Я-злой и сильный (СИ)

- Нет.

- Струсил? – улыбался Кэп. – Ладно, я шучу. Смотри, не высовывайся завтра без необходимости. Приедешь ко мне вечером, ок? Все-таки – годовщина знакомства!

Утром у него было изумительное настроение. Как он хотел увидеть всех своих! А как надеялся на турнир по армрестлингу! Чтоб потом небрежно выставить перед Рыжим завоеванный кубок и быстрыми, словно нечаянными взглядами ловить восхищение в серых глазах.

Праздник вышел что надо: музыка, флаги, оживленные друзья. Сейчас Кэп был не таким, как год назад. К нему вернулась улыбка – теплая и светлая. И мир улыбался в ответ. Один из приятелей, Борис, пришел с двумя девчонками:

- Знакомьтесь: Оля и Поля!

Кэп сграбастал обеих:

- Красотки, поцелуйте десантника!

Одна, хохоча, отбивалась. Другая шлепнулась к нему на колени и обвила рукой шею:

- Герой, а не раздавим мы твою коляску?

- Да ну! Чего ты весишь-то? Пушинка! – он потянулся к ней с поцелуем.

Она не отшатнулась, не отпрянула. Ткнулась упругими губками в его губы. От нее сладко пахло духами. Он бережно огладил ладонью ее формы, и его член толкнулся снизу вверх.

- Ой! – вскочила она, взвизгнув.

- Не знаешь, что это такое? – игриво спросил он.

Окружающие захохотали.

Кто вспомнил Рыжего с плакатом, Кэп не просек. Но разговор-таки вернулся к прошлогоднему случаю.

- …Ты разве не видел?! – пересказывал приятелю Кирилл. – Наш Кэп сцепился с пидором. И тот сразу в штаны наложил, ****ьмо сраное!

На удивление, в разговор раздраженно встрял Серёга:

- Ладно тебе! Больше вспомнить не о чем? Может, парень тот - нормальный человек?!

- Нормальный не орет на площади о том, что под одеялом делает! А это – членоглот и жопошник!

Кэп хотел заступиться за Рыжего, но – не решился. Ему казалось, что он покраснеет и выдаст себя с головой.

Столы для турнира по рестлингу были расставлены на площади.

С какой стороны ни глянь, а шансы у Кэпа были отменные. Ему ведь только на руки и приходилось рассчитывать. Вот он их и качал: каждая гантеля – двадцать четыре кило!

Первые пять поединков он выиграл без напряжения. Потом напротив сел задорный молодой пацан.

- Я тебя положу! – подмигнул он Кэпу с вызовом.

- Меньше трепись, больше делай! – ответил Кэп.

Упирался парень достойно, но когда стало ясно, что Кэп его дожмет, зашептал:

- Слышь, друг, поддайся, а? У меня здесь невеста.

Но Кэп качнул головой:

- Не, прости. Самому – очень надо! – и впечатал в стол его кулак.

Следующим соперником оказался взрослый кряжистый мужик. Кэп молча поставил руку, уперся. Мужику было явно за тридцать, уже лысина наметилась на лбу. Но сила в кулаке была свинцовая. Кэп пыхтел.

- Откуда ты взялся? Я тебя раньше не видел.

- Извини, что не предупредил! – коротко выдохнул мужик. – Я кемеровчанин. Сибиряк. Шахтер. Сила!

- Найдется и на твою силу кувалда! – шипел Кэп. Но рука его дрожала. Публика волновалась.

- Кэп, жми! – орали одни. – Ми-тя! Ми-тя! – скандировали другие.

Кэп разозлился, подался корпусом вперед. Но шахтерская клешня была неколебима. Плечо Кэпа дрожало. Он закусил губу до боли, но – не сладил. Локоть пополз вбок, и рука, отдавая сантиметр за сантиметром, склонилась к столу. Кэп круто развернул коляску и поехал искать водку. Наткнулся на Борьку с Кириллом. С ними была давешняя девчонка. Кэп потянулся к ней:

- Оля? Иди ко мне!

- Я – Полина! – ответила она.

- Тоже хорошо! – кивнул Кэп. – Пойдем погуляем. Я тебе цветы куплю!

Поля и сейчас не отстранилась, положила руку на его плечо:

- Ну их, цветы! Пойдем шашлыка поедим!

Под шашлык она уговорилась на пиво. Кэп взял себе водки. Небо затянуло тучами. Кто был с детьми, собрались по домам.

Кэп с Полей сидели под пластмассовым зонтом шашлычной.

- Поедем ко мне, а? – он обнимал девчонку за талию. – Я любить тебя буду – до утра. Ласково. Нежно. Как у тебя ни разу в жизни не было!

- Возьми мне мороженое! – протянула она томно.

Кэп покатил к прилавку, продиктовал официантке заказ, потом обогнул столы и отъехал к скверу, где не было народа, и не так орала музыка. Достал из кармана мобильник.

- Рыжий? – зашептал он в трубу. – Ты где? У меня во дворе? Ты – дурак! – он был уже пьян. И ему казалось, что вот сейчас как раз время всё выяснить, про всё поговорить. – Знаешь, ты – отличный парень, хоть и ***сос. Но вот того, чем мы с тобой занимались, больше не будет. Это – противоестественно, ты понял? Это против природы. Мне это мерзко! Есть – мужчина, есть – женщина. Есть всё для них. А то, что ты придумал – херь на постном масле! Ты меня не жди, я с девочкой приду!

- Я не могу уйти! – выдавил Рыжий. – Мне твоя соседка Галя мобилу и тетрадку для тебя передала. Сказала: ты знаешь, зачем. Я - дождусь.

- Говорю же: дурак! – отрезал Кэп и отключился.

Они добрались к его дому уже под дождем. Полинка ёжилась под крупными каплями. Кэп отдал ей свой берет и парадку. И девчонка трогательно тонула в его огромной куртке. Кэпа крепко вело от водяры, и он напрочь забыл, что Рыжий обещал его ждать. Поэтому, подкатив к подъезду, он опешил, увидев, что тот жмётся под козырьком.

- Ой, мокро каааак! – хохотала Полинка.

Кэп сделал Рыжему знак, чтоб тот не подходил, открыл брелком домофон:

- Пойдем сушиться, краля! – пропустил девчонку впереди себя и закрыл дверь перед носом Артёма.

* * *

Как ждал Артём этого дня! Год со дня знакомства, «юбилей». Он долго выбирал подарок. Понимал: для себя Алексей ничего не возьмет. Дарить бутылку – мелко. Торт – как-то по-детски. Наконец, он нашел странное решение, так подходящее для их странной любви.

Он купил обручальное кольцо.

Одно.

Для себя.

Заказал гравировку на внешней части: «Алёша». Решил, что наденет его при Алексее и поклянется не снимать, любить до гроба.

С работы он теперь освобождался рано: от ночных дежурств его отстранили, и в палатах детской хирургии осталось лишь трое «его» пациентов. Он вышел из больницы в пять и сразу поехал к Алёше. У его дверей встретил Галку, озабоченно искавшую, кому отдать на вечер «рабочий» телефон. Галка оживилась:

- Вы к Кэпу? Вы его дождетесь? Передайте, а? Он знает, зачем, - и отдала мобильник и тетрадь.

Артём кивнул. Потоптался под дверью, потом ушел во двор. Звонок раздался через два часа. То, что Кэп пьян, Тёма понял сразу. То, что настал его Судный день – через минуту.

Ни винить, ни осуждать Любимого Артём не мог. Никогда. Ни в чём. Целый свет мог быть виновен, но не Алёша! Артём растворился в своей Любви, стал ее счастливым и восторженным рабом. Год назад, узнав, что в этом мире действительно живет вот этот человек, он стал лучше относиться к миру, к людям, к небу, к солнцу... Всё было не зря, всё - не страшно, стоило лишь вспомнить, что Алёшка, который мерещился в детстве, которого он любил и ждал годами, не просто ЕСТЬ. Он – ЕСТЬ в этом городе, он ездит по соседним улицам на своей коляске, и он даже лучше и прекрасней, чем грезился в мечтах. Да нет, Артём всё видел: что – безногий, что – натурал, что – пьет. Но всё это ничтожно меркло по сравнению с тем ослепительным фактом, что он просто ЕСТЬ.