Николай Гайдук - Избранное

Когда брожу весенним бором
Или по осени полей –
Мне хорошо за разговором
С чудесной родиной моей!

Жизнь моя жила большой любовью,
Драмой и трагедией жила!
Шевельнула ты капризной бровью –
И с ума парнишечку свела…

Стало мне так тягостно, так тошно –
Сдуру взял да вены распластал…
Умирать не страшно – это точно!
Я уже однажды умирал.

А потом больничная палата,
Ангельские очи медсестры…
Ты верни мне солнышко обратно,
Воскреси погибшие миры!

Шевельнула ты весёлой бровью,
Молодой улыбкой позвала –
И опять я жил большой любовью!
И не знал я радостям числа!

Ну и что, что вновь была потеря –
Золотые вены вновь пластал…
Кто любил, надеялся и верил,
Тот сто раз для жизни воскресал!

И теперь, когда уж догорает,
Пропадает золото в крови –
Страшно мне, что люди умирают,
Так и не родившись для любви!

Ах, если бы он только знал,
Как вы хрустальны, хозяюшка –
Он бы везде поспевал,
Пел соловьём бы вам на ушко…
Сел он и смотрит в бокал,
Где-то плечо стену шаркнуло.
Как же ты так целовал,
Если забыл эти жаркие?
Эх, мужичок, слепота,
Видишь не дальше бутылочки.
А ведь жена – красота,
Как на чудесной картиночке!
Или ворчишь, или спишь,
Весело гости расходятся,
Дрогнет ресницами тишь,
Хвойная тишь, где охотятся.
Слабая зорька сгорит,
Воздух покажется огненным…
Душно!.. А в ельник блестит –
Тропочка поясом брошенным…

Снег лучезарный лежит, незатоптанный,
Солнцем на склонах слепя.
Или в избе нестерпимо натоплено –
Или смотрю на тебя?

Горы, снега, всё вчера здесь печалило,
Только улыбка твоя –
И дорогими вдруг стали причалами
Дикие эти края!

И вольнокрылому сердцу не вырваться!
В чистом саду, где заря –
Белым котёнком пушистый куст выгнулся
И стережёт снегиря…

Утро в долину весёлую катится,
Снегом умою лицо.
Вижу следы на крыльце твои… Кажется, –
Пахнет цветами крыльцо!

Мне ли навстречу смеёшься ты, грешному,
Звонко зубами слепя?
Мне ли ты Господом Богом обещана?
Мне ли прожить без тебя?

Лёд прошёл, снова лодка запела веслом.
Появились нарядные платья!
И берёзы, берёзы в полях за селом
Снова бросились ветру в объятья!
И любовь горяча, и трава молода.
Лишь тревога в ночи то и дело:
Догорит ли когда по-над крышей звезда?
Дай-то бог, чтобы не догорела!

Холода в бору звенят ключами –
Закрывают землю на замок.
Красными последними лучами
Обогрет осенний теремок.

Над горой вдали, над мирозданьем
Запалили раннюю звезду.
Сердце твоё стынет ожиданьем
Моего ухода в темноту.

За рекой, за синим лугом чистым,
Там, где я тебя зацеловал,
Прогремел далёкий чей-то выстрел –
Будто снег за пазуху попал!..

Со слезой дрожащей, грустью нежной
Ты вздохнёшь – останься, милый мой!
И тебе отвечу я – конечно,
И зажгу в печи огонь сырой…

А когда заря поднимет стаю
Белую туманную свою –
Ты поймёшь, как далеко шагаю
Я теперь в лесном твоём краю!..

Будешь ты мне долго-долго сниться
В молодом бору за родником,
Словно черноокая жар-птица,
Сбитая случайным шутником.

А потом глухой мороз ночами
В тишину и вдаль моих дорог
Прозвенит сребристыми ключами –
И закроет память на замок!

Как легко на утренней на зореньке
Песни петь в просторе полевом!
А кругом цветы, цветы лазорики
И лазурь на небе молодом…

Я навек запомнил те свидания
С перестуком радостных сердец,
Повенчала нас дорога дальняя
И простой лазоревый венец.

Где-то в песнях билась перепёлочка
И на нет сходила в темноте.
Твоё платье белое с иголочки,
Пусть оно помялось кое-где…

И за что мне счастье это выпало
На семи лазоревых ветрах?
Не спалить вовеки и не выполоть
Нашу юность певчую в полях!

И пускай там кружатся свидания
И не затихают никогда…
Светится лазориками дальними
Полевая синяя звезда!

Ещё дорога не пугает –
И в сотню вёрст, и в сотню вьюг!
Ещё надежда окрыляет,
Что есть на белом свете друг!

Морозный треск ночного бора,
Как чей-то тайный разговор…
Восторг и грусть! Двенадцать скоро!
Ну, что же, с новым счастьем, бор!

Луной облитые деревья,
Как облака вокруг стоят.
И новогодние деревни
Огнями звёздными горят!

В твой край заснеженный, далёкий
Попутных в этот час не жди.
Но путь люблю я одинокий
За то, что где-то впереди

Средь белых изб в дремоте хрупкой
Звучит, как скрипка, санный снег,
И тихий голос песни русской,
И чудный твой, и светлый смех!..

Одесса, Пушкин на бульваре.
Стоит, печали не тая.
«Так ты один сегодня, парень?
А где же девушка твоя?»

Ого! Я вздрогнул, брови поднял.
Себе вот это ничего…
Я позабыл, а Пушкин помнит –
Вот это память у него!
Хотя, чему тут удивляться,
Журили в школьные года:
«Опять забыли? Что ж вы, братцы?
Кто ж будет помнить? Пушкин, да?»

И вот он мне напоминает,
И море тоже говорит,
Какая юность озорная
В туманах призрачных парит.
И дождь напомнит мне раз десять,
И прошумит студёный сад,
Как мы приехали в Одессу –
Бог знает, сколько лет назад!
Зачем? Да просто прогуляться,
На это море поглазеть,
Под этим деревом обняться,
На этой лавке посидеть.
Не ближний край! Да только юность,
Она, как молния, быстра!..
И вот промчалась, промелькнулась
Великозвёздная пора…

Пора прервать мне эту думу –
На поезд надо поспешать.
Холодный ветер с моря дует,
Вот-вот, и снег начнёт шуршать.
Прекрасно зная, что возврата
Не будет к юности моей –
Я не могу уйти обратно
Из тех далёких, нежных дней.
Грустит во мне тот самый парень,
Которым был когда-то я,
И даже Пушкин на бульваре
Стоит, печали не тая!