От звезды до звезды (СИ)

– Да куда ты ломишься…

Рудольф поймал его за воротник куртки и потащил назад. Йонге опять потерял равновесие, напарник усугубил, и Йонге неуклюже приземлился на пол.

Возмутиться он не успел – Рудольф отложил лайнер и наклонился. Йонге скорее догадался, чем увидел, что в руке у Рудольфа нож, и резко подался назад.

– Ты чего?

– Хотел как в кино, – разочарованно протянул Рудольф. – Разрезать штанину и все такое.

– Разбежался. Ботинок сними для начала, хирург!

Рудольф еще погромыхал во тьме, и внезапно вспыхнул свет. Совсем слабо, но для отвыкших глаз – почти болезненно. Йонге закрылся ладонью и заморгал. Через несколько секунд он адаптировался и смог разглядеть источник заряда – Рудольф подкрутил выдвижной прицел на лайнере и выставил его подсветку на максимальную мощность.

В четыре руки они стащили с Йонге ботинок, закатали штанину – и Рудольф неодобрительно покачал головой. Йонге тоже рассматривал лодыжку без удовольствия – опухшая и изменившая цвет, она говорила если не о переломе, то о растяжении точно.

– Наводи свой мясогляд, – скомандовал Рудольф. – Цела кость?

Йонге повозился с настройками и добросовестно начал рассматривать лодыжку через призму высоких технологий. Радар был достаточно хреновым способом диагностики, поэтому ручаться можно было только за очевидные вещи. Крупных трещин Йонге не разглядел.

– Вроде чисто. На всякий случай зафиксируем, – с сомнением сказал он. – Жаль, диагноста в наборе нет.

– Есть.

Йонге пристально посмотрел на Рудольфа. Несмотря на респиратор, у того был вид человека, которого сейчас сожгут за убеждения, но он от своего не отступится. Йонге приподнял бровь, спохватился, что в еле-еле размазанном подсветкой мраке это незаметно, и выразительно кашлянул.

– Ну, он жрет как корабельный генератор, – простонал Рудольф. – Я не могу!

– Я понял, запас энергии для тебя дороже напарника.

Рудольф промолчал, но Йонге знал, что удачно наступил на больную мозоль. Как пилоты были одержимы кораблями, так механики полностью уходили в любовь к машинам. С точки зрения психологии и то, и другое являлось девиацией. Для Рудольфа энергозапас действительно мог оказаться важнее, чем некий недоказанный перелом. Ведь перелом можно залечить, а опустошенный аккумулятор в их условиях не поменяешь.

– Бинтуй, – наконец сказал Йонге, откидываясь на локти. – Устал я.

Рудольф выпотрошил аптечку и приступил к процедурам. Резко запахло ацинком, Рудольф быстро, но уверенно начал обматывать щиколотку мокрым бинтом. На открытом воздухе фиксирующий раствор застывал, мягко сдавливая лодыжку. Йонге слегка пошевелил ногой, и умный бинт тут же скорректировал силу сжатия. Через полминуты Рудольф закрепил магнитную липучку и выразительно отряхнул руки.

– Упарился, – сообщил он. – Снять бы к чертям этот намордник, вся рожа мокрая.

– Еще бы не упарился, что-то я похолодания не чувствую.

Рудольф потянулся к респиратору, и Йонге поймал его за рукав.

– Не больше пары минут. Универсального детокса нам не положили.

– А чего он дорогой, как та собака, – буркнул Рудольф.

И убрал руку.

По правилам аптечку следовало оснащать пресловутым универсальным детоксом, но из-за него стоимость всего набора подскакивала в два с половиной раза, и они оба единогласно решили, что им нахрен не нужен дорогущий препарат на пустынной планете, основная ценность которой – залежи редких сочетаний элементов.

***

Жара стояла такая, что испарина медленно собиралась в капли и щекотно катилась по бокам. Йонге прикинул, сколько еще будет действовать анестезия, мысленно отложил предполагаемую операцию с чипами на пару часов и принялся раздеваться. В случаях, когда ничем полезным заняться было нельзя, первый пилот предпочитал самый экономный и полезный для здоровья вариант – спать.

Стащив куртку и футболку, он тщательно расстелил их на полу и устроился как можно удобнее. Повертелся, крякнул от неожиданно впившегося в локоть острого выступа и сдвинулся в сторону. Рудольф сопел неподалеку, склонившись над лайнером. Йонге смотрел, как аккуратно двигаются в подсветке чужие пальцы, что-то настраивая в механизме большой пушки, и с каждой секундной убеждался, что лучшего напарника ему было не сыскать.

Здоровенный добродушный дружище Рудольф, хоть и со своими задвигами, но все же замечательный друг и верный товарищ, в такого влюбишься и не заметишь…

Моргнув, Йонге понял, что вновь залип.

Раздраженно перевернувшись на другой бок, постарался выгнать из головы все мысли о человеке за спиной. Повезло еще, что даже внизу царило пекло, а будь холодно – сломавшийся глейтер разбушевался бы, требуя, чтобы Йонге немедленно призвал Рудольфа на обогрев.

В перспективном светлом будущем Йонге поклялся написать многостраничную жалобу в официальный центр разработок с требованием предоставить экипажам возможность ручного управления.

Йонге начал проваливаться в сон, когда от присутствия совсем рядом шевельнулись волоски на руках и загривке. Широко распахнув глаза, Йонге перевернулся на спину и едва не вздрогнул. Рудольф склонился над ним, неприятно-знакомо закатив глаза. Йонге протянул руку и несильно ткнул напарника кулаком в лоб. Рудольф встряхнулся и ошалело на него посмотрел.

– Знаешь что, давай-ка мы займемся вторичными проблемами, – решительно сказал Йонге. – Так я на тебя церебролина не напасусь.

– А чего с меня-то сразу? – Рудольф сел прямо и сложил руки на груди. – Это, между прочим, твоя беда, я только вторая линия. Основные проблемы с твоей стороны.

– Вот именно поэтому я буду пить результаты научных достижений в области нейрофармацевтики, а в тебе достаточно слегка поковыряться, чтобы вытащить чуть-чуть микросхем.

Рудольф с сомнением покрутил головой и опасливо пощупал загривок. Для механика синхронизация шла через пилота, поэтому глейтер-контроллер был гораздо проще. Но даже при этом удалять его было довольно опасно.

Впрочем, куда опаснее то и дело залипать, теряя сознание.

– Сейчас закинусь еще для бодрости, и приступим, – весело сказал Йонге. – Больной, прошу.

– Не знаю, куда бежать в первую очередь, все медоборудование такое высококлассное, – мрачно пошутил Рудольф.

Уложив лайнер так, чтобы самодельный фонарь давал максимально направленный поток света, Йонге извлек из аптечки скальпель – простейший механический инструмент, без всяких новомодных зондов и датчиков – и склонился над Рудольфом. Тот лежал, неудобно вывернув шею, оберегая экран, и это существенно усложняло операцию.

– Снимай тряпки, сделаем тебе валик, – наконец определился Йонге. – Не могу я резать, когда ты весь перекособочился.