Дик Френсис - Риск

– Вы хорошо себя чувствуете, сэр? – спросил он и слегка поежился.

– Здесь чертовски холодно.

– Да, – согласился я. – Где мы все-таки находимся? .

– Когда-то это был один из запасных армейских складов, откуда продавали всякую всячину населению. Некоторое время назад он разорился, и никому не пришло в голову убрать отсюда весь мусор.

– А... ну... а где он расположен?

– У боковой железнодорожной ветки, но ее давно закрыли.

– Хорошо, – виновато сказал я, – но в каком городе?

– Что? – Он с удивлением воззрился на меня. – Конечно, в Ньюбери, сэр.

Часы на улицах города показывали пять дня, когда полицейские доставили меня в участок. Мои собственные, внутренние часы шли поразительно точно, подумал я. Намного точнее, чем на яхте, где шум, качка и морская болезнь нарушили их ход.

В кабинете одного из детективов мне предложили сесть. Именно с этим полицейским я разговаривал несколько дней назад. И он явно не терзался угрызениями совести из-за того, что решил тогда, будто я сгущаю краски.

– Как вы нашли меня? – спросил я. Он постучал кончиком карандаша по зубам; усердный полицейский инспектор, производивший впечатление человека, который подозревает невиновных до тех пор, пока их не признают виновными.

– В Скотленд-Ярд позвонили, – неохотно ответил он. – Мы бы хотели получить ваше заявление, сэр, если не возражаете.

Я возразил.

– Сначала чашку чая.

Его взгляд скользнул по моему лицу и одежде. Я выглядел, наверное, паршиво. Он изобразил нечто, отдаленно напоминавшее улыбку, и отправил молодого констебля с поручением.

Чай показался мне восхитительным, хотя, догадываюсь, что на самом деле напиток едва ли стоил доброго слова. Я медленно пил его и довольно коротко пересказывал инспектору, что произошло.

– Итак, на этот раз вы совсем не видели их лиц?

– Нет, – ответил я.

– Жаль.

– Как вы считаете, – неуверенно спросил я, – может кто-нибудь подвезти меня к мотелю, чтобы я забрал машину?

– В этом нет необходимости, сэр, – сказал он. – Она стоит у вашего коттеджа.

– Что?

Инспектор кивнул.

– С кучей ваших вещей. Чемодан. Бумажник. Ботинки. Ключи. Все в багажнике. Ваши помощники сообщили нам в понедельник, что вы снова исчезли.

Мы послали патрульного полицейского к коттеджу. Он доложил, что ваша машина на месте, а вас нет. Мы сделали, как вы просили, сэр. Мы начали вас искать.

А точнее, вас разыскивали по всей стране. Вчера нам позвонили из мотеля и сказали, что вы зарегистрировались у них в прошлую субботу, но номером не воспользовались. Кроме этого, не было ни одной зацепки. Совсем никаких следов. Честно говоря, мы думали, что вас снова увезли на яхте.

Я допил чай и поблагодарил инспектора.

– Не подбросите меня теперь домой?

Инспектор решил, что моя просьба выполнима. Он вышел вместе со мной в вестибюль, чтобы договориться об этом.

Крупный человек с встревоженным выражением лица ворвался в полицейский участок с улицы, широко распахнув дверь и торопливо прикинув направление, где он может получить максимальное удовлетворение. Мой партнер с самым напыщенным видом требовал дать ему информацию, и его низкий голосок эхом отдавался в стенах приемной.

– Привет, Тревор, – сказал я. – Не стоит волноваться.

Он остановился в некотором смятении и уставился на меня, словно я был навязчивым незнакомцем. Потом он узнал меня, оглядел с головы до ног, и лицо его окаменело от потрясения.

– Ро! – Ему не сразу удалось справиться с голосом. – Ро, мальчик мой. Мой дорогой мальчик. Я только что узнал... Господи, Ро...

Я вздохнул.

– Успокойтесь, Тревор. Мне нужна только бритва.

– Но вы такой худой. – Он смотрел на меня с ужасом. Я подумал, что, наверное, и в самом деле здорово похудел с тех пор, как он видел меня последний раз – однажды в туманном, далеком и благополучном прошлом.

– Мистер Кинг не давал нам сегодня покоя весь день, – заметил инспектор с оттенком нетерпения.

– Ро, дорогой мой, вы должны поехать со мной. Мы с женой позаботимся о вас. Господи, Ро...

Я покачал головой.

– Я в полном порядке, Тревор. Я признателен вам, но я хотел бы поехать домой.

– Один? – с беспокойством спросил он. – Вдруг... я имею в виду... вы считаете, это безопасно?

– О, да. – Я кивнул. – Тот, кто меня запер, выпустил меня. Полагаю, все кончено.

– Что кончено?

– Вся эта история, – сдержанно сказал я.

Коттедж принял меня в свои целительные объятия. Я вымылся, побрился, и на меня глянуло из зеркала изможденное серое лицо. Неудивительно, что Тревор был в шоке. Хорошо еще, подумал я, что он не видел черных и желтых пятен бледневших синяков, которые покрывали меня с головы до пят.

Я пожал плечами и рассудил, как и прежде: ничего ужасного, несколько дней свободы вмиг поправят мое здоровье. Я надел джинсы и вязаный свитер и спустился вниз, мечтая о хорошей порции виски. И это была последняя спокойная минута за весь вечер. Телефон звонил непрерывно. К моему изумлению, в дверь постучали репортеры. Появилась телевизионная камера. Заметив мое глубочайшее удивление, они сказали, что я не читал газет.

– Каких газет?

Они извлекли и разложили газеты. Во вторник "Спортивная жизнь" опубликовала под заголовком "Где Рональд Бриттен?" статью о моем драматическом морском путешествии, будто бы передававшую суть моих рассказов друзьям. Меня не видели после скачек в Таустере. Друзья обеспокоены.

В среду во всех ежедневных газетах появились заметки: "Наездник Гобелена снова пропал", – сообщалось в одном из почтенных обозрений; "Жокея-любителя убрали дважды?" – вопрошали издания, охочие до жареных фактов.

В четверг, то есть сегодня, на многих первых страницах красовалась моя сиявшая физиономия: фотографию сделали минут через пять после выигрыша Золотого кубка. "Найдите Рональда Бриттена", – требовала одна газета, "Жизнь жокея в опасности", – мрачно вещала другая. Я просмотрел их все, глубоко потрясенный, и с иронией вспомнил, что искренне опасался, будто никому и в голову не придет меня искать.

Зазвонил телефон. Я взял трубку и сказал "алло".

– Ро? Это вы? – поинтересовался жизнерадостный голосок, который я не перепутал бы ни за что на свете.

– Джосси!

– Где вы были?

– Пообедайте со мной завтра, и я расскажу.

– Заезжайте за мной в восемь, – сказала она. – Что у вас за шум?

– Я попал под пресс прессы, – объяснил я. – Журналисты.

– Черт побери. – Она рассмеялась. – Вы хорошо себя чувствуете?

– Да, замечательно.

– В "Новостях" сообщили, что вас нашли.

– Не верится.

– Вы стали знаменитостью, друг мой. – Она явно издевалась.

– Это вы подняли... шумиху? – спросил я.

– Нет, не я. Мойра Лонгерман. Миссис Гобелен. Она пыталась связаться с вами в воскресенье, звонила в контору в понедельник, и ей пожаловались, что вы пропали и вас, наверное, снова похитили. Поэтому она позвонила редактору "Спортивной жизни", своему знакомому, и попросила помочь.