Александр Немировский - История Древнего мира. Античность. Ч.1

Особое место в религиозной жизни занял культ царей, распространившийся среди грекоязычного населения со времен Александра. Эллинистические правители следовали его примеру, объявляя о своем происхождении от божественных предков. Так, сирийский царь Селевк I утверждал, что его род ведет начало от самого Аполлона, а египетский царь Птолемей II учредил культ своих родителей как богов-спасителей.

Однако большей частью культы царей устанавливались полисами: решением народного собрания город воздавал царю божеские (или, как иногда говорилось, равные божеским) почести, устраивал празднества в его честь, определял порядок жертвоприношений. Полис даровал подобные почести в знак благодарности — первоначально искренней — за защиту города во время войны, запрещение его разграбить, за освобождение от налогов. Однако с течением времени почести становились все более и более формальными. Город мог даже отменить обожествление царя, освободившись от его власти, как это сделали Афины, когда избавились от македонского полководца и царя Деметрия.

432

В разных городах обожествленные монархи принимали титулы, приличествующие богам, — Сотер (Спаситель), Эпифан (Явленный), Эвергет (Благодетель) и т. п. В специальных храмах новым богам приносили жертвы. Церемониями руководили жрецы. Монархи почитались вместе с богами — покровителями полисов, где им служили одни и те же жрецы (что не прибавляло популярности полисным богам).

Существовала своеобразная ситуация — демос не просто воздавал царю божеские почести, но именно он объявлял его богом. Тем самым гражданский коллектив, хотя фактически он и зависел от царя, как бы осознавал себя полноправным партнером. И цари принимали эти правила политической игры, принося благодарность за оказанные почести, сохраняя опору на города. Однако разрыв между идеологической традицией и политической реальностью разрушал моральные ценности, созданные некогда независимыми полисами, порождал двойственность мышления, особенно у образованной части населения эллинистических государств.

Герметизм.Религия в принципе всегда связана с магией, ибо любое жертвоприношение — магический акт. Однако «магами» греки называли не своих, а персидских жрецов. Платон в «Законах» обрекал людей, занимающихся магией и астрологией, на жесточайшие наказания. В эллинистическую эпоху, когда греки оказались лицом к лицу с восточным чудотворством, произошло слияние греческих мистериальных культов с египетской магией. Греческий Гермес, проводник душ в царство мертвых, слился с обладающим сходными функциями египетским Тотом. Это утроило силы соединенного бога — и он стал называться Гермесом Трисмегистом (трижды величайшим). Не утратив ни одной из прежних функций, Гермес присвоил себе все, чем обладал Тот, став также родоначальником письменности, а его поклонники «герметисты» (как в свое время ученики Пифагора) приписали своему кумиру всю написанную ими литературу, а именно: 36 философских книг, три астрологические и столько же медицинских.

Это сочинительство отодвинуло Зевса, ничего не писавшего и к тому же бессильного перед судьбой, на задворки религиозного мышления.

Герметисты-чернокнижники, опираясь на помощь Трижды величайшего, полагали, что могут властвовать над Зевсом, вырывать из его рук громовые стрелы, изменять орбиты звезд и оживлять мертвых.

433

Дополняя спекулятивную философию магией, герметизм возвращал людям, лишенным защиты полиса, утраченную ими уверенность в настоящем и будущем, давал им мнимую власть над окружающим миром. К Гермесу Трисмегисту, царю оккультного мира, присоединилась трехглавая Геката, божество призрачных видений, которой отдавалась ночь с факельными шествиями по кладбищам и воем сопровождавших ее собак. Гекату призывали вместе с Гермесом на опускаемых в могилу поминальных табличках, ее изображали пляшущей с факелом вокруг герм. Почитатели Гермеса или Гекаты собирались в общины (феасы), состоявшие как из греков, так и из чужеземцев, как из свободных, так и из рабов; объединяясь для пиршеств и церемоний, они называли себя братьями и имели свои особые кладбища.

Глава 24. ЛИТЕРАТУРА И ИСКУССТВО ЭПОХИ ЭЛЛИНИЗМА

Одновременно с величайшими храмами и дворцами новых владык воздвигалось здание новой художественной литературы, имевшей мало общего с тем, что уже стало классикой. От этого здания осталось немного — почти все, заполнявшее полки библиотек, превратилось в пепел вместе с ними. Тот, кто сказал, что рукописи не горят, мог быть силен в чем угодно, но только не в области древней истории. Впрочем, в исчезновении рукописей не всегда повинен огонь — многие создававшиеся тогда вирши, воспевавшие благодеяния монархов, не пережили ни их авторов, ни их героев, разделив судьбы литературы всех веков, созданной на потребу дня. От ряда сочинений, которыми зачитывались в эллинистическую эпоху, не сохранилось ничего, кроме названий и имен их создателей (их было несколько тысяч), кое-что дошло в папирусных отрывках благодаря милости ветра и песка.

Рядом с эллинистическими поэтами жили и творили скульпторы, оставившие галерею персонажей из камня и бронзы, целый народ статуй, который в одних случаях служит иллюстрацией к типам комедий, а в других поражает трагизмом эпохи войн и общественных потрясений.

Поэзия.Наивысшего расцвета эллинистическая поэзия достигла в первой половине III в., когда одновременно в Александрии, Сиракузах, на островах Эгейского моря разворачивается творчество выдающихся поэтов — Каллимаха, Феокрита, Арата, Ликофрона.

434

Каллимахиз Кирены (ок. 315—240 гг.) считается новатором в греческой поэзии. Выступая против стихов громоздких и тяжеловесных и чисто описательных поэм, он добивался точности поэтических образов при лаконичности языка. Место действия его гимнов — не материковая или островная Эллада, а мир, освоенный после походов Александра. И даже в тех случаях, когда какое-либо событие происходит на родине Аполлона и Артемиды Делосе, на него откликаются Кирн (Корсика), Тринакрия (Сицилия) и вся Италия:

Охала Этна, охала с нею Тринакрия,

Жилище сиканов, далее ахал Италии край,

и эхом Кирн ему вторил.

И разумеется, в сферу действия греческих мифов включается Египет. В описаниях Каллимаха делосская речка Иноп имеет исток в Эфиопских горах, где-то по соседству с Нилом, а затем по дну моря течет к родине Аполлона и Артемиды. В поэме «Причины», состоявшей из объяснений отдельных праздников и обычаев, Каллимах использовал более четырех десятков мифов и преданий, изложив их в форме небольших стихотворений. Получило известность его стихотворение «Коса Береники» о превращении срезанной и исчезнувшей* косы царицы Египта в созвездие.