Александр Немировский - История Древнего мира. Античность. Ч.1

35

Оборонительные стены.Для понимания политической и военной истории античности большое значение имеет изучение древних фортификаций — от защитного пояса стен, окружавших города, до «лимеса» — линии укреплений вдоль границ Римской империи, следы которых, выявленные вдоль всей северной ее границы, яснее любого исторического труда демонстрируют перелом во внешней политике Рима во второй половине II в. н. э.

От древнейшего периода средиземноморской истории дошли руины стен Трои, Микен, Тиринфа, Афин и ряда поселений на Кикладских островах. В античное время лучше всего оборонительные сооружения сохранились в Херсонесе, Элее, Метапонте, Акраганте, среди городов римских провинций Востока — в Афродисии, Тимгаде, Пальмире, на Дунае — в Аполлонии; на территории провинции Германии — в Трире, где они отличаются особенной мощью, наглядно демонстрируя положение римских поселенцев в землях порабощенных германских племен. В Италии остатки стен, ставших ненужными с объединением полуострова под властью Рима, имеются в самом Риме (отдельные участки Сервиевой стены царского периода, Аврелиева стена времени империи, охватывающая значительную часть территории города) и в Помпеях.

Стены и рвы, окружавшие древние города, помогают воссоздать их политическую историю там, где не сохранилось свидетельств в нарративных источниках, и уточнить ее там, где имеется материал для сопоставления с трудами древних авторов. Особенно информативны стены Херсонеса, каждая перестройка которых становится новой главой, проясняющей взаимоотношения с окружающими воинственными племенами, и стены Помпеи, эта каменная летопись пережитых городом перипетий, хранящая следы каменных ядер из катапульт, наведенных на город Суллой в годы Союзнической войны.

Надписи.Начиная с XIX в. ни одно из сколько-нибудь серьезных исследований по истории античности не обходится без эпиграфического материала. Посвятительные надписи в честь богов, испещрявшие стены храмов и алтарей или нанесенные на вотивные (приносимые в дар богу) предметы; надписи на надгробиях, порой довольно подробно повествующие о жизни покойного; на межевых и милевых столбах; строительные надписи с указанием инициаторов постройки или восстановления того или иного здания; надписи на сосудах и других предметах; декреты в честь различных лиц; официальные постановления народных собраний, выставлявшиеся на всеобщее обозрение; типичные для Рима краткие календарные записи и, наконец, разного рода объявления, а то и просто оставленные людьми на стенах замечания по различным поводам — все это не только дополняет литературные источники, но порой значительно их корректирует, позволяя увидеть факты античной истории не в субъективном изложении тех или иных авторов, а взятыми из жизни и сохранившими ее дыхание. Недаром основатель отечественной эпиграфики Ф. Ф. Соколов писал: «Внимая надписям, как бы слышишь голоса, отрывки разговоров дня, которому минуло две тысячи лет. Камни становятся краеугольными камнями науки о древности».

36

И действительно, эпиграфика позволяет нам узнавать о событиях, которые никогда не попадали в свитки известных историков, будучи незначительными в общем потоке общегреческой истории, о заботах и радостях горожан, о выдающихся людях, которыми гордился полис. Так, в Херсонесе обнаружена надпись в честь местного историка Сириска, чье имя ни разу не проскользнуло в трудах дошедших до нас авторов.

Греческие и латинские надписи столь обильны, что стало возможным издавать их в виде тематических сборников, из которых наиболее интересны собрания текстов по отдельным городам Балканской Греции и побережья Малой Азии, по греческим колониям Северного Причерноморья, Африки, юга Италии и Сицилии, по римским провинциям в целом и по входящим в них городам, по истории христианства, по митраизму, по отдельным римским легионам, стоявшим в различных провинциях, по истории преторианских когорт и по многим, многим другим вопросам.

37

Этрусских надписей тоже немало — их насчитывается до 11000, но среди них всего несколько крупных или сравнительно крупных текстов. В их числе письмена, нанесенные на льняные пелены, в которые была завернута найденная в Египте и ныне хранящаяся в музее Загреба мумия, а также несколько надписей на твердом материале — на терракотовой черепице из Капуи (около трех сотен слов, расположенных в 60 строк); на травертиновой плите из Перуджи (46 строк из 130 слов); на свинцовой пластине из Санта-Маринеллы (60 слов); на двух золотых пластинах из этрусских Пирг (52 слова) с параллельным финикийским текстом; на предназначенной для гаданий бронзовой модели печени из Пьяченцы (40 слов, в основном имен богов); на стене погребальной камеры одной из могил Перуджи (27 слов).

Этрусская надпись на модели гадательной печени из Пьяченцы

Эти надписи могли бы составить основу для дешифровки этрусского языка, но источником по истории этрусков, за исключением текста из Пирг и печени из Пьяченцы, служить не могут, не будучи (кроме надписи из Пирг) прочитанными. И напротив, для изучения этрусской религии, для понимания этнической картины населения этрусских городов, демографической, а порой и социальной ситуации определенный материал дают короткие эпитафии и посвятительные тексты, поскольку среди почти сотни прочитанных слов этрусского языка — числа, названия керамических изделий, термины родства, должности.

Изданы этрусские тексты были в виде семи выпусков «Корпуса этрусских надписей» еще в начале XX в., на современном уровне имеются сборник надписей, выпущенный в 1954 и переизданный в 1968 г., а также двухтомная «Сокровищница этрусского языка» с расположенными в алфавитном порядке словами с точным указанием надписей, в которых они встречаются, и научным комментарием.

Карфагенских надписей к настоящему времени обнаружено до 8 000 (больше, чем в восточнофиникийском мире), но, к сожалению, это в основном короткие эпитафии и посвятительные надписи богам, главным образом в тофетах. Они, конечно, тоже очень важны, потому что содержащиеся в них имена дают возможность определить, сколь далеко заходило смешение финикийского и местного населения. Но неизмеримо информативней менее обширная группа текстов, в той или иной связи дающая названия городов, что очень ценно в сочетании с нумизматическим материалом, поскольку литературная традиция чаще отмечает лишь те города, в которых разворачивались исторически значимые события, а если и сообщает о небольших городках (подобно Страбону, Плинию и Птолемею в отношении Тингия, Рисаддира, Русибиса и Цили), то без помощи нумизматики и эпиграфики их невозможно было бы идентифицировать. Еще важнее тексты финансовых отчетов, в которых указаны расходы, связанные с оплатой храмового персонала, и выставлявшиеся у входа в храмы тарифы со скрупулезным перечислением жертв, предписанных в тех или иных случаях.