Джон Брэтби - Следы

В те дни, когда я работаю, мы сразу после завтрака начинаем заниматься подготовкой к приходу модели. Я пишу индивидуальные портреты — один, два или три в неделю. Я начал работать над портретами пять лет тому назад. Я ищу не привлекательные лица, а характеры. Два с половиной года назад у меня была выставка работ первого этапа настоящего проекта, и я надеюсь, что скоро смогу выставиться опять.

Мы пишем письма — с приглашением позировать — людям, которые нам кажутся наиболее подходящими для этой цели. Мы боялись, что мало кто захочет приезжать в Хейстингс, но оказалось, что многие находят эту поездку вполне приятной.

На завершенный портрет у меня уходит четыре часа, если я работаю на износ. Я слышал, что Сэр Уильям Коулстрим [*Знаменитый английский художник] просит 50–80 сеансов. Люди постоянно поражаются скорости, с которой я работаю, но Огустус Джон написал бы портрет за четыре часа; и Ван-Гог тоже. Все зависит от вашей готовности подвергнуть себя невероятному напряжению. Время от времени я пишу четыре портрета за неделю и потом, в прямом смысле, становлюсь несколько безумным от такой нагрузки.

Мы целиком и полностью отдаемся нашим гостям, когда они к нам приезжают. Мы готовимся к их приезду, одеваемся более празднично; они всегда приезжают в полдень. Сначала я с ними беседую, чтобы ближе познакомиться. Люди, обычно, к моему удивлению, очень нервничают. Алджи Клафф [*Глава «Клафф Ойл Компани»], как только сел, тут же спросил, когда он сможет уехать. Колин Дэвис [*Хорошо известный дирижер] приехал с секретаршей и привез музыкальное произведение для аннатирования. Я вынужден был сказать ему, что не могу работать, когда в мастерской находятся посторонние.

Иногда, к моему величайшему удовольствию, они вдруг поведуют мне всю свою жизнь. Выслушивать исповедь и одновременно писать вдвойне утомительно; удовольствие, столь же концентрировано, как если бы вы съели два рождественских пудинга в один присест.

Жена приносит нам кофе, ограждает меня от телефонных звонков и делает бутерброды с беконом, заслуживающие высочайшей похвалы. Она заходит посмотреть мою работу и роняет свои замечания, которые дают мне возможность оценить, как я продвигаюсь, со стороны.

К концу сеанса у меня плывет перед глазами. А гость обычно спрашивает: «А что теперь?», или хочет узнать, можно ли ему купить портрет. Я к тому времени настолько выдохся, что стараюсь отвести все вопросы. Часто они присылают мне письмо через несколько дней. С окончанием работы «кончаюсь» и я: нет сил, и потому люди уезжают довольно скоро. Как только дверь за ними закрывается, мы ложимся отдыхать. Отдыхаем мы вместе, потому что моя жена на одной со мной «волне», я утомлен и она тоже. Я просыпаюсь через час, но расслабления не ощущаю. Я иду посмотреть на работу и пытаюсь увидеть ее заново.

Затем жена готовит ужин. Мы живем здесь довольно изолированно, поскольку ни с кем из местных жителей не знакомы. Встречи и общение с людьми, которых я пишу и составляют мою светскую жизнь.

Мы черпаем достаточно информации из телевизионных программ; мы смотрим телевизор с семи часов вечера. Принимаем ванну, еще немного посидим перед телевизором, и пора спать.

«Диан с подсолнечниками» — картина Брэтби, 1974