Николай Метельский - Без масок [без глав 22 и 23]

— Синдзи благодари, — фыркнула она, стягивая бороду. — Я бы эту сдавшуюся обиженку из принципа лечить не стала. Когда мою сестру похитили, она не сдалась, когда Синдзи зажали на его базе, он не сдался, моя биологическая мать не сдавалась до самого конца, — процедила она сквозь зубы. — Твоя дочь представления не имеет, сколько детей в её положении умирают в грязной больничной палате, а то и вовсе в разваливающихся халупах, а эта сидит тут и смеет ныть. Казуки младше её, пережил несравнимо больше, но что-то я сомневаюсь, что он жаловался на свою жизнь.

— Она всего лишь девочка, Кояма-сан, — произнёс через силу Накамура.

— Ты перегибаешь, Мизуки, — покачал я головой. — Не стоит сравнивать чужие жизни. Мы все слишком разные.

— И что, я теперь должна проникнуться к ней сочувствием? — усмехнулась она.

Я понимал, о чём она говорит и что ей не понравилось, много чего мог сказать, но в целом, мне было просто лень. Я циник. Мне важен Накамура, а не его дочь. Акиха для меня лишь важный для Накамуры ресурс. Не самая лучшая жизненная позиция, но уж слишком плохо я знаю его дочь, у меня тупо не было времени проникнуться к ней симпатией. Так что сейчас я желал лишь успокоить Мизуки.

— Нет, малышка, — улыбнулся я. — Но именно сегодня, когда у всех праздник, мы должны играть свою роль до конца.

Долгих четыре секунды она смотрела мне в глаза, после чего на мгновенье зажмурилась, а когда открыла, передо мной стояла прежняя Мизуки.

— Ладно, — произнесла она, натягивая бороду обратно. — Пошли к нашим. Я ещё не всех задол… в смысле, поздравила.

Про то, как мы встречали Новый год, рассказывать особо и нечего. Это было весело, шумно, и где-то даже умиротворяюще. Нечасто мне выпадает просто встретить тот или иной праздник в компании родни и друзей. А вот первого января… с обеда первого января у меня вновь началась работа. Для начала я до самого вечера шлялся по городу, посещая различные мероприятия простого народа. На главной площади города у ёлки побывал, по храмам прошёлся, в крупнейший бар Токусимы зашёл. И так далее. Ну а вечером меня ждал приём у мэра, где я собирался представить всем свою невесту. Официально, так сказать. Атарашики в своё время заикнулась было, что это лучше в Токио делать, но я настоял. Да и сама Атарашики не сильно настаивала.

В отличие от объявления о помолвке с Норико, сейчас я мог не устраивать масштабного приёма. Да и в тот раз, если уж на то пошло, мы людей собирали скорее для представления обществу Патриарха. Так-то объявление о помолвке не обязано быть масштабно, да и в целом по традиции мы должны представить лишь первую невесту, а всё что дальше — личное дело жениха. Хотя, как правило, какой-нибудь приём или выход в свет всё же делают. Вот и я решил представить вторую невесту на приёме мэра Токусимы. Всё в пределах негласных традиций.

Акеми на этот раз, естественно, со мной не пошла. Наложниц, как я понял, мужчины вообще не особо балуют вниманием. Я так не могу, всё-таки это моя женщина, но приёмы и внимание — несколько разные вещи, так что брать её с собой каждый раз, как иду куда-нибудь, я в любом случае не собираюсь. А в данном случае я и не мог — в этот раз мои спутницы исключительно Норико и Мизуки.

Сам приём прошёл прогнозируемо. То есть на нём не произошло ничего заслуживающего внимания. Ходил туда-сюда, общался, выслушивал поздравления. В том числе и о помолвке. А когда мы вернулись домой, точнее, поздно вечером, ко мне пристала Норико. А всё дело в том, что она вспомнила об артефактах из затонувшего Хранилища. По её словам вспомнила, а так вполне возможно, что просто терпела. Время хоть и было позднее, но мы уже не дети, да и завтра у нас всё ещё выходной. У меня, например, единственное запланированное на завтра дело — это судейство на какидзомэ — традиционном турнире по каллиграфии, приуроченном ко второму января. Вообще-то какидзомэ — не турнир, это… Вот так сходу и не пояснить. В общем, это первое в новом году написание каллиграфии. Всего лишь традиция, но некоторые устраивают из этого соревнование. По факту я просто приду, посмотрю на работы, оценю их по шкале нравится-не нравится, да подожду решения настоящих судей, которые и будут оценивать качество. В общем, завтра, по сути, свободный день, и если я до определённой степени могу плевать на сон, то Норико и вовсе может спать весь день.

В подземелья поместья заодно и Казуки взял, точнее, предложил, а он, пожав плечами, согласился.

— У-у-у-у… — завыла Норико, когда мы вошли в бункер с добытыми сокровищами. Ручки к груди прижала, ножками топает… Впервые вижу её настолько радостной. — Это! Просто! Потрясающе!

После чего ломанулась к ближайшему стеллажу.

— Тут хоть что-то полезное успели найти? — спросил Казуки, оставшийся рядом со мной.

— Тут всё полезное, — покосился я на него. — Ну или большая часть.

— Для Патриархов, я имею в виду, — уточнил он.

— Пока нет, — пожал я плечами. — Но исследования только начались. Зато у нас теперь четырнадцать подавителей с радиусом действия от трёх до десяти метров.

Для Патриархов могут быть полезны артефакты только одного типа — те, что не требуют постоянной подпитки бахиром. Именно о них Казуки и спрашивал. К сожалению, те самые подавители к подобному типу не относились.

— Синдзи! — крикнула Норико, указывая на какой-то артефакт. — Я могу это в руки взять?

— В руки можешь, но бахир не подавай! — ответил я, повысив голос, так как девушка стояла достаточно далеко от нас.

Отвечать она не стала, тут же схватив интересующую её цацку в руки.

— Интересно, как Мизуки себя здесь повела бы? — произнёс Казуки.

— Повторяла бы за Норико, шумно восхищаясь всем, что видит, — ответил я. — А если бы была без неё, нашла бы какой-нибудь меч и полчаса бегала бы туда-сюда.

— Довольно точное предсказание, — глянул на меня Казуки.

— Предположение, — усмехнулся я. — Надо бы привести её сюда после свадьбы. Посмотреть, насколько я прав.

— Кстати, а почему только после свадьбы? — спросил он. — Нет, я понимаю, почему не стоит этого делать с кем-нибудь другим, но это же Мизуки.

— Я могу доверить рыжей свою жизнь, но не собираюсь подвергать опасности Род. А ради Кояма, пока она не моя жена, Мизуки может случайно проболтаться.

— Ты параноик, Синдзи-сан, — усмехнулся Казуки.

— И меня это совершенно не напрягает, — улыбнулся я.

— Синдзи! — выскочила из-за стеллажа Норико и радостно закричала. — Смотри, какая дурында! Как им вообще воевали?!

Глядя на огромный меч в руках Норико, который она скорее волокла, чем на весу держала, я покачал головой. Всё-таки они с Мизуки очень похожи.

Дом культуры «Акашики», в котором будет проходить соревнование по каллиграфии, располагался в западной части города и представлял собой трёхэтажное здание, где первый этаж был довольно высоким. Помимо повседневной работы, присущей домам культуры, здесь частенько проводились соревнование по каллиграфии и сёги. Можно ещё добавить, что со стороны здание выглядело обычной серой коробкой, хотя внутри наличествовало очень много традиционных японских элементов.