Рэйвин Коннелл - Гендер и власть. Общество, личность и гендерная политика

Гендер знаком всем. Гендер проникает во все сферы нашего каждодневного опыта, он организует то, как мы разговариваем с людьми, как устроены наши служебные и производственные помещения, как мы любим, мечтаем. Гендерная организация присутствует в искусстве и сфере досуга. Потому эта книга начинается с рассказа о жизни австралийской рабочей семьи, рассказа, в котором нет ничего драматичного, что должно подчеркнуть обыденность повседневной реальности гендерных отношений.

Однако обыденность гендера не означает, что его легко понять и объяснить. Представление о том, что характер мужчины прямо противоположен характеру женщины, и что в этой противоположности отражены биологические различия между ними, и что социальная организация отражает эти различия, оказывается неверным практически по всем пунктам. Как будет показано в этой книге, социальная организация всегда выходит за границы биологии и часто ей противоречит.

Гендер по своей сущности – это социальный факт. Посредством гендера общество оперирует репродуктивной сферой человека и организует социальную жизнь вокруг репродуктивных тел. Гендер – это исторический процесс. Хотя консервативные идеологи утверждают, что гендер – это нечто фиксированное, на самом деле гендер динамичен, подвержен постоянным изменениям, и формы гендерной организации поразительно разнообразны в разных культурах.

Задача этой книги – разработать представление о гендере, адекватное фактам, выявляемым в процессе исследований. Я опираюсь на широкий спектр фактических данных социальных и гуманитарных исследований, начиная с экономики и кончая историей и психоанализом, чтобы разработать целостную теорию гендера.

Центром этой теории является представление о том, что гендер – это структура социальных отношений, создаваемая и постоянно преобразующаяся в процессе истории. Гендер – это важнейшее измерение социальной структуры, сильно недооценивавшееся в мейнстримной социальной теории, писанной мужчинами. Более того, эта структура сложна. В данной книге предлагается трехмерная модель гендерных отношений, подструктурами которой являются власть, разделение труда и катексис (эмоциональная привязанность).

Эти структуры обеспечивают фон для любой повседневной практики, при которой мы испытываем на себе гендерные отношения и воплощаем их в том, как мы говорим, работаем, одеваемся, любим и воображаем себе мир. Конечно, эти практики складываются не случайным образом. Существуют хорошо распознаваемые модели, или паттерны, практики, которые мы называем фемининностью, маскулинностью, гетеросексуальностью и проч. Гендерный порядок любого общества порождает множество моделей, и в той части данной книги, которая стала наиболее влиятельной, была введена идея гегемонной маскулинности, существующей в кругу множественных форм фемининности и маскулинности.

Значительный сегмент обыденных понятий о гендере касается эмоций, представлений человека о самом себе и психологических различий. Поэтому в данной книге анализируются идеи о гендере, развиваемые в психологии, и производится реконструкция того, о чем действительно свидетельствуют данные эмпирических исследований о психологических различиях между женщинами и мужчинами. Результаты этой реконструкции покажутся большинству людей удивительными.

Современные дискуссии о гендере возникли из социальных сражений за гендерное равенство. Поле гендерных исследований до сих пор определяется проблемами справедливости, гендеризованного насилия, проблем, связанных с реформой патриархатных институтов и многообразием форм сексуальности. Последняя часть книги посвящена гендерной политике, причем речь идет опять же о множественности форм, которые может принимать политическая практика. С тех пор как была написана данная книга, я продолжаю заниматься этими вопросами. Я занималась исследованием профилактики СПИДа и участвовала в акциях, направленных на поддержку программ профилактики этого заболевания. Меня интересовали образование мальчиков, политика гендерного равенства, корпоративные формы маскулинности, миротворческие инициативы, а также борьба за прекращение гендеризованного насилия. Я продолжала размышлять о гендерной теории, так как считаю, что хорошая теория важна для хорошей практики, и я надеюсь, что читатели настоящего издания в этом со мной солидарны.

Автор этой книги – из Австралии, но написана она была вдали от дома. Бо́льшая часть идей, обсуждающихся здесь, исходит из Северной Америки и Западной Европы, однако сейчас я считаю, что теория должна привлекать социальный опыт и интеллектуальные достижения остального мира. Глобальное обсуждение этих проблем жизненно важно. Я очень довольна, что этот текст будет доступен русскоязычным читателям, причем в тщательно отредактированном и корректном переводе. Я надеюсь, что это будет способствовать глобальному диалогу, в котором мы так нуждаемся.

Рэйвин Коннелл,

Сидней, март 2012 года

В этой главе предпринимается попытка показать, почему социальный анализ гендера необходим для понимания жизни отдельных людей, политики и общества в целом. Осуществление такого анализа – необходимый подготовительный этап для решения других задач этой книги. Поэтому предлагаемые ниже образцы этого анализа сопровождаются лишь небольшими комментариями. Интерпретация приведенных в данном введении фактов составляет остальное содержание книги.

Героем первой части главы является один человек – австралийский подросток по имени Делия Принс. Мы рассмотрим, как обстоятельства ее жизни и выборы, которые она совершает, определяются в терминах пола и гендера. Жизнь Делии была выбрана в качестве отправного пункта не потому, что она представляет собой конкретный «тип», а потому, что я хочу показать: подобный анализ необходим для того, чтобы понять жизнь любого человека. Во второй части главы мы рассмотрим общности, в которых живет Делия: город, штат, страна, мир. В этой части будут проанализированы статистические и институциональные факты, относящиеся к неравенству полов и гендерной политике. Все эти данные также служат в качестве иллюстраций. Обсуждаемая в книге тема обширна, и поэтому в одной главе мы не можем представить больше одного относящегося к ней фрагмента. Однако этого фрагмента, вероятно, достаточно, чтобы показать масштаб и важность обсуждаемых вопросов.