Сергей Капица - Парадоксы роста. Законы глобального развития человечества

Аналогичный вывод можно сделать и в отношении потребления воды. Большую часть современных источников энергии составляют так называемые невозобновляемые источники энергии: уголь, нефть и газ, в известной мере уран. Эти источники энергии в принципе исчерпаемы, в отличие от воды, которая циркулирует в гидрологическом цикле и, по существу, не пропадает. Более того, на водоснабжение идет 1/20 тех затрат, которые обеспечивают энергетический сектор экономики.

Сама доступность воды приводит к очень расточительным способам ее использования. Так, в Москве на каждого жителя приходится 3 кубометра в день, а для развивающихся стран самым расточительным изобретением Запада, по утверждениям экономистов, стал смывной туалет. Весьма неэффективна арычная система орошения по сравнению с той, когда по полиэтиленовым трубкам точечно орошают сады и виноградники.

Таким образом, при ресурсных оценках пределов роста совершенно необходимо учитывать технологический прогресс. Одним из направлений критики «Пределов роста» Медоуза были ошибочные примеры исчерпания ресурсов. Приводились расчеты, что через 12 лет будут исчерпаны мировые запасы серебра, основным потребителем которого была кинематография. Однако изобретение магнитной и цифровой записи изображений коренным образом изменило всю технологию в этой области. С другой стороны, авторы прогнозов указывали на исчерпание алюминия, исходя из разведанных запасов бокситов, в то время как 7 % земной коры состоит из алюминия и потому его запасы, как и железа, практически неисчерпаемы.

В предложенной модели роста подобных противоречий нет, поскольку в ее основе лежит информационный механизм глобального развития, который на всем протяжении истории человечества предлагал социально необходимые решения научных и технологических проблем, стоящих перед нами. Более того, история технического прогресса неоднократно показывала, что многие изобретения и технологии ждали своего часа и появлялись, как заяц из шляпы фокусника, когда возникал социальный заказ. Поэтому предложенная модель роста представляет принципиальные основания для оптимистического взгляда на технологическое будущее человечества, если оно справится с социально-экономическими вызовами, обусловленными самим развитием. Именно переход к новой парадигме развития при нулевом количественном росте и критериям качества человека и уровня образа жизни станет целью развития.

В результате мировой демографической революции растет неравновесное состояние общества и вместе с ним – социальное и экономическое неравенство как в развивающихся, так и в развитых странах. Этот социополитический кризис носит мировой характер, и его предельной реалией, несомненно, стали ракетно-ядерное оружие и сверхвооруженность некоторых стран. Однако все бессилие концепции «Сила есть – ума не надо» наглядно показали и распад Советского Союза, и вторжение в Ирак. Когда, несмотря на громадные, практически неограниченные по своей мощности вооружения, именно идеология – программное обеспечение политики – оказалась «слабым звеном» и не смогла обеспечить разрешения возникших противоречий.

В итоге в современном ракетно-ядерном мире утверждение Клаузевица, что «война есть продолжение политики иными средствами», больше не имеет места. Соглашение по ограничению стратегического оружия есть следствие отказа от этого утверждения Клаузевица, а практика все чаще подтверждает это и для «малых войн».

В книге «Пределы силы. Конец американской исключительности» (Limits of power. The end of American exeptionalism) А. Бачевич указывает на глубокий кризис, постигший Америку, экономика которой находится в большом разладе, и ее уже невозможно больше поддерживать путем экспорта капитализма:

Правительство, преобразованное имперским стилем президента, только по форме остается демократическим. Вовлечение в бесконечные войны, подчиненное увлечению военной силой, стало катастрофой для политической системы. Эти нарастающие проблемы угрожают всем нам – и республиканцам, и демократам. Если страна хочет разрешить эти трудности, то это потребует возвращения к истинно американскому подходу: ныне забытой традиции реализма [39].

Заметим, что президент Барак Обама также подтвердил американскую исключительность, что стало знаковым для его речей: «Америка может делать всё, что нам приходит на ум».

Действительно, демографическая революция выражается не только в демографических процессах, но и в фундаментальных стратегических проблемах и технологических аспектах безопасности стран, а также во многих измерениях нашего бытия. С другой стороны, это находит отражение в веяниях современного искусства и постмодернизма в философии, в неспособности конструктивно ответить на вызовы времени.

Пришедшие из прошлого, отвлеченные и во многом устаревшие концепции некоторых философов, теологов и идеологов приобретают значение, если не звучание, политических лозунгов. Возникает и неуемное желание «исправить» историю и приложить опыт прошлых веков к нашему времени.

В науке мы видим распространение лженаучных представлений – от креационизма, астрологии и телепатии до мистических учений и магии. Так происходит распад организационной структуры мышления современной науки, основанной не столько на традиции и авторитетах, сколько на независимой экспертизе и всесторонней проверке результатов наблюдениями и опытом. Таким образом, демографическая революция сопровождается разрушением связи времен, распадом организации и водворением стихии хаоса при остром кризисе управления обществом и неспособности ответить вызовам технического прогресса. К таким проблемам, несомненно, относится озабоченность экологическим состоянием нашей планеты.

Столь различные, в том числе и по масштабу, явления указывают прежде всего на общие причины, возникшие в эпоху глобального демографического перехода, когда проявилось и возрастает несоответствие между «производительными силами и производственными отношениями» . С одной стороны, это сопровождается растущим неравновесием в обществе при распределении результатов труда, информации и ресурсов, как на местном и региональном уровне, так и в глобальном масштабе. Следуя либеральной идеологии и в соответствии с термодинамической аналогией, рыночные отношения могли бы сгладить это неравновесие.

Однако для смягчения возникших неравенств нет достаточного времени, а возрастающее значение развития, основанного на коллективном и квадратичном информационном развитии, будет препятствовать таким уравнительным процессам. Этому также не помогает преобладание местной самоорганизации над государственной организацией.