Аладин Эль-Мафаалани - Парадокс интеграции. Почему успешная адаптация мигрантов приводит к новым конфликтам

В прошлом мы жили в ментальном дуализме, застряв где-то между монокультурным и мультикультурным принципами, которые объединяло представление, что, во-первых, нет потребности в широкой интеграционной политике, а во-вторых, что местным людям нет никакой необходимости самим меняться только потому, что растет число работающих «гостей» и «беженцев».

Осознание того, что твоя страна – страна миграции, и, как следствие, развернувшиеся бурные дискуссии по поводу активизации интеграционной политики не привели к тому, что позиции, отвечающие моно- или мультикультурным полюсам, совсем исчезли из дискурса, но они больше не доминируют. Точки зрения и позиции столь же разнообразны, как и общество в целом. Сегодня не только общая культура населения значительно изменилась, но в целом и общество, и повседневная жизнь. Институты все активнее стремятся приспосабливаться к изменившимся общественным условиям, и это им все лучше удается. Но масштабные социокультурные изменения – в сильной степени вызов для определенной части коренного населения. Впрочем, никак не меньшей части многообразие нравится – об этом можно судить по тому, что самые интернациональные города сегодня наиболее привлекательны. Однако даже защитники многообразия признают, что противоречия, напряженность существуют, хотя часто не могут объяснить, в чем их причина. А она в том, что принцип бесконфликтности общества до сих пор остается не до конца понятым.

Тезис, на который все опирались и еще продолжают опираться, следующий: развитие общества следует оценивать позитивно лишь тогда, когда этот процесс в целом гармоничен. При таком подходе именно бесконфликтность общества есть критерий, с помощью которого следует оценивать успехи интеграции и развития открытого общества. Вышеприведенный тезис гуляет по всему англоязычному пространству, встречается даже в научных изданиях. И все же попробуем задаться важнейшим вопросом: что можно считать результатом успешной интеграции? К чему приводит интеграция? И вообще, насколько реалистичны наши оценки?

По сути, мы подошли к существу проблемы. Люди склонны проецировать свои желания и надежды на определенные понятия. Понятия «интеграция» и «открытое общество» сами по себе воспринимаются как нечто позитивное. И такой оценки можно и нужно придерживаться. Проблема возникает, если из нее делается вывод: раз идет интеграция, реализуется идея открытого общества – значит, все протекает хорошо и в полной гармонии. Но такие представления совершенно нереалистичны. Если следовать им, наше недовольство станет расти пропорционально тем целям, которые будут нами достигнуты.

Все последние десятилетия велись многочисленные дискуссии о миграции и интеграции. При этом сфокусировано все было главным образом на терминологии, описаниях и дефинициях, вокруг которых и кипели споры, причем в равной степени в публичных, политических и научных кругах. Каждый, кто заботился о своей научной репутации, вводил в обиход новое понятие или переосмысливал старое. Отсюда сегодняшние разговоры об интеграции, об инклюзии, о диверсивности, об участии, о равных шансах, об уравнивании и т.д.

Деление на подкатегории продолжается, что, возможно, способствует систематизации, но рост их числа мешает обычному человеку увидеть за всем этим самое существенное. К примеру, в рамках одной только теории интеграции различают системную интеграцию, социальную интеграцию, структурную интеграцию, культурную интеграцию, эмоциональную интеграцию, множественную интеграцию, ассимиляцию, сепарацию, маргинализацию и т.д. Не хочу, чтобы меня поняли неправильно: у каждого понятия свое содержание и все они важны. Возьмем по аналогии дом, возведенный инженером-строителем и архитектором. Построен он хорошо, но это еще не значит, что лично вы, въехав туда сегодня или через двадцать лет, будете чувствовать себя в нем хорошо, что будете ладить с соседями, что со временем дом не будет перестроен или вовсе снесен. Случается и такое: архитекторы, инженеры-строители гарантируют высокое качество и изысканный интерьер, а заказчика результат решительно не устраивает.

Кроме множества понятий варьируется и исходная точка. Многие считают, и вполне справедливо, что интеграция – это общий вызов и ее нельзя свести исключительно к миграции. Иными словами, проблему интеграции можно связать много с кем: со слабыми и зависимыми социальными группами, с женщинами (необходимо способствовать их интеграции), с людьми с ограниченными возможностями, с безработными, с восточными немцами – по сути, со всеми группами населения. Однако не надо попадать в ловушку, призывая к интеграции ради преодоления конфликтов.

То, что многие понятия значат конкретно, может быть очень различным. Но у всех у них одни и те же последствия. И как раз эти ожидаемые последствия еще не поняты. Даже если интеграция, или инклюзия, или равенство возможностей будут успешно достигнуты, общество не станет более гомогенным, гармоничным и свободным от конфликтов. Гораздо вероятнее как раз обратное: удачная интеграция обязательно ведет к росту конфликтного потенциала.

Я довольно часто выступал с докладом на эту тему и обычно несколькими днями раньше получал электронное письмо, в котором организаторы извинялись за досадную ошибку: они поместили объявление «Удачная интеграция увеличивает конфликтный потенциал», случайно заменив в нем слово «уменьшает» на «увеличивает». И если после доклада ко мне за объяснением обращались люди, представления которых об обществе и о самих себе совершенно не совпадало с моими, я бывал этим весьма доволен.

Независимо от того, какой смысл люди вкладывают в понятие «интеграция», тех, кто может и хочет принимать активное участие в интеграции и что-то от этого получать, становится все больше. И все хотят поместиться за одним столом, получить свой кусок пирога. Откуда тогда эта уверенность, что именно теперь все будет протекать гармонично? Такие представления либо наивны, либо гегемониальны, и это либо мультикультурная романтика, либо монокультурная ностальгия. Очевидно, что реальность выглядит совершенно иначе.

Для описания динамического процесса интеграции лучше всего воспользоваться метафорой «общий стол». Мигранты первого поколения обычно скромны, прилежны и не претендуют на равное с коренным населением место и участие. В повседневной жизни могут быть трения, но отношения с мигрантами в основном «спокойные». Сидят они обычно не за общим столом, а на полу или за отдельным столиком. Они радуются, что вообще могут тут находиться, и в общем никаких претензий не предъявляют. Интеграция на этом этапе – лишь далекая перспектива и происходит, как правило, только на низовом уровне. Их дети начинают усаживаться за стол, они во многом уже интегрированны: говорят по-немецки, другой родины, кроме Германии, у них нет, и они уже считают себя частью целого. Неважно, как мы трактуем понятие «интеграция», в данном случае она происходит. И именно из-за этого повышается конфликтный потенциал. Потому что народу за столом стало больше и каждому хочется занять место получше, получить от общего пирога кусок пожирнее. Таким образом, речь уже идет об участии в распределении мест и ресурсов.