Генрих Альтов - Сокровище погибшего корабля

Эти четыре метра запомнились мне на всю жизнь. Ветер заставлял прижиматься к скале, а скала была острой и колючей. Я до крови ободрал руки, изрезал ноги, ушиб плечо. И если я все-таки взобрался наверх, то только благодаря Кравцову. Он буквально забросил меня на вершину скалы, а я его уже не смог втащить…

Сигнал бедствия: три точки, три тире, три точки… Девять вспышек: шесть коротких и три длинных. Молния рвалась на ветру, я привязал сетку к поясу, потому что руки были заняты брезентом. Вспышки молнии совсем ослепили меня. Глаза резала нестерпимая боль. Мной вдруг овладело безразличие, «Гром» не придет, Воробейчик не решится. Но я сигналил. Три точки, три тире, три точки… Сначала я еще считал сигналы, потом сбился, перестал. Руки работали машинально. Три точки, три тире, три точки…

Не помню, сколько прошло времени. Кравцов потянул меня за ногу. Я обернулся. В море плясала светлая полоса. Это был прожектор. «Гром» шел к острову.

Я сполз со скалы. Кравцов отвязал сетку с молнией и потащил меня вниз, к пещере. Он догадался приложить мне мокрую тряпку к глазам. Боль немного утихла, стала тупой, ноющей.

Через полчаса за нами пришла шлюпка. Я до сих пор не знаю, как ребятам удалось подойти к скалам. Волны гремели так, что не было слышно даже крика. Шлюпку заливало, приходилось вce время вычерпывать воду…

Едва поднявшись на «Гром», Кравцов крикнул: «Капитан, скорее уходите… Молнии должны взорваться!»

Но они взорвались только через час, когда «Гром» был уже в пятнадцати милях от острова. Я сдвинул повязку, которую мне успел наложить доктор, и вместе со всеми выскочил на палубу. За кормой, прорезав темноту ночи, возник ослепительно яркий желтый диск. В первый момент это было похоже на солнце, наполовину скрытое горизонтом. Потом огонь вытянулся вверх, стал сиренево-белым, осветил море и внезапно погас, оставив медленно расползающееся мерцающее красноватое зарево.

Остров Сломанная Челюсть перестал существовать.

…В Баку, перед тем как сойти на берег, Кравцов подарил мне одну молнию из своего чемодана. Подумав, он добавил к ней вторую. Это была его любимица — серая молния.

— Возьмите, — сказал Кравцов. — Она, правда, не мечется, не жужжит. Зато греет.

* * *

С тех пор прошло больше года. Я многим рассказывал эту историю. Но почему мне никто не верит?

Ведь обе молнии до сих пор лежат у меня дома. Я согласен, сейчас молнии стали какие-то подозрительные — не жужжат, не светят и даже не греют. А я тут при чем? В руках Кравцова они все это делали.

Некоторые заявляют, что это никакие не молнии. Я даже обращался к одному ученому лектору, рассказал ему все по порядку, а он улыбнулся и сказал: этого быть не может, это вообще противоречит законам науки. И это он говорит мне, тому, кто собственными руками перетаскал сотни молний и чуть не взорвался вместе с ними!..

Если бы я знал, где теперь Кравцов, я бы доказал, кто прав. Но он как подарил мне свои молнии, так и исчез куда-то. Говорят, уехал в какую-то дальнюю научную командировку. И что обидней всего, так даже остров опровергают. Нет, не то что он не взорвался — остров был и пропал. Но говорят, что молнии здесь ни при чем, а просто было землетрясение.