Лилия Фонсека - Современная африканская новелла

Наутро он выглядел таким отдохнувшим и посвежевшим, что Мириаму настояла, чтобы он остался у них еще на один день:

— Я вижу, вы чувствуете себе лучше, но уж больно вчера вы были плохи, отдохнете немного у нас, это вам пойдет на пользу. А домой поедете завтра, глядишь, все и уладится.

Вскоре после завтрака, когда Пий дремал в кресле на веранде, к дому подкатил «лендровер»: за рулем сидел Мусиси, рядом с ним — сестрица Сара. Мириаму вышла поздороваться с ними, едва скрывая любопытство: подумать только — та самая женщина, о которой она столько наслышалась! Хозяйка и гостья оглядели друг друга и, видимо, порешили быть друзьями.

Мусиси тем временем подошел к старику.

— Присаживайся, сынок. — Пий показал на стоящий рядом стул. — Мириаму нас так закармливает, что все время в сон клонит.

— Я рад, что вы хорошо отдыхаете, сэр. — Мусиси порылся в кармане куртки. — Вам еще одна телеграмма. Прочесть?

Весь внимание, старик выпрямился и ответил:

— Да, да, пожалуйста.

Мусиси сначала прочел телеграмму про себя, потом сказал, поглядев на Пия:

— К сожалению, сэр, новости не очень хорошие.

— Не очень хорошие? Кто-нибудь умер?

Мусиси улыбнулся.

— Да нет. Совсем не то. Дело вот в чем: устроители лотереи сообщают, что по случайному недосмотру не добавили в первой телеграмме, что сумму выигрыша надо поделить еще с тремястами победителями лотереи.

Новость несколько ошарашила Пия. Придя в себя, он пробормотал:

— Сколько же, скажи-ка, выходит на мою долю?

— Семнадцать тысяч фунтов на триста человек, значит, чуть больше тысячи шиллингов.

К удивлению Мусиси, Пий откинулся в кресле и широко улыбнулся:

— Больше тысячи шиллингов! — воскликнул он. — Господи, да ведь это куча денег!

— Но вы же ожидали получить куда больше!

— Верно. Но подумай сам, сынок, что бы я стал делать с этими тысячами фунтов? Я уже вышел из того возраста, когда человеку надо много денег.

Мириаму вынесла на веранду коврик, и они с сестрицей Сарой удобно устроились возле мужчин.

— Какое несчастье! — сокрушалась Мириаму, а сестрица Сара заметила, презрительно фыркнув:

— А я согласна с братцем Пием. Ну что ему делать с семнадцатью тысячами фунтов? Да и вся семейка ни в жизнь от него не отвязалась бы!

При упоминании о семье Пия Мусиси нахмурился.

— Вынужден предупредить вас, сэр, что ваши родственники черт знает что натворили на вашей плантации — ободрали все банановые деревья, и, не случись вовремя миссис Кивумби, — добавил он, кивнув в сторону сестрицы Сары, — они бы выкопали весь ваш батат!

— Да, братец Пий, — заметила Сара. — Уж нам придется как следует потрудиться, чтобы привести плантацию в порядок. Они ведь затоптали всю грядку молодых бобов.

— О господи, — едва слышно проговорил Пий. — Вот это и впрямь дурная новость.

— Не тревожьтесь. Стоит мне сказать им, что вы не получите денег, — только вы их и видели. А уж потом я позову на подмогу парочку своих внуков, они вмиг приведут все в порядок.

Пию явно пришлось по душе предложение сестрицы Сары.

Мусиси поднялся.

— Ну, мне пора. Я поеду и помогу сестрице Саре отделаться от гостей. Завтра увидимся, подброшу вас домой. — Они взобрались в «лендровер», и, пока машина не скрылась из виду, Сара энергично махала рукой.

— Ваша сестрица прекрасная женщина, — сказала Мириаму Пию, возвращаясь со двора в дом. Пий проворчал в ответ что-то невнятное, почему-то восприняв слова Мириаму как поздравление.

Когда на следующий день Мусиси привез его домой, кругом царили тишина и покой. Он сразу понял, что плантации нанесен значительный урон, но при виде Сары, поставившей перед ним кружку с дымящимся чаем, воспрянул духом. А она села на коврик у его ног и принялась весьма оптимистично выкладывать свои соображения на предмет восстановления посадок. Мало-помалу и он разговорился и стал делиться с ней своими планами относительно выигранных денег.

— Само собой, всего сделать сейчас не удастся, — заключил он, — тем паче что я обещал Салонго подкинуть немного на гробницу.

Подлив ему чаю, Сара сказала:

— Мне думается, надо начинать с крыши. Прошлой ночью я заметила, что она протекает в нескольких местах. А уж коли мы порешили затевать ремонт, неплохо бы пристроить к дому еще одну комнату и маленькую кухоньку. Глина и прутья нынче дешевы, останется только все заштукатурить. Можно подумать и о расширении кофейной плантации. Что до кур, господи, да у меня дома шесть прекрасных несушек и пять отличных петушков в придачу. Что уж там, конечно, я притащу их сюда!

Пий долго смотрел на нее, не произнося ни слова. «А она совсем недурна, — думал он, — и ей очень к лицу это голубое busuti. Не скажешь, что она уже бабушка. Но зачем же она так пристает ко мне?»

— Я так понимаю, что вы собираетесь перебраться сюда? — словно ненароком спросил он.

Сара повернулась к нему и ответила:

— Буду откровенна с вами, братец Пий. Полгода назад мой младший сын женился и привел в дом невестку. Девочка она очень милая, и все же мне трудно свыкнуться, что в доме, кроме меня, хозяйничает другая женщина. Второй мой сын живет в Кампале. Я знаю, он примет меня с радостью, но ведь он тоже женат, у них трое детей — какой мне смысл туда ехать? Когда я прочла про вас в газете, я сразу вспомнила — вы-то вряд ли помните, — как вы приезжали на мою свадьбу, сколько хорошего мы тогда от вас видели. Ага, подумала я про себя, человеку при таких деньгах наверняка понадобится хозяйка, которая вдобавок поможет ему избавиться от вымогателей. Вот я и примчалась поглядеть на вас и, думается, не ошиблась. Вам и впрямь нужна такая, как я. — Поколебавшись, она добавила: — Конечно, вы, может статься, захотите жить один… Да и я сама привыкла жить самостоятельно и никогда раньше не помышляла ни о чем эдаком.

Пий откашлялся.

— Вы очень, очень энергичная женщина, — ничего больше сказать он не нашелся.

Спустя неделю Пий отправился к гробнице Ссабалангира. Салонго чистил оружие знаменитого воина.

— А я уж было подумал, что ты помер, — пробурчал хранитель гробницы, — уж и не упомню, когда ты приходил сюда. Да и вообще никто не заботится о гробнице. Никому дела нет, что тут лежит один из самых славных сынов Буганды.

— Я был очень занят, — пробормотал Пий. — Но я не забыл о своем обещании. Вот смотри! Я принес тебе сотню шиллингов — остается только пожалеть, что не мог принести больше. Во всяком случае, на несколько-то цементных блоков этого хватит.

Взяв деньги, Салонго поглядел на них, словно они кишели вшами. Нехотя поблагодарив Пия, он заметил:

— Что и говорить, у тебя теперь расходов прибавилось, шутка ли сказать — женщина в доме.

— Не иначе как старуха Нантондо успела насплетничать, — сказал Пий, робко улыбнувшись.