Валентина Сченснович - Россия и мусульманский мир № 12 / 2012

Какие плоды, например, приносит «арабская весна»? Что в экономике, социальной сфере, культуре получил народ Ливии в результате гражданской войны, поддержанной военными средствами НАТО? Как концептуально расценивать убийство американского посла в Бенгази теми самыми «свободолюбивыми» инсургентами, которых поддерживала в их борьбе против Каддафи американская администрация? Или каковы результаты выборной демократии в Египте? Об этом почему-то не принято говорить.

В результате механизмов выборной демократии в стране будут править «братья-мусульмане» и представители военной власти. Но причем здесь воля образованного среднего класса? Кто ее представляет в механизмах власти? Новая власть готова к стратегическому сотрудничеству с Соединенными Штатами Америки . Как объяснить альянс Соединенных Штатов с такими представителями или с теократическими режимами, такими как Саудовская Аравия? Можно ли это считать Союзом демократий? Очевидно, что для объяснения таких феноменов необходим новый теоретический дискурс, соединяющий демократию с принципами шариата и исламской теократии. Очевидно, что в мире происходят глубокие изменения, которые трудно «уложить» в либеральные рамки. Это почувствовал и Фукуяма.

В работе «Происхождение политического порядка: От дочеловеческих времен до Французской революции» 12 12 Francis Fukuyama. The origins of Political Order: From Prehuman Times to the French Revolution. Farrar, Straus and Giroux, 2011. , опубликованной в 2011 г., Фукуяма сделал попытку опереться на исторический опыт народов , с тем чтобы осуществить коррекцию принципов либеральной демократии и прийти к более объективной и всесторонней концепции оснований политической свободы. Расшифровывая секулярную троицу, сочетающую такие три элемента, обеспечивающие политическую свободу, как упорядоченное и эффективное государство, правление закона и правительство, подотчетное народу, он отмечает, что лишь немногие нации сохраняют баланс этих трех элементов .

Майкл Манн, профессор социологии Калифорнийского университета (Лос-Анджелес), считает, что акцент Фукуямы на упорядоченном и эффективном государстве – это очевидное отступление от стандартной либеральной теории, с ее акцентом на свободном рынке и небольшом правительстве как условиях прогресса и свободы 13 13 См.: Michael Mann. Freedom's Secret Recipe // Foreign Affairs. Vol. 92. N 2. P. 162. .

Майкл Манн отмечает и точку зрения Фукуямы на теорию социального контракта как не имеющую отношения к реальности, поскольку не было такого времени, когда существовали изолированные друг от друга индивиды, взаимодействующие через посредство анархического насилия (Гоббс) или в мирном наивном невежестве по отношению друг к другу (Руссо). Но, пожалуй, наиболее заметное отступление от традиционной доктрины состоит в критической переоценке «трагедии общей собственности». Многие теоретики считали, что она мешает экономическому развитию. Эту точку зрения Фукуяма считает мифом. При этом он ссылается на опыт современного Китая.

Более того, он считает, что лучшей формой свободы является соединение традиций Китая, создавшего сильное государство, защищающее граждан от коррупции «тирании племянников», и традиций кастовой системы Индии, защищающей граждан от тирании государства. Сильное государство и сильное общество – это два центра власти, которые способны балансировать и сдерживать друг друга. В действительности оказывается не столь важным, в какой степени государственное устройство страны соответствует принципам традиционного либерализма. Эти принципы могут быть очень растяжимыми. Можно, например, считать, что Британия создала образцовую демократию. Но тогда почему демократия должна включать в качестве составного элемента монархию?

Если образец демократии включает монархию, то Соединенные Штаты Америки нельзя считать образцовой демократией. Главное беспокойство у Фукуямы вызывает тот факт, что развитие современных технологий и глобализация подрывают средний класс, так что лишь меньшинство населения может достигнуть его статуса. Фукуяма вынужден признать, что существует множество причин полагать, что неравенство будет усугубляться, что элиты во всех обществах прежде всего используют доступ к власти для защиты собственных интересов . И американские элиты в этом отношении не составляют исключения из общего правила. Наступление экономического кризиса лишний раз подтверждает опасения Фукуямы.

Тенденции обострения кризиса экономики и власти, казалось, должны были бы привести к широкому ренессансу левых взглядов. Однако новый популизм нередко обретает форму правого, а не левого крыла. Характерно в этом отношении возросшее влияние тэтчеризма. Фукуяма дает свою оценку идей Маргарет Тэтчер, стремившейся реанимировать традиционный капитализм, основанный на преодолении послевоенных доктрин государства всеобщего благоденствия, и этот политический курс должен был бы вызвать активное сопротивление рабочего класса. Но этого не произошло.

Необходимо принимать во внимание то ключевое обстоятельство, что капитализм развивался на основе уверенности в бесконечности естественных ресурсов – энергетических, сырьевых – и относительной климатической и иной естественной стабильности. Это была предпосылка и доктрины коммунизма.

Именно эта исходная предпосылка и стала подвергаться сомнению. Человечество объективно оказалось перед проблемой перехода к качественно новому типу цивилизационной эволюции .

Маргарет Тэтчер пыталась найти новые защитные механизмы для традиционного капитализма, представляя их как пути сохранения порядка общественной жизни в Британии. И это определило ее политический успех. Рабочий класс Англии в целом поддержал Маргарет Тэтчер.

Дэвид Морлей, играющий ключевую роль в Бирмингемской школе культурологических исследований, ссылается на Стюарта Холла, который объясняет успех Маргарет Тэтчер в конце 70-х – начале 80-х годов прошлого века культурным фактором . Причина этого состояла в том, что «авторитарный популизм» Тэтчер в действительности срезонировал с надеждами на стабильность англосаксонского рабочего класса Британии, если даже при этом будет обречен на вымирание рабочий класс России.

Большинство электората рабочего класса Британии поддержало стремление Маргарет Тэтчер вернуться к традиционным «викторианским ценностям» и отвержение «либерального прогрессизма». Идеология разделяла общественные классы, и привлечение на свою сторону левого электората требовало специфических духовных и информационных механизмов.

Понимание культурного измерения политики стало критическим 14 14 См.: Huimin Jin. British Cultural Studies, Active Audiences and Status of Cultural Theory. An Interview with David Morley // Theory, Culture and Society, vol. 28, Number 4, July 2011. – Los Angeles. London. New Delhi. – P. 126. . В этом контексте Дэвид Морлей дает свою оценку поп-культуры. Он не соглашается с Джеймисоном и Бодрияром, которые считают ее неглубокой, поверхностной, лишенной смысла.