Коллектив авторов - Под маской альтер-эго (сборник)

– В смысле?

– Ну, Стругацких. Помнишь, как Витька с лещом возился?

– Ну?

– Дисперсия свойств. Возьми другую кошку.

– Спасибо, Антон. Я уже. Мне невинно убиенные кошки ночами сниться будут.

– Я всегда говорил, что ты порядочный человек, хотя и вампир. Хочешь курс интенсивной антивампирной реабилитации?

– Антон, ей-богу…

– Молчу-молчу.

Бряк.

Пи-пи-пи…

Дз-з-зинь!

– Костя, это Антон. Я о твоей задачке у Ольги поспрашивал. Всё-таки старая школа.

– Надеюсь, она не слышит…

– Так я же со всем уважением и без намёков! Так вот, она говорит, что кошка должна быть сиамской…

– Антон, у меня пепел в реторту не влезет! Хоть это будет сибирец, хоть сиамец – какая разница? А берёшь щепотку – не получается, доза мала!

– Хм.

Бряк.

Пи-пи-пи.

– Дз-з-зинь…

– Привет, вампиреныш.

– Ольга?

– Только из уважения к твоему другу… В чём проблема?

– Проблема соотнесения объёмов. Большой объём пепла не влазит в маленький объём реторты…

– А лабораторную работу у тебя кто принимает?

– Луллий.

– Раймунд? О как! Ладно, подожди…

Бряк.

Пи-пи-пи.

Дз-з-зинь!

– Саушкин?

– Мэтр Луллий?

– Откуда ты знаешь Светлую? Впрочем, это неважно. Во исполнение давно данного обещания… впрочем, это тебя не касается… готов проконсультировать.

– У меня пепел кошки не помещается…

– Чёрной?

– Чёрной.

– В реторту?

– В реторту.

– На последнем этапе возгонки?

– Да.

– Подожди.

(Слышны кряхтение, матерок заклинания, стук-бряк.)

– М-да, действительно. Не помещается. Совсем старик стал, всё забываю. Перезвоню.

Бряк.

Пи-пи-пи.

Дз-з-зинь!

– Саушкин?

– Это кто?

– Ты что, мой голос не узнал?

– Завулон?

– Обоев рулон! Что у тебя там с кошкой?

– Откуда вы…

– Мне твой долбаный Луллий только что заявление об увольнении подал. По собственному желанию. Говорит, впал в маразм, простенькое превращение совершить не может. Что там у тебя?

– Кошка…

– Не влазит?

– Не влазит.

– Ладно, позвоню Гэсеру. Пусть у ночников голова болит.

Бряк.

Пи-пи-пи.

Дз-з-зинь!

– Константин Саушкин?

– С кем имею честь?

– Это Великий Инквизитор. Ваши действия, Константин Саушкин, привели к системному кризису баланса сил. Дозоры Москвы потеряли несколько заслуженных работников. Четыре сотрудника Ночного Дозора не смогли решить поставленную вами задачу и ушли на пенсию. Три сотрудника Дневного Дозора по этой же причине развоплотились. Из-за того, что утеряны цепочки, мы не можем выяснить суть задачи. Изложите.

– Методами классической алхимии необходимо провести трансформацию кубика меди в кубик золота. Не могу решить: в заданный объем реторты не входит необходимый объём пепла чёрной кошки.

– Ясно.

Бряк.

Пи-пи-пи.

Дз-з-зинь!

– Костя?

– Да, Антон.

– Костя, ты дебил.

– Хм.

– И я дебил. И алхимик твой – тоже дебил. И шеф твой дебил. И эта девица… как её… тоже дебилка.

– Ближе к делу.

– Вот скажи мне, Костя, как ты себе представляешь сжигание кошки в Средневековье?

– Нормально представляю. У них там у всех печи были, камины…

– И вытяжные шкафы… И кошек чёрных тоже было немерено…. Мы достучались до Бернардо, Добряка из Тревизо. Подняли мужика со смертного ложа, еле упросили проконсультировать… Сам Гэсер просил…

– Ну и?

– Что и? Шерсть! Шерсть нужно было жечь! Шариковы недоделанные…

Бряк.

Пи-пи-пи.

Настя всегда была слегка повёрнута на драконах. Её рабочий стол был завален плюшевыми крылатыми уродцами, дракончики давно поселились за лобовым стеклом жёлтенького «матизки», а стена за монитором был заляпана глянцевыми репродукциями дрянных картинок. Ну, вы знаете: масса крылатых рептилий, поблёскивающих зеленью чешуи, дымчатые замки, мускулистые герои и полуобнажённые красотки с мечами. Саня, помнится, на одном из корпоративов, – кажется, встречали Новый год или провожали старый, – уже будучи изрядно вполсвиста, занялся толкованием Настиного увлечения в рамках учения Фрейда.

– Дракон – это воплощение фал-л-лоса, – говорил он, вращая пальцем перед носом слушателей, большей частью воображаемых. – Зелёного крылатого фал-л-лоса. Всё это – бегство от действительности. Эс…капизм. Собирая дракончиков, ты занимаешься суб… лимацией…

Так как все познания Сани в области психоанализа сводились к вышеозвученному тезису, эффекта его речь не возымела. Он даже не огреб от Насти как следует: на дураков не обижаются, а уж на пьяных дураков и подавно. Впрочем, прозвище «Крылатый Фаллос» ненадолго закрепилось за оратором.

Настина коллекция росла. Отправляясь в отпуск или командировку, в преддверии 8 Марта или иного подобного социально значимого праздника, мы всегда знали, что нужно искать, везти, дарить Насте.

Самого большого – ростом почти с саму Настю – дракона мы подарили ей на день рождения. Самого маленького, искусно вырезанного то ли из кости, то ли из дерева, привез Дениска откуда-то из Азии. У Настёны были пластмассовые, резиновые, деревянные и глиняные экземпляры, были свечи в виде драконов, шариковые ручки с драконьими навершиями, а брелоки с растопырившими крылья чудовищами исчислялись, наверное, сотнями. Она развешивала эти брелоки замысловатыми пучками по всему офису.

Настя жила в однокомнатной хрущовке со своей бабкой. Квартира была бабкина, отношения у них были не очень – такое заключение мы сделали на основании некоторых косвенных признаков. Всё её крылато-чешуйчатое богатство обитало в офисе. Ну, разве что за исключением той малой части, что разместилась в машине. Настя была человеком не вредным, поэтому никто не сопротивлялся резиново-плюшевому засилью. Даже гигантский дракон без особых проблем прижился в старом сломанном кресле, между шкафом с подшивками и общественным принтером.

Поэтому, когда в офисе появился Дракоша, мы знали, кому его сдать на поруки.

Дракошу принёс Денис. Принёс в большой плетёной корзине, из тех, с которыми ходят по грибы. Было это в феврале, в тот самый гадкий период, когда зима, пытаясь вырваться из окружения, бросает в ход свои последние резервы. Город оказался завален снегом, снегоуборщики не справлялись, машины стояли в километровых пробках. Мы постоянно опаздывали на работу, а начальство в лице Нашего Непосредственного Шефа (подпольная кличка Ваша Непосредственность) смотрело на это сквозь пальцы. Что поделать, раз такое буйство стихий.

Так вот, Дениска ввалился в контору уже ближе к одиннадцати, весь в снегу, лучезарно сияя всеми своими двадцатью тремя зубами. (Дениска в раннем юношестве подавал надежды на ледовой арене, чуть было не стал виртуозом конька и шайбы. Выкладывался весь, но родители, наблюдая за стремительным прореживанием улыбки, забрали его из секции. Протезирование зубов в ту пору у нас в стране было крайне не развито. А теперь, по словам Дениски, у него просто не хватает времени; да и хрен с ним, привык. Семейной жизни не мешает. В нашем дружном коллективе за Дениской закрепилось прозвище Дядюшка Ау.) Корзину он нёс перед собой, как несут праздничный пирог. Дениска гордо прошествовал по офису, оставляя за собой мокрые следы, орошая всё окрест быстро тающими комочками, и водрузил корзину на мой стол, небрежно сдвинув в сторону свежие распечатки.