Валерий Ледяев - Социология власти. Теория и опыт эмпирического исследования власти в городских сообществах

Критики также обратили внимание на то, что в рамках режимной теории уделялось значительно меньше внимания взаимоотношениям между местной властью и иными, кроме бизнеса, группами интересов [Poppelaars, 2007: 3], что фактически признают и ее сторонники [Stone, 1993: 20]. Кроме того, теория так же, как и концепция «машин роста», критикуется за то, что ее «политэкономический фокус» обусловливает «пренебрежение другими проблемами городской политики» (проблемами идентичности, движением сексуальных меньшинств, ролью гражданской культуры и др.) [Mossberger, 2009: 49]. Происхождение этих недостатков вполне очевидно и во многом обусловлено тем, что в (американской) реальности большинство городов управляется на основе тесного партнерства между бизнесом и местной властью, реализующей те или иные варианты бизнес-ориентированной стратегии [Rast, 2005: 55]. Однако для сохранения своего эвристического потенциала и преимуществ над элитистской по духу теорией «машин роста», теория «городских режимов» должна продемонстрировать возможности кооперации публичной власти с широким спектром участников городской политики [Dowding, 2001: 8; Holman, 2007: 437].

Теория «городских политических режимов» подвергается критике и с противоположной стороны. В частности, У Домхофф полагает, что Стоун слишком оптимистичен в оценке возможностей формирования альтернативных росту режимов. Единственным реальным (для США) вариантом режима он считает режим роста, поддерживаемый наиболее сильными акторами городской политики. Все остальные типы режимов Домхоффу представляются маловероятными. Режимы, осуществляющие массовую мобилизацию граждан с целью расширения возможностей бедных слоев населения, сам Стоун считал «гипотетическими»; прогрессивные режимы среднего класса возможны лишь при наличии «редкой комбинации факторов», а режимы поддержания статус-кво, по мнению Домхоффа, следует рассматривать как «неудавшиеся машины роста» [Domhoff, 2006: 49].

Излишний оптимизм Стоуна Домхофф связывает с тем, что тот не признает наличия стабильных преференций основных акторов городской политики, а считает, что они возникают в процессе взаимодействия потенциальных партнеров по коалиции. В этом теория Стоуна отличается от концепции «машин роста» Логана и Молотча, которые, вслед за Питерсоном, изначально отдавали приоритет стратегии роста над иными возможными основаниями формирования городских коалиций. Тем самым Стоун фактически отказывается признать фундаментальный конфликт между двумя способами оценки городской политики, соответствующими приоритетам рыночной или потребительной стоимости, который он обнаружил в Атланте. Сам же Домхофф считает, что хотя местные «элиты роста» и имеют определенный коридор возможностей, «их основная цель всегда заключается в повышении стоимости земли и ренты с помощью интенсификации использования земли»; поэтому именно «машины роста» и доминируют в городской политике. Воздавая заслуги Стоуну и считая его исследование в Атланте лучшим эмпирическим исследованием власти, Домхофф тем не менее отдает предпочтение концепции «машин роста» Логана и Молотча, которая «лучше других объясняет структуру власти в городских сообществах», рассматривая концепцию Стоуна как «полезное развитие идеи о том, что американский город – это прежде всего “машина роста”» [Ibid.: 47–48, 51].

Эти и другие критические замечания [195], часто противоречащие друг другу, по-разному воспринимаются сторонниками теории «городских режимов». Стоун, естественно, признает, что режимы развития являются наиболее распространенными в США, однако не считает нужным соглашаться с Питерсоном, Молотчем и другими исследователями в том, что режимы роста в значительной степени детерминированы экономическими приоритетами американских городов. Стоун исходит из изначальной социальной, политической и институциональной фрагментированности и флюидности социума, из чего вытекает главная исследовательская проблема теории «городских режимов»: «как обеспечить достаточный уровень кооперации между отдельными элементами общности для достижения цели при отсутствии всеобъемлющей командной структуры или объединяющей идеи» [Stone, 1989: 227]. Он подчеркивает, что политические акторы действуют в соответствии со своими преференциями, но последние изменчивы и во многом формируются под влиянием ситуационных факторов; при этом совокупность акторов городского режима, участвующих в решении всех местных проблем, не является фиксированной. Поэтому вопрос следует ставить следующим образом: «Кто должен быть мобилизован для эффективного решения проблемы?» Фундаментальный постулат теории городских режимов, ее «железный закон» [Stoker, 1995: 61] состоит в том, что «правящая коалиция должна быть способна объединить ресурсы, соответствующие политической повестке дня», а необходимая конфигурация акторов определяется тем, какая именно проблема занимает в ней центральное место. «Ни бизнес, ни какая-либо другая группа не являются обязательным членом правящей коалиции» (курсив. – В. Л.) – такова позиция Стоуна по данному вопросу [Stone, 2005: 313–314]. Стоун, разумеется, признает, что в США бизнес часто бывает главным партнером правящей коалиции, но подчеркивает, что необходимость участия бизнеса зависит от характера политической повестки дня и наличия альтернативных источников ресурсов, нужных для ее решения. Если же перед городским сообществом стоят иные задачи, напрямую не связанные с экономическим развитием (повышение качества образования, подготовка рабочей силы, снижение уровня преступности, решение жилищной проблемы и др.), участие бизнеса может быть менее значимым [Ibid.: 314–315].

Здесь следует отметить, что по мере использования теории режимов за пределами США и, вследствие этого, роста вариативности исследуемых политических приоритетов и конфигураций акторов правящих коалиций бизнес уже не так категорично включается в число ключевых акторов городской политики. Кроме того, все большее внимание Стоуна и его сторонников к таким темам, как образовательная политика, здравоохранение, вопросы безопасности, позволило им расширить представление о возможностях расширения участия различных групп в городской политике и их включения в состав управляющих структур в ее отдельных сферах. При этом естественно расширяется и проблемное поле исследований [Mossberger, 2009: 50].

Размышляя об эвристическом потенциале теории, Стоун подчеркивает, что теория «городских режимов» не только объясняет, почему экономическое развитие часто получает приоритет в повестке дня, но и показывает условия, при которых может быть сформулирована и реализована иная повестка дня, направленная на решение социальных проблем. В этом контексте теория режимов выделяет два основных вопроса: «1) В какой степени и при каких условиях низкостатусное население может мобилизоваться в качестве активного партнера по продвижению политики, направленной на расширение возможностей населения?