Георгий Мдивани - Твой дядя Миша

Гиго (старается перекричать друга) . Белого хлеба! И побольше!..

Гуга (кричит) . Хлеба! Хлеба! Хлеба!

На сцену вбегает человек с маузером, в черном башлыке, в черной гимнастерке, в мягких черных сапогах.

Человек с маузером (кричит) . Чего вы орете, сукины дети? Хлеба требуете? Бунтовать задумали? Вот вам хлеб!.. Получите… ешьте на здоровье! (Он хлестнул Гуга и Гиго нагайкой.) Вон отсюда, чтобы вас не видели иностранные гости!

Гуга и Гиго скрываются за камнями. Па сцене выстраиваются пять человек с маузерами, одетые так же, как их начальник. В сопровождении министра Поликарпа входят иностранные офицеры Бин и Джо Джераль, жена Бина — Гледис, переводчик — Кик и несколько иностранных солдат.

Поликарп (останавливается, принимает торжественную позу и обращается к офицерам) . Я счастлив приветствовать вас, дорогие гости! Мы, суверенное правительство Грузии, вручаем вам заботу о нашей стране, о наших плодородных землях, о недрах, богатых марганцем, углем и золотом, о наших горах, которые улыбаются вам своими седыми бровями…

За сценой гремит оркестр. Слышны крики «ура».

Бин (обращается к Кику) . О чем говорит министр?

Кик. Врет, господин Джераль, все врет.

Поликарп. Господин Кик, переведите господину Джералю, что мне выпала высокая честь передать представителям военного командования судьбу и счастье нашей страны и нашего народа.

Гиго. Значит, и мое счастье, Гуга? Но я же его об этом не просил.

Гуга. Молчи, дурачок. Его никто об этом не просил.

Джо (Кику) . Что говорит министр?

Кик. Врет, господин Джераль.

Поликарп. Благодарю вас, господин Кик, за точный перевод. Откуда вы так хорошо знаете грузинский язык?

Кик. Я грузин, господин министр. Я — Кикнавелидзе из Зестафони.

Поликарп (обрадованный) . Что вы говорите? Какая приятная новость!..

Кик. Ровно двадцать пять лет тому назад с этой пристани я отправился в далекое плавание. Как Одиссей, странствовал я по морям, двадцать пять лет тосковал по родине — и вот наконец вернулся.

Гиго. Оказывается, он грузин.

Гуга. А непохож.

Гиго. Как он счастлив, что вернулся на родину!

Гуга. Непохоже. Это жулик. Посмотри на его лицо— это вывеска для вранья!

Джо. Кик! Чьи это пароходы стоят у пристани?

Кик. Чьи это пароходы, уважаемый министр?

Поликарп. Господина Попандопуло.

Кик (к Джо) . Пароходы принадлежат господину Попандопуло.

Джо. А чей это марганец?

Кик. Уважаемый министр, и марганец принадлежит Попандопуло?

Поликарп. Да, господин Кик.

Кик (к Джо) . И марганец принадлежит Попандопуло, господин Джераль. И весь этот город принадлежит Попандопуло. (Увлекаясь.) Все, что вы видите вокруг, принадлежит Попандопуло.

Джо. Какой счастливец этот Попандопуло! Сколько богатств в этой прекрасной стране, которая сама по себе сокровище! Представьте себе, Гледис, если бы все это принадлежало нам!

Бин. Держи язык за зубами, Джо.

Поликарп. Господин Кик. о чем говорят наши гости?

Кик. Высокие гости недовольны встречей.

Поликарп. Мы сделали все, что в наших силах, господин Кик. Их встречала наша гвардия, оркестр играл гимн, почетные граждане города преподнесли хлеб-соль.

Кик. Но они недовольны тем, что их не встречал Попандопуло.

Поликарп. Попандопуло… Это не в наших силах. Деньги сильнее власти.

Кик. Неужели он так богат?

Поликарп. Богатейший человек! Никто даже не знает, сколько у него миллионов.

Кик. Скажите, господин министру него много наследников?

Поликарп. Он настолько скуп, что не хотел обзаводиться наследниками.

Кик. Кому же достанутся его миллионы?

Поликарп. Не знаю. Может быть, он завещает свое богатство нам — правительству демократической Грузии.

Гиго. Какое ему дело до наследства Попандопуло?

Гуга. Видать птицу по полету. Он чувствует, что в воздухе пахнет жареным…

Бин (Кику) . Спросите министра, много ли в Грузии большевиков?

Кик (Поликарпу) . Господин Джераль спрашивает…

Поликарп (перебивает его) . Понимаю… Большевик на всех языках звучит одинаково. (Сокрушенно.) Много, господин Джераль… Большинство рабочих, много крестьян… Все голодные — большевики!

Гиго. Что он говорит, Гуга? Я голодный, но я жене большевик. (Гордо.) Я босяк!

Гуга (гордо) . Молчи, дурачок.

Поликарп. К сожалению, это общее явление. В вашей стране, господин Джераль, наверно, тоже есть большевики?

Кик. Министр полагает, что вы, господин Джераль, у себя на родине тоже знакомы с большевиками.

Бин (сухо) . Мы их повесили.

Все уходят. Остаются спрятавшиеся за камни Гуга и Гиго.

Гиго (испуганно) . Слышал?

Гуга. Слышал.

Гиго. Мы ведь голодные. Вдруг нас объявят большевиками и повесят? Я с этим не согласен: я хочу умереть сытым.

Гуга. Пусть вешают! Все равно нам терять нечего. (Сладко улыбается.) Хорошо мы всё заказали, но вот беда, гости не дали дообедать. (Садится, смотрит на Гиго.) Может, продолжим? Смотри, стол накрыт…

Гиго. С меня хватит… Я сыт по горло. (Ощупывает себя, кряхтит.) Ох, мерзавец, как больно бьет!

Гуга. Молчи! Кто-то идет.

Гиго (шепотом) . Это Бондо.

Гуга. У него здесь, наверно, свидание с Медеей. Гиго. Не будем им мешать, Гуга. Они хорошие ребята.

Гуга (ложится) . Ох, бока болят от камней. Сколько лет живу на свете, никак не могу привыкнуть к этой постели.

Входит Бондо, осматривается по сторонам, садится па камень и насвистывает мелодию «Сулико». Вдруг, заметив кого-то, прячется за камнем.

Вбегает Медея. У нее в руках большая корзина Цветов для продажи. Она с досадой осматривается по сторонам.

Бондо (выскакивает из-за камня) . Здравствуй. Медея!

Медея. У-ух! Напугал меня… бессовестный!

Бондо (ласково пожимает ей руку) . Здравствуй, мое солнышко… родная моя.

Медея. Здравствуй, Бондо.

Бондо (усаживает ее на. камень, садится рядом с ней) . Вот тебе… (Вынимает из кармана две конфеты, передает их Медее.) Весь рынок обегал, больше ничего не мог достать.

Медея. Не надо.

Бондо. Возьми… возьми, Медея… Они вкусные.