Лев Пучков - Дело чести

Тамада закончил вещать, за забором тотчас же раздалась пальба, характерное шипение – небесную мглу вспороли обильные пунктиры трассеров и на краткий миг развеяли самораспускающиеся букеты осветительных ракет. Лось выстрелил – правая банка шарахнулась в сторону, срикошетила от забора и шлепнулась к моим ногам. Я подопнул ее к пристрельщику. Быстро осмотрев деформированную жестянку, Лось прищелкнул пальцами – я тут же метнулся к нему и протянул нож рукоятью вперед. Выкрутив мушку на четверть оборота, Лось отдал мне нож, изготовился и произвел еще один выстрел: в этот раз банка улетела точно по направлению плоскости стрельбы и прямо-таки влипла в забор. Стрельба за забором прекратилась – более магазина за раз они не расходуют, видимо, кто-то ведет негласный учет. Ай да Лось! Рассчитал все с точностью до секунды.

– Норма, – буднично сообщил Лось, неспешно поднимаясь с земли. – Можешь не смотреть – норма…

Я все-таки не поленился и посмотрел. В сплющенной банке, точно посередке, красовалась аккуратная дырочка. Вот за это люблю. За это мы ему и прощаем его маленькую слабость – непреодолимую тягу к умерщвлению себе подобных. В мирной жизни, разумеется, этот стрелковый агрегат совершенно не нужен и просто опасен для общества. А в нашей работе без него не обойтись – такова суровая правда жизни.

Оставив Лося присматривать за входом, я пошел посмотреть, как идут фортификационные работы. Соратники трудились вовсю: топчаны были уничтожены, той же участи подверглись два стола и табуреты. Доски уже были переправлены на чердак и уложены соответствующим образом – осталось набить матрацы землей и завершить оборудование гнезда.

Свои кроссовки я начал кромсать как раз в тот момент, когда Джо и Братский, покрытые изрядным слоем пыли, потащили во двор матрацы.

– Вы ж там смотрите – не переложите, – счел нужным наставительно заметить я. – А то грыжу заработаете, а это срыв боевой задачи.

Джо, сердито сверкнув глазами, показал мне «фак» и скрылся в дверном проеме. Я пожал плечами и несколькими точными движениями ножа превратил свои кроссовки с толстенными подошвами в обычные третьесортные кеды, в которых стопа ощущает каждый камешек и выпуклость на дороге.

Взвесив на ладони два извлеченных из подошв пакета с бесцветным порошком, я недоверчиво хмыкнул и упаковал их в нарукавные карманы камуфляжа.

Почему-то с трудом верилось, что это малое количество безобидного на вид порошка может заставить кучу людей делать фантастические глупости. До сего момента мне не приходилось сталкиваться с подобными ухищрениями, и сейчас я испытывал острое недовольство оттого, что не могу предварительно апробировать препарат на каком-нибудь ненужном субъекте и посмотреть, что из этого получится. Может, на Братском потренироваться? Время в принципе нас не лимитирует – пока…

В дверном проеме внезапно возник перемазанный в земле Джо и, похлопывая по ляжке какой-то палкой-ковырялкой, заговорщицки прошептал:

– А ты уверен, что твой галлюциноген пашет? Может, дадим ему немного (кивок в сторону ковырявшегося во дворе фээс-бэшника) и посмотрим? А?

Тьфу ты, черт белобрысый! Как только сомнения начинают терзать мою легкоранимую душу – он тут как тут! Определенно мысли читает…

– Ты копай, копай, – досадливо пробормотал я. – Дадим! Посмотрим! Мы что – изверги? Полковник сказал – значит, пашет. Иди работай – время поджимает.

– Ну, смотри, – многозначительно пробормотал Джо и удалился, неодобрительно покачав головой.

– Тоже мне деятель! – прошипел я ему в спину и озабоченно нахмурился. Действительно, нехорошо получается. Я привык доверять своему глазомеру, навыкам и тактической смекалке – до сих пор они меня ни разу не подводили. А тут приходится полагаться на хитрую химию, к тому же экспериментального разряда! – и надеяться, что она не подведет и сработает в нужный момент, как мина с часовым механизмом.

Галлюциноген изготовил один из многочисленных знакомых Шведова, заведующий лабораторией в Шестигорском фармакологическом институте. Если верить полковнику, это сильнейший препарат, который вызывает у любого индивида устойчивые и не правдоподобно четкие галлюцинации агрессивного характера – особенно на фоне обильного потребления алкоголя. Той дозы, что находится в моих пакетах, должно хватить, чтобы показать цветные кошмарики как минимум двумстам особям нашего вида – если развести с жидкостью в соответствующей пропорции. А нам и не надо столько «глюков» – достаточно будет, если с десяток поддатых нохчей при оружии поймают «торчок» и начнут чудить.

Вскоре снайперское гнездо было готово. Мы всем скопом забрались на чердак, чтобы в последний раз оценить диспозицию – Мента при стволе оставили у калитки: в ходе всей операции его боевой пост – здесь.

Гнездышко получилось приличное – за сохранность основного застрельщика, относительную естественно, на данном этапе можно было не опасаться. Отверстие в шифере расковыряли до размеров небольшой амбразуры, и теперь Лось имел возможность держать под контролем не только двор, но и некоторую часть прилегающей местности.

– Когда начинать? – уточнил Лось, хозяйственно располагаясь за штабелем из досок, усиленных набитыми землей матрацами. – Сигнал будет?

– Что за вопросы, Лосенок! Как договаривались – когда начнут чудить, – воскликнул я и почувствовал, что прозвучало не совсем уверенно. А вдруг не начнут? Что тогда?

– А если не начнут? – флегматично поинтересовался Лось. – Тогда что?

– Да куда они на хер денутся! – с наигранным апломбом заявил я и уточнил:

– Ну, если что – следи за жениховским столом. И помни – при любом раскладе твоя…

– …основная группа целей – стол для аксакалов, – заученно продолжил Лось и с удовольствием потянулся. – Я помню. Пятнадцать секунд. И все кто надо – под столом. Добивать не надо.

– Ну и молоток, – похвалил я и обернулся к Джо, задумчиво созерцавшему панораму праздничного подворья. – Ты чего мечтаешь, дядя? Пошли…

Спустившись вниз, мы устроились у калитки и застыли в напряженном ожидании, подсматривая через щель за «женской» свадьбой. Задача первого этапа акции – незаметно выскользнуть из калитки и прошмыгнуть за хозяйский дом – в значительной степени осложнялась тем, что тот фрагмент ограждения «концлагеря», в который входила калитка, находился в хорошо освещенном участке двора и прекрасно просматривался из-за столов. Имелся вполне приличный процент риска, что кто-то из дамочек заметит странные перемещения и подымет совершенно ненужный шум. А потому нам необходимо было дождаться момента, когда взоры прекрасной половины свадебного гульбища будут прикованы к более завлекательному зрелищу, нежели парочка щетинистых мужиков в «комках» 15, невесть куда ползущих вдоль забора.