Энн Мачун - Вторая смена. Работающие семьи и революция в доме

Отчасти из-за этого больше женщин чувствуют, что разрываются между одним или другим срочным делом: потребностью успокоить ребенка, который боится оставаться в детском саду, и необходимостью показать начальнику на работе свою «серьезность». Больше женщин, чем мужчин, задавались вопросом о том, насколько они хорошие родители, или, если не задавались, то спрашивали себя, почему не задаются. Женщины чаще мужчин колеблются между осуществлением своих амбиций и дистанцированием от них.

Когда женщины стали в массовом порядке выходить на рынок труда, по семьям ударило «ускорение» трудовой и семейной жизни. С тех пор как жены сидели дома, часов в сутках не прибавилось, но делать сегодня приходится вдвое больше. Принимать на себя это «ускорение» приходится в основном женщинам. 20 % мужчин в моем исследовании наравне с женщинами занимались работой по дому. 70 % выполняли изрядное ее количество (меньше половины, но больше трети), а 10 % выполняли меньше трети. Даже когда пары более справедливо распределяют работу по дому, женщины выполняют две трети ежедневных дел, таких как готовка и уборка, то есть дел, которые встраивают их в жесткую рутину. Большинство женщин готовит ужин, а большинство мужчин меняет масло в семейном автомобиле. Но, как заметила одна мать, ужин надо готовить каждый вечер около шести, тогда как менять масло – раз в полгода, в любой день, в любое удобное время. Женщины больше, чем мужчины, ухаживают за детьми, а мужчины больше чинят бытовую технику. Ребенком надо заниматься каждый день, а ремонт бытовой техники часто можно отложить до той поры, когда «у меня будет время». У мужчин больше контроля за тем, когда они вносят свой вклад в домашнее хозяйство. У них может быть много обязанностей по дому, но, подобно начальнику, который может сказать секретарше «подержи звонок на линии», у мужчин больше контроля за временем. Обычно, как и в случае с секретаршей, это обязанность работающей матери – «принимать звонки».

Еще одна причина, по которой нагрузка на женщин больше, чем на мужчин, в том, что они чаще делают две вещи одновременно – например, выписывают чеки и отвечают на звонок, пылесосят и присматривают за трехлетним ребенком, складывают постиранные вещи и обдумывают список покупок. Мужчины чаще готовят ужин или ведут ребенка в парк. Женщины же чаще жонглируют тремя сферами – работой, детьми и домашними заботами, тогда как мужчины разбираются только с двумя – работой и детьми. Со временем, которое они проводят с детьми, у женщин конкурируют два, а не один вид деятельности.

Женщины не только больше делают работы по дому, но и уделяют этому больше времени, чем уходу за детьми. Мужья дома, напротив, в основном занимаются с детьми. Иными словами, работающие жены сравнительно больше времени проводят, «заботясь о доме», а их мужья – «заботясь о детях». Поскольку большинство родителей предпочитает проводить время с малышами, а не заниматься уборкой, мужчины чаще делают то, что им и так нравится. Мужчины чаще, чем женщины, водят детей «развлекаться» в парк, в зоопарк, в кино. Женщины больше времени занимаются собственно уходом за детьми, например, кормят и моют их, что само по себе, конечно, приятное занятие, но не такое веселое или запоминающееся, как поход в зоопарк. Мужчины также реже занимаются «грязной» работой: реже моют туалеты или драют ванную.

В результате женщины склонны чаще заводить разговор о том, как они вымотались, больны и «эмоционально истощены». Многих женщин я была не в состоянии оторвать от темы сна. Они рассуждали о том, сколько могут «протянуть на» шести с половиной, семи, семи с половиной часах сна… Говорили о том, сколько сна, больше или меньше, нужно их знакомым. Некоторые извинялись за то, что им нужно так много спать («Боюсь, мне нужно спать по восемь часов»), так, как будто восемь часов – это слишком много. Они говорили о том, какое воздействие на сон ребенка оказывает смена няни, рождение второго ребенка или командировка. О том, как можно не до конца просыпаться, когда ребенок зовет ночью, и как после этого снова заснуть. Эти женщины говорили о сне так, как голодный говорит о еде.

В любом случае, если в данный период американской истории семья с обоими работающими супругами страдает от ускорения рабочей и семейной жизни, работающие матери оказываются его первыми жертвами. Есть ирония в том, что именно женщинам часто выпадает роль «эксперта по времени и перемещениям» в семейной жизни. Проводя наблюдение в домах, я замечала, что часто именно мать подгоняет детей: «Быстрее! Пора идти», «Доедай свои мюсли!», «Потом сделаешь», «Пошли!». Когда на мытье отведено время с 7:45 до 8:00, часто именно мать бросает клич: «А ну-ка, кто быстрее искупается?». Часто младший ребенок будет спешить, чтобы первым оказаться в кровати, а более старший и опытный – тормозить, сопротивляться, иногда обижаться: «Мама всегда нас подгоняет». К сожалению, на женщинах чаще вымещается семейная агрессия, вызванная ускорением семейной и рабочей жизни. Они выступают как «отрицательные персонажи» в процессе, который делает их своими первыми жертвами. Именно это, даже больше чем долгие часы работы, недосыпание и метания между семьей и работой, – самая печальная цена, которую приходится платить женщинам за лишний месяц работы в течение года.

Каждый брак несет на себе отпечаток экономических и культурных тенденций, которые берут начало далеко за его пределами. Вывод промышленных производств в другие страны и упадок профсоюзов (что сократило возможности мужчин зарабатывать), расширение сферы услуг, создавшее рабочие места для женщин, новые культурные образы (вроде женщины с развевающимися волосами), делающие привлекательным положение работающей матери – все эти изменения не просто происходят вокруг брака. Они происходят внутри брака, и трансформируют его. Проблемы в отношениях мужей и жен, кажущиеся «индивидуальными» и «семейными», часто связаны с тем, что индивиды переживают мощные экономические и культурные потрясения, которые вызывают не один человек и не два. Ссоры Нэнси и Эвана Холт, Джессики и Сета Стейн и Аниты и Рея Джадсон, как мы увидим, во многом вызваны трениями, возникающими между женщиной, которая меняется быстро, и мужчиной, который меняется медленно, между темпами сдвигов, которые и сами обусловлены различной скоростью, с которой мужчины и женщины входят в индустриальную экономику.

У экономического развития США есть два аспекта – «ее» и «его». Во второй половине XIX века преимущественно мужчины уходили с ферм, чтобы вступить в мир оплачиваемого труда в промышленности, и преимущественно мужчинам приходилось менять свой образ жизни и идентичность. В тот исторический момент мужчины стали меньше походить на своих отцов, чем женщины на своих матерей. Сегодня стрелка развития экономики указывает на женщин. Именно они входят в мир оплачиваемого труда и переживают изменение образа жизни и идентичности. Женщины в большей степени отрываются от привычек своих матерей и бабушек [7] Это больше относится к белым женщинам и представительницам среднего класса, чем к черным или малоимущим женщинам, чьи матери работали вне дома. Но тенденция, о которой я говорю – рост числа американок на оплачиваемых должностях с 20 % в 1900 году до 55 % в 1986 году, – повлияла на огромное число людей. .