Array Коллектив авторов - Отечественная социальная педагогика

Юношеский возраст, – период от 15 до 20 лет, – должен быть периодом общественного, нравственного и религиозного воспитания. Руссо первый обратил внимание на огромную важность этого периода в воспитательном отношении. В этом возрасте, говорит он, заканчивается обычно воспитание, тогда как именно здесь оно и должно лишь начаться. Только в этом возрасте человек может быть введен действительно в социальные взаимоотношения, «а надлежащая наука для человека и есть наука о социальных взаимоотношениях». «Когда человек знает лишь о своем физическом существовании, он должен изучать только свои отношения к вещам; в этом происходит его детство. Когда он начинает вникать в свое моральное существование, он должен изучать свои отношения к человечеству и этим он занимается в течение всей своей жизни, начиная с того периода, которого мы достигли». Все это делается доступным, благодаря высокому напряжению эмоциональной жизни в этом возрасте. Этим и нужно воспользоваться, чтобы образовать общественные навыки и возбудить любовь ко всему человечеству. Нужно поставить юношу лицом к лицу с горем, нищетой, страданиями. Когда пробудится сострадание, нужно направить его в сторону действенного добра.

Лишь «делая добро, становятся добрыми; я не знаю более надежного способа». «Пусть интересы обездоленных всегда будут его интересами; пусть он помогает не только своим кошельком, но и своими заботами; пусть он служит им, покровительствует им, посвящает им самого себя и свое время». <���…> Принцип природосообразности воспитания нашел в ближайшее к Руссо время довольно широкое применение в лучших школах <���…> «филантропистов». Наглядный и трудовой метод нашли также применение в их школах, и не только в них одних. <���…> «Филантрописты» получили свое название от «филантропина», того учебного заведения, которое открыл в 1775 г. в Дессау Базедов, восторженный поклонник Руссо, горячо, но неумело стремившийся воплотить его воспитательные идеи в школьной обстановке. Было стремление возродить естественность, по крайней мере, в подчеркнутой внешности воспитанников, в ведении игр в школу, в возвращении в нее веселья, но серьезного преобразования воспитания в духе Руссо – не было. «Филантропин» Базедова скоро распался. Гораздо лучше пошло дело у талантливейшего из учеников Базедова – Зальцмана, основавшего свой «филантропин» не в городе, как Базедов, а в деревне. <���…> Только на лоне природы было возможно фактически приблизить детей к природе, играючи сообщить им знания, как того требовали принципы филантропинистской педагогики, но главным условием явились, конечно, выдающиеся педагогические таланты учредителей школы. В «Филантропине» Зальцмана самым тщательным образом считались с индивидуальностью каждого учащегося; всякого учили, главным образом, тому, к чему у него имелись задатки и чего требовало его будущее призвание. Особое внимание было обращено на реальные предметы <���…>, все основные понятия по этим предметам приобретались путем конкретного знакомства с явлениями природы. <���…>

Зальцман рекомендует воспитателю, прежде всего, в самом себе искать причины ненормального поведения ученика. Большею частью или он неправильно оценивает характер поведения мальчика, считая преступлением или проступком то, что является просто проявлением детской натуры; или его приказания противоестественны, почему и естественно, если они нарушаются; или он стремится воспитать всех по одному шаблону, что не справедливо по отношению к большинству. Задача воспитания состоит в том, чтобы создать из ребенка путем развития и упражнения его сил, ибо развитие – сущность всякого воспитания <���…>

К Руссо восходят не только педологические, но и социально-педагогические корни трудовой школы. Руссо, как указывает на это и Монро, повлиял на возникновение и этого течения в педагогике. «Он ясно, – говорит Монро, – выдвинул идею социального воспитания нового типа. Подчеркивая необходимость изучения ремесла или какого-нибудь ручного труда, как воспитывающего фактора, выдвигая вперед некоторые основные социальные добродетели, отвергая формальное воспитание того времени, <���…> подчеркивая, в противоположность интеллектуальной стороне воспитания, его эмоциональную и моральные стороны, – он ввел некоторые тенденции, которые вместе с другими, уже осуществленными в то время, вошли социологическое понимание воспитания».

Но еще более глубокое проникновение в сущность социально-педагогических идей мы находим у великих немецких мыслителей – Фихте и Гете. Как истинный социалист, подходит Фихте к вопросам воспитания. Для него оно орудие пересоздания общества. Но, чтобы стать им, оно должно быть социальным по характеру своему, оно должно вылиться в форму трудовой воспитательной общины, своим целостным характером охватывающей всего человека. Воспитательная среда рисуется Фихте в виде обособленной педагогической провинции, являющейся вместе с тем и экономической общиной. Здесь в детях развивают нравственную свободу, а для этого необходима и экономическая самостоятельность на почве свободного труда, полная уверенность в том, что можешь прожить в мире собственной работой. <���…>

Наряду с Фихте по пониманию социальных задач педагогики нужно поставить и Гете.

На протяжении своей долгой жизни (1749–1832) Гете совершил революцию от индивидуалистической к социалистической точке зрения. В более раннем, из своих двух педагогических романов («Ученические годы Вильгельма Мейстера») он считает высшей целью воспитания гармоническую выработку личности. В более позднем романе («Страннические годы Вильгельма Мейстера») руководящим принципом выдвигается уже не благо индивида, а благо общества. Растет понимание цели, вырастает и понимание средств. Воспитывает человека, говорит теперь Гете, не тот или иной отдельный фактор, а «вся окружающая обстановка». И Гете делится своими грезами о будущей постановке воспитания, рисуя утопию «педагогической провинции», этого уголка земли, представляющего самостоятельный мир, дающий человеку не казарменную обстановку интерната, а вольную жизнь на лоне природы и разумный и разносторонний физический и умственный труд. <���…>

Воспитанники не только учились, но вместе с тем и трудились, производили все необходимое для жизни: в основу воспитания Гете клал физический труд , труд вполне совместимый, по его мнению, с задачами умственного развития, «Житейский труд и навык в нем, – говорит он устами Ярно, – гораздо более совместимы с надлежащим образованием, чем это обыкновенно думают». Это тоже один из основных принципов «педагогической провинции». <���…>