Татьяна Веденская - Котики и кошечки (сборник)

Они качнулись всего только разика два или три, когда мимо прошел тот дядька. Он был какой-то весь толстый и коричневый, как медведь. Это все, что Верочка о нем запомнила: его широченную коричневую куртку. Ну, прошел и прошел, а когда проходил мимо канализационного люка, наклонился, потом выпрямился – и дальше направился. Верочка думала, что у него, может, шнурок развязался, вот он и наклонился, чтобы его завязать.

Но потом… потом, когда им с Катей надоело качаться и они вернулись за Тишей, и не нашли его, и долго бегали вокруг, и звали, и Верочка крепилась-крепилась, а потом начала плакать от страха и горя… вот тогда она поняла: дядька коричневый наклонялся не для того, чтобы шнурки завязать. Он наклонился, чтобы Тишу забрать. И забрал, и утащил куда-то к себе.

А куда это – к себе? Вроде бы он шел к соседнему дому, серому зданию, в котором молочный магазин. А вот в какой подъезд зашел, этого Верочка не заметила.

И где теперь искать коричневого дядьку, где теперь Тишу искать, она не знала.

Тиша пропал…

Верочкину маму звали Светой. Света работала маникюршей в парикмахерской «Фэмили». В этот день она была на работе, и у нее сидела клиентка – писательница Елена Арсеньева.

Писательница ходила к Свете делать маникюр очень давно, они хорошо знали друг друга и любили поболтать. Елена рассказывала Свете про своих внучек, Сонечку и Анечку, которые жили во Франции, в городе Париже, и в это время в кармане Светиного халата зазвонил телефон.

– Извините, – сказала Света и поднесла трубку к уху. – Алло? Верочка? Ты плачешь? Что случилось?

Ее лицо стало таким испуганным, что Елена Арсеньева тоже испугалась. Еще больше она испугалась, когда услышала доносившиеся из трубки бессвязные выкрики Верочки и ее громкие рыдания.

– Верочка, – наконец сказала Света, – подожди, я тебе перезвоню через десять минут. Подожди, я закончу работу и попытаюсь отпроситься с работы. Не плачь! Подожди! Я сейчас!

Она положила трубку, сконфуженно сказала:

– Извините! – начала делать маникюр, но тотчас порезала писательнице палец.

– Ой! – воскликнула та, вздрогнув.

– Извините! – снова сказала Света. И немедленно порезала другой палец.

– Ой! – вновь воскликнула Елена. – Что случилось? Ведь что-то случилось, да?

– Случилось! – всхлипнула Света, которая уже не могла сдержать свое горе и начала безудержно лить слезы. – У нас котенок пропал.

И она рассказала Елене про все, что произошло с Верочкой и Тишей.

– Главное дело, – рыдала Света, – дочка этого котеночка так любила, так любила! Он спал у нее на голове, представляете? Он у нее на штанах ездил! Верочка из школы бабушке звонила, чтобы спросить, как Тиша покушал и где он днем спал – в кресле или на диване! И где его теперь искать?! Да мы его никогда не найдем!

А писательница Елена Арсеньева, надо вам сказать, была не простая писательница. И писала не простые романы, а детективные. Так их называют в России, а во Франции их называют криминальными. Это книжки про расследование преступлений. Она написала этих романов так много, что и сама стала немножко сыщиком. Не совсем таким хитроумным, как Шерлок Холмс, но все-таки кое-что в этом деле понимала… И голова у нее работала очень быстро. Кроме того, Верочка была немногим старше, чем ее внучки Сонечка и Анечка. И Елене очень, ну очень захотелось Верочке помочь!

– Ну-ну, – сказала она ласково, – Светочка, вы не плачьте. На самом деле все не так плохо! Найти вашего котенка можно! И сделать это не столь уж трудно.

– А как? – несчастным голосом спросила Света.

Елена рассказала ей, что она думала на этот счет. Света оживилась и убежала к директрисе Нине Николаевне – отпрашиваться с работы. Вернулась она грустная-прегрустная – никто ее не отпустил!

– Противная какая! – плакала Света. – Говорит, у вас клиентов много, нельзя уходить.

Клиентов и в самом деле было много. Кажется, все дамы Нижнего Новгорода захотели в тот день сделать маникюр у Светы. Никак она не могла уйти с работы.

– Ладно! – храбро сказала Елена Арсеньева. – Я сама пойду искать вашего Тишу!

Она села в маршрутку и поехала на Ленинский проспект, где жили Вера и Света. Вера уже ждала ее во дворе. Мама Света позвонила ей и предупредила, что приедет настоящая писательница, которая ВСЕ может найти и выяснить. И Верочка бросилась к Елене с такой надеждой в глазах, что та поняла: котенка Тишу надо найти обязательно!!!

– Расскажи мне еще раз, каким был этот дядька, – попросила она Верочку.

– Да я не помню, ничего не помню! – огорчилась Верочка. – Помню только, что он был коричневый. И все, я ничего больше не разглядела.

– Это тебе только кажется, – улыбнулась писательница. – На самом деле ты помнишь. Это точно! Сейчас сама увидишь.

– Не помню! – загрустила Верочка. – Ничего не помню, кроме того, что дядька был коричневый!

– Что значит – коричневый? – спросила писательница. – У него было коричневое лицо? Может быть, он был негр?

– Да нет, – улыбнулась Верочка, – негры в Африке живут. А в Нижнем Новгороде их нет. У него была коричневая куртка, и на ней много карманов, и джинсы, и большие-пребольшие черные кроссовки, а лицо… нет, оно было не коричневое, а такое толстое лицо, красное, ну, то есть щеки у него были красные, румяные, и нос картошкой, и маленькие глазки… какие же у него были глазки? Не помню! Я же говорила, что ничего не помню!

– А я же говорила, что на самом деле ты все помнишь, – усмехнулась Елена. – Теперь мы точно знаем, какого человека нам нужно искать. И знаем где – в том сером доме. Пошли!

И они пошли.

На самом деле в России найти нужного человека не так уж трудно. Надо просто подойти к дому, подождать, пока появится какая-нибудь бабушка, и спросить у нее.

Бабушки – это такой народ… они как-то умудряются все про всех знать. Особенно хорошо сыщикам было раньше, когда около каждого подъезда стояли лавочки, а на них сидели старушки, которые только и делали, что смотрели за своими соседями. Мимо старушек не мог проскользнуть ни один человек. Они всегда точно знали, кто в школу пошел, кто на работу, кто в детский сад, кто на базар, кому привезли новый диван, а кто собирается на дачу. Правда, теперь лавочек около подъездов не осталось, но все равно – старушки умудряются все обо всех знать. Вот такую бабушку и ждали Елена с Верочкой. Ждали они пять минут, десять, пятнадцать, но бабушка почему-то не появлялась. Наверное, все старушки сидели перед телевизорами и даже не думали, что Верочке и Тише нужна их помощь.

Верочка изо всех сил старалась не заплакать, но слезы вдруг потекли сами собой и закапали из глаз на ее розовую курточку.

– Уже три часа прошло, как Тиша пропал! – зарыдала она. – А он с самого утра не ел. Он с голоду умрет! И не пил с самого утра! Он умрет от жажды! И у коричневого дядьки, конечно, нет тазика с кошачьим песочком. А Тиша ни за что не пописает на пол. Он будет терпеть, пока у него животик не лопнет! Он с самого утра терпит! Может быть, у него уже лопнул животик, и он умер! И с голоду умер, и от жажды!