Любовь Кузнецова - Исключение участника из общества с ограниченной ответственностью: практика применения действующего законодательства

Приведенная выше позиция суда высшей судебной инстанции вынуждает более внимательно подойти к рассмотрению вопроса о соотношении требований о недействительности учредительного договора и об исключении участника общества с ограниченной ответственностью из общества. Несмотря на то что, как и исключение, признание учредительного договора общества недействительным в отношении только одного из его участников влечет за собой прекращение участия последнего в обществе, названные требования принципиально различны и по основаниям их заявления, и по последствиям удовлетворения.

Во-первых, учредительный договор, как и любая другая сделка, может быть признан судом недействительным лишь по основаниям, установленным Гражданским кодексом (п. 1 ст. 166 ГК РФ). Основания исключения участника из общества оговорены, хотя весьма приблизительно, в специальном законе и не связаны с ничтожностью или оспоримостью учредительного договора (ст. 10 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»), В случае с недействительностью учредительного договора под сомнение ставится (по тому или иному основанию) законность приобретения лицом статуса участника общества с ограниченной ответственностью, а в ситуации исключения участника из общества оспаривается возможность и целесообразность сохранения им соответствующего статуса.

Во-вторых, различаются и последствия удовлетворения каждого из указанных требований. В первом случае, при признании недействительным учредительного договора и применении последствий его недействительности, лицу, чье участие в обществе прекращено, должно быть возвращено в натуре то имущество, которое было внесено им в качестве вклада в уставный капитал общества, а при невозможности возвращения имущества в натуре – возмещена его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности не предусмотрены законом (п. 2 ст. 167 ГК РФ) [7] Впрочем, в вопросе о последствиях признания недействительным учредительного договора общества с ограниченной ответственностью не все однозначно. Согласно п. 2 ст. 167 ГК РФ, при недействительности сделки обязанность возвратить все полученное по ней возникает только у стороны такой сделки; применение реституции в отношении лица, не являющегося стороной сделки (в данном случае в отношении самого общества с ограниченной ответственностью), невозможно. Вместе с тем в литературе, как представляется, вполне обоснованно, высказывается позиция, согласно которой обязанность внесения вклада в уставный капитал, являющаяся элементом содержания обязательственного правоотношения между учредителями общества, после его государственной регистрации становится элементом содержания корпоративного правоотношения, представляющего собой сложное структурное образование, в котором в качестве элементов выступают юридические связи между корпорацией в целом (юридическим лицом) и его отдельными участниками, а также юридические связи между отдельными участниками юридического лица. Такая точка зрения, кстати, находит поддержку и в судебной практике. См.: Изотова С.В. Рассмотрение споров о признании недействительным учредительного договора (договора о создании) и применении последствий его недействительности // Арбитражные споры. 2005. № 4 (32). С. 61. . Во втором случае, при исключении участника, доля последнего переходит к обществу При этом общество обязано выплатить исключенному участнику действительную стоимость его доли или, с согласия последнего, выдать ему в натуре имущество такой же стоимости (п. 4 ст. 23 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»), но совсем не обязательно то же имущество, которое было внесено им в качестве вклада в уставный капитал общества. Конечно, все сказанное актуально только тогда, когда вклад участника общества с ограниченной ответственностью не носит денежного характера. В противном случае в обоих описанных выше ситуациях участнику должны быть выплачены денежные средства. Ощутимая разница, однако, состоит в размере такой выплаты. Дело в том что исключенному из общества участнику должна быть выплачена действительная стоимость доли, которая, как известно, соответствует части стоимости чистых активов общества, пропорциональной размеру доли данного участника в уставном капитале (п. 2 ст. 14 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»). При этом действительная стоимость доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью может существенно отличаться от номинальной, соответствующей стоимости того имущества, которое участник внес в уставный капитал общества в качестве вклада и которая подлежит выплате (или возвращению в натуре, в виде имущества) в случае признания учредительного договора общества частично недействительным. Номинальная стоимость доли зафиксирована, сведения о ней являются обязательной составляющей информации, содержащейся в уставе общества с ограниченной ответственностью (ст. 12 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»). Действительная стоимость доли может меняться в зависимости от величины чистых активов общества, поскольку именно эта величина и составляет базовый элемент расчета указанной стоимости. Таким образом, в силу особенностей порядка определения, действительная стоимость доли может оказаться и значительно больше, и существенно меньше ее номинальной стоимости. Соответственно, и размер выплат, причитающихся в связи с прекращением участия в обществе, может сильно отличаться для исключенного участника и для участника, принудительно лишенного соответствующего статуса в связи с признанием в отношении него учредительного договора недействительным.

Следует учитывать также, что само признание учредительного договора недействительным в отношении одного из участников общества с ограниченной ответственностью не влечет за собой прекращения его участия в юридическом лице или исключения. Рассматривая спор о признании учредительного договора недействительным, суд при наличии оснований вправе только констатировать недействительность положений учредительного договора, не делая выводов о прекращении правового статуса лица как участника общества с ограниченной ответственностью, даже если такое требование заявлено истцом в качестве применения последствий недействительности учредительного договора. Дело в том что лишение участника корпоративных прав не может расцениваться как составная часть реституции, как последствия недействительности почти любого договора. Элементы правового статуса участника общества с ограниченной ответственностью нельзя «возвратить по сделке», поскольку процесс его формирования не предполагает простого наделения. Именно поэтому верной представляется позиция, согласно которой решение вопроса о прекращении участия лица в обществе с ограниченной ответственностью в том случае, когда учредительный договор в отношении него признан недействительным, должно находиться в компетенции самих участников и осуществляться путем внесения изменений в учредительные документы общества на основании решения общего собрания участников общества с ограниченной ответственностью.