Алла Матвеева - Механизмы социализации личности в условиях постиндустриализма. Монография

В контексте предмета нашего исследования особый интерес представляют механизмы саморегуляции и саморазвития трудового потенциала личности субъекта социального творчества. И здесь необходимо определить в первую очередь место трудового потенциала в структуре более широкого феномена – личностного потенциала. Большинство исследователей полагает, что личностный потенциал включает все характеристики (способности) личности, а не только ее способность к труду. В том числе и ее способности к отдыху, наслаждению, продолжению рода, перенесению лишений и т. д. Но вопрос о том, следует ли включать в структуру личностного потенциала только положительные свойства и способности, или необходим учет и негативных (отрицательных) свойств и способностей (разрушающих сам личностный потенциал) остается все еще открытым.

Следует ли под личностным потенциалом подразумевать то, что сохраняет ( conservatorio – сохраняю) человека и обновляет его? Или же сюда необходимо включать и деструктивные свойства и характеристики личности – вопрос, пока не имеющий однозначного решения. Некоторые авторы, как например К. Касьянова, считают правомерным включать все (как конструктивные, так и деструктивные) характеристики и свойства личности в ее потенциал. Используя в свое время зарубежный тест MMPI – Миннесотовский многофакторный личностный опросник, К. Касьянова написала книгу под названием «О русском национальном характере» (1994), в котором изобразила русского человека как весьма бестолкового и неорганизованного работника с довольно низкими запросами и самооценкой. Вряд ли такой вывод справедлив, тем более что он сделан: 1) на основе чужого, инокультурного (иностранного) теста, не отражающего особенности духовного мира и трудового потенциала именно русского человека; 2) на основе неструктурированного анализа, не учитывающего специфическую иерархию конкретных характеристик в структуре национальных типов личностного потенциала.

По нашему мнению, личностный потенциал как возможность предполагает не самоуничтожение или разрушение человека, а его развитие и совершенствование. Именно такой смысл вкладывает любой нормальный человек, рассуждая о личностном потенциале. Еще более очевидным это становится в контексте исследования трудового потенциала , который полагается нами как созидательный, а не разрушительный признак человеческой личности. Наконец, когда речь идет о духовном потенциале , то здесь идеалы, абсолютные ценности, мотивы созидания и жизнетворения вообще не оставляют места для волюнтаристски-расширительной интерпретации понятия «потенциал». Ведь этот самый потенциал как абстрактность мы непременно прилагаем к конкретности , которая и составляет его предметность и определенность . Но только больное воображение может предположить, что в структуру такого потенциала нужно включать деструктивные характеристики: например, манию преследования, гипертрофированное самомнение, чванство или небожительство.

В нормальном и здравом значении слово « потенциал » обозначает набор конструктивных способностей и характеристик человека. При этом необходимо иметь в виду, что «человеку от природы присуща способность распознавать и отличать духовное, а также склонность принимать дух и включать его в свою жизнь. Именно их ( эти способности – авт .) имел в виду Платон, истолковывая земную очевидность как «припоминание» идей, предвечно созерцавшихся человеком в мире сущего бытия» [149, с. 701]. То, что мы, современные люди, не задумываемся над происхождением этих наших способностей, не культивируем их в себе, удовлетворяемся поверхностными мифологемами (типа « де-жа-вю »), вовсе не означает, что мы утратили эту самую « присущность », эту, дарованную нам свыше и изначально , способность различать духовное и бездуховное. И произрастающие на этой почве мнимой утраты нашей духовности расхожие суждения о том, что и дух будто бы бывает не только добрым, созидательным, творческим, но и злым, разрушительным, уничтожающим, имеют своим основанием не подлинное и правильное понимание духовности, а сведение ее к простой инновационности, к меркантильной инженерийности, к конъюнктурному модернизму. Но такое «сведение» не имеет ничего общего с научностью, поскольку представляет собой элементарный редукционизм.

В связи с этим следует подчеркнуть, что именно трудовой потенциал является ядром личностного потенциала: он притягивает к себе все другие (под) потенциалы личности и аккумулирует их подобно ядру атома, притягивающего к себе элементарные частицы: электроны, протоны, нейтроны, мезоны и т. д. Благодаря трудовому потенциалу происходит самосовершенствование личности, которая проходит в рамках этого процесса те же фазы, что и сам трудовой потенциал: зарождение, формирование, созревание, реализация. В фазе зарождения человек приобретает лишь отдельные свойства и элементы трудового потенциала. Следовательно, сам по себе трудовой потенциал личности еще не обладает признаками целостности и полноты. Зарождение – это внутреннее (!) появление и развитие задатков, которые даны человеку от рождения. На фазе формирования трудовой потенциал личности оказывается под влиянием не только личной активности самого человека, но и под влиянием внешних сил (внешним воздействием). На этой фазе происходит оформление трудового потенциала как общественной характеристики личности, как признака ее, личности, социализации. На третьей фазе – созревание – трудовой потенциал обретает признаки полноты и целостности, системности и предметности . Он становится комплексом способностей личности к трудовой деятельности, благодаря чему становится возможной самореализация личности. Наконец, на фазе реализации , т. е. практического применения трудового потенциала личности, сама возможность самореализации личности превращается в действительность.

Таким образом, трудовой потенциал находится в постоянном развитии, характеризуется своей собственной социокультурной динамикой и пространственно-временными координатами. В рамках цикличности жизни человека (детство, отрочество, юность, зрелость и старость) трудовой потенциал личности характеризуется разной структурой и иерархией составляющих его элементов и свойств.

Естественно, что роль духовной практики в формировании трудового потенциала личности на разных этапах ее жизнедеятельности принципиально различная. Молодые люди меньше настроены на абсолютные ценности своего бытия; они более прагматичны и функциональны; они не задумываются о смысле жизни, а их мышление более приземленное. Иное дело, люди зрелого возраста или престарелые люди: они в большей степени склонны к размышлениям о смысле жизни, более последовательно ориентированы на высшие, предельные основания и ценности бытия; они, возможно, менее активны физиологически, но зато гораздо больше молодых активны духовно и интеллектуально. Не случайно пору юности иногда называют порой временного инфантилизма. «Блажен, кто в юности был молод, блажен, кто вовремя созрел», – писал когда-то А. С. Пушкин.