Ана Бландиана - Рыцарь Фуртунэ и оруженосец Додицою

Настал день спуска на воду. Корабль назвали «Новый Свет» — так решил Губернатор. Празднества прошли, и оказалось, что предстоит решить еще множество сложнейших вопросов. Во-первых, кого назначить Капитаном? Дворцовый совет предложил Николауса Меморию, полководца, сломившего в морском бою грозного соперника — блистательный флот города Гожоло. Достоинства этого человека признавали даже его враги: статный, гордый капитан был отчаянно отважен, однако каждый его шаг, каждый смелый поступок был плодом долгих раздумий и точного расчета. Необычайно проницательный, он с легкостью читал в душах людей все их добрые и злые намерения. Женские сердца покорял с той же легкостью, с какой устанавливал рекорды во время летних атлетических состязаний. Губернатор высказался решительно против этой кандидатуры и предложил Октавиана Юлию Вениамина — адмирала, ничем не отличившегося во время действительной службы и давным-давно уже числившегося в отставке. Во время войны с городом Гожоло адмирал Октавиан Юлия Вениамин стоял за спинкой трона и давал советы, представлявшиеся Губернатору исключительно важными и удачными. Советы эти тут же передавались через курьеров капитану Николаусу Мемории для беспрекословного исполнения. Ко всеобщему счастью Николаус Мемория руководил флотом, не обращая ни малейшего внимания на исходившие из дворца указания. Что и привело к полной и окончательной победе, после которой победитель был награжден орденом «Город Мира» и золотой медалью с бриллиантами, а адмирал удостоился самых высоких почестей, получил титул, постоянное место возле трона и полное обеспечение по самому высшему разряду.

Новое назначение ничуть не обрадовало адмирала, причем нетрудно догадаться почему: Губернатор поручил ему не больше не меньше, как: 1. Подобрать опытный экипаж; 2. Направить экипаж, равно как и сам корабль, кратчайшим путем в Индии; 3. По прибытии убедить туземцев, что впредь их жизнь станет беззаботной и счастливой и что всем им предстоит стать гражданами прекраснейшего и справедливейшего на земле государства; 4. Заложить основы нового правления; 5. Возвратиться и доставить в Индии его, Марчела Даниэлу Магеллана Сервантеса Аристота Пармиджанини Баха Ортегу Франко де Галамбоса, Губернатора Мира; 6. Разное. Адмирал покорно кивал, сознавая всю значимость высокой миссии, возлагаемой на его и без того уже согбенные плечи. Пути к отступлению не было: приходилось нести бремя славы, продолжать играть роль Первого Советника. Октавиан Юлия Вениамин подумывал о том, что лучше бы ему никогда не встречаться с Губернатором, однако сохранил бодрый вид, дабы не разочаровать своего властелина и не поколебать его веры в высокое свое предназначение и светлую путеводную звезду.

Целых два дня посвятил Губернатор составлению списка команды, руководствуясь советами некоего Тудора Томасо, старого морского волка, обнаруженного адмиралом в одной из портовых таверн. Когда же гонцы отправились собирать команду, их встретили одни лишь злые сторожевые псы: мореплавателей и след простыл. Исчез и сам Тудор Томасо, не позабыв, однако, прихватить полученное за консультацию золото и серебро. Губернатор потребовал у Октавиана Юлии Вениамина найти выход из создавшегося положения, и тот невозмутимо изрек: «Гладиаторы!» Губернатор одобрительно кивнул. Лагерь гладиаторов находился на южной окраине города. Люди эти не считались рабами, однако не были и полноправными гражданами: их долгом было развлекать во время общенародных празднеств Губернатора. Иные из них гибли в бою, другие неделями залечивали раны, отлеживаясь по нарам. Тренировки на площади, бои на арене — другой жизни гладиаторы не знали.

Адмирал приехал в полевой лагерь утром. Гладиаторы построились и проскандировали по команде: «Да здравствует наш адмирал!» Октавиан Юлия Вениамин сперва оказал должное внимание столу, уставленному самыми изысканными яствами, и лишь затем отобрал сто двадцать гладиаторов — самых стройных и самых мускулистых. Люди эти умели довольствоваться малым, беспрекословно подчинялись приказам и были готовы в любое мгновенье грянуть песню или ринуться в бой. На арене, перед смертью, они ловили благосклонный взгляд Губернатора и были счастливы. Короче, на этих людей можно было положиться. Все сто двадцать встретили весть о предстоящем плавании буйным восторгом. Восторг этот, само собой разумеется, ничем не выразив. Остальные гладиаторы не менее сдержанно и молчаливо завидовали счастливцам. Еще бы — их товарищей ждала совсем иная жизнь, без муштры, без наказаний. Сто двадцать гладиаторов не будут больше участвовать в кровавых представлениях на потеху Губернатору, они станут воистину свободными, как лавочники и прочие мещане.

Первого марта экипаж выстроился на берегу, напротив стоящего на якоре в сотне метров от причала «Нового Света». Губернатор глядел на свое судно, словно на прекрасную, страстно любимую женщину, покидающую его, — правда, не надолго, всего на какой-нибудь месяц, много — на два. Адмирал махнул левой рукой, и его шлюпка отчалила от берега. Помахал на прощанье и Губернатор. Вслед за первой от берега отчалили еще одиннадцать шлюпок — в каждой из них сидело по десять гладиаторов, уже одетых в одинаковые синие формы и черные бескозырки с лентами. Их плечи, локти, грудь, колени и икры ног не сковывали больше уродливые латы со стальными шипами, так глубоко вонзавшимися во время схваток в тела товарищей. Теперь гладиаторы казались настоящими рыцарями нового времени, отправляющимися в крестовый поход против нищеты и несправедливости. Ступив на палубу «Нового Света», они все как один замерли от волнения. Торжественно прозвучали слова адмирала: «Гладиаторы! Вам начинать новую жизнь. Выбор пал на вас, самых смелых и стойких граждан нашего Города. Вы призваны проложить путь в светлое будущее. Ваша отвага и готовность к самопожертвованию докажут всему миру, что наш Губернатор избран судьбой, дабы основать в Индиях новую, лучшую в мире цивилизацию. Ваше мужество послужит великому делу не только в пути, но и по прибытии, когда вам предстоит создать крепкие и трудолюбивые семьи. Ваши дети будут гражданами наипрекраснейшей из родин, они станут самыми преданными и самыми счастливыми подданными Губернатора, а он, Марчел Даниэла Магеллан Сервантес Аристот Пармиджанини Бах Ортега Франко де Галамбос — самым просвещенным правителем самого справедливого общества. Я знаю, дух не всегда сохраняет такую же твердость, как десница, держащая меч. Сомнения нередко заставляют колебаться малодушных, но вам, гладиаторам, провозвестникам нового мира, колебаться нельзя. Вы не имеете права на сомнение. Пусть те, кто боятся не выдержать испытания верой, выйдут из строя. (Никто не шелохнулся на блестящей палубе, овеваемой по-весеннему теплым бризом.) Через сотни лет ваши имена будут вспоминать как имена святых, не пожалевших живота своего ради основания Нового Мира. Гладиаторы справедливости! Да, вы — гладиаторы справедливости и должны быть впредь достойными этого имени. Еще раз хочу напомнить, что нам предстоит отнюдь не увеселительная прогулка, однако в конце пути вас ждет достойная жизнь, истинное блаженство. Впереди, за вереницей тяжких испытаний — счастливые годы полного материального и духовного благосостояния. Рай».