От звезды до звезды. Колония (СИ)

“Внимание, пилот Йонге, передаю экстренное сообщение”.

Йонге споткнулся и остановился как вкопанный.

Чистый сигнал “Фелиции” ломился по глейтерной связи с такой силой, что в ушах зазвенело.

Он медленно обернулся и наткнулся взглядом на Рудольфа. И так светлокожий, тот побледнел до такой степени, что почти сливался цветом лица со снегом.

“Зарегистрирован взлом системы, – продолжила “Фелиция”. – Требуется немедленная ручная блокировка. Пожалуйста, проследуйте… Включена система защиты Комаровского”.

– Вездеход!

Йонге кричал и сам себя не слышал.

“Вторжение системы “Кракен” версии двенадцать, запуск… Взлом гейтов один, пять… Переход к системам… Отмена…”.

Адаптированные послания “Фелиции” делались все более бессвязными, в них начинали проскакивать технические данные, а затем прямо в мозги первого пилота полилась дикая мешанина на J++. В ней он мог разобрать только огромное количество указаний на ошибки и уничтожение целых кластеров.

– Прекратите, сукины дети!

Яростный рев механика почти оглушил Йонге. Сам он не заорал только потому что слов не хватало. На корабле чужаков стояло оборудование, предназначенное для вторжения в деятельность маршрутного искина.

“Внимание, корректировка, экипажу запрещено поднятие на борт. Перехожу к орбитальному маневру”.

Йонге рванулся к Рудольфу, проваливаясь в снег. Добежав, он схватил того за локоть и встряхнул.

– Рудольф, какой маневр? Что за хрень?

– Это Хармати, – Рудольф глянул на него совершенно безумными глазами. На визоре шли помехи. – Она сказала… Что это нужно, если вдруг нас попробуют изловить! Она нас спасает! – Рудольф стиснул кулаки, глядя в низкое небо.

– Кто спасает? Хармати?!

“Защита версии “Голландец” версии одиннадцать, внимание, вы будете отключены через четыре минуты”.

– Что это за защита? Рудольф?

– Она идет на яутский маяк, а не на наш! Фелиция! Не смей! Я запрещаю!

Йонге готов был врезать Рудольфу в челюсть. Механик не предупреждал его о том, что умудрился наворотить в корабельной системе интеллектуальной защиты. Дело пахло плазмой, и с каждой секундой – все сильнее.

– Что она изрекать?

Сайнжа оказался рядом совершенно неожиданно для Йонге. От охотника струился пар. Йонге чувствовал, что сейчас и сам закипит или взорвется.

– Она падает!

Одновременно со словами Рудольфа тучи высоко над ними засветились, и Йонге увидел полосу раскаленных частиц, образующую длинный хвост. “Фелиция” уходила на север. Йонге набрал воздуха в грудь.

– Что ты с ней сделал?!

Рудольф сделал шаг вперед, не отрывая взгляда от светящейся полосы, рухнул в снег на колени и взвыл. Йонге застыл на месте. У него перехватило горло, сердце начало пропускать один удар за другим, а по рукам медленно пополз леденящий холод.

– Это “Голландец”! – Рудольф развернулся на месте, по-прежнему не вставая. – Это… это защита! Последняя! Йонге, сделай что-нибудь! Спаси ее! Она хочет разбиться! Ты же пилот! Пожалуйста!

Йонге хотел крикнуть в ответ, что он не может, что “Фелиция” слишком далеко. Он мог бы назвать тысячу аргументов, обосновывающих невозможность такого спасения. И тогда Рудольф перестал бы смотреть ему в глаза с дикой надеждой на чудо. И тогда бы “Фелиция” умерла.

– Йонге, они ее убивают!

Шагнув назад, Йонге похлопал себя по карманам, а затем махнул рукой и установил прямую связь.

“Фелиция, сливай мне полную резервную копию”.

“Повторите запрос. Необходим гейт внешнего хранилища данных”.

“Гейт определи автоматически. Внешнее хранилище данных – первый пилот Йонге Далине”.

*

В представлении Йонге глейтерная связь выглядела как тонкая, но прочная нитка. По большей части зеленая, иногда – желтая, когда “Фелиции” требовалось сообщить важные данные. Пару раз он видел ее красной, если дела были совсем плохи. Сейчас нить замерцала, почти погасла совсем, а затем вспыхнула багровым и начала утолщаться.

“Объем данных составляет…”

“Скачивай!”

“Принято. Спасибо, пилот Йонге. Простите”.

Йонге успел слегка испугаться, и тут нить рывком превратилась в канат, вздулась узлами и заметалась. В макушку словно воткнули работающую на всех оборотах дрель Сайнжи.

Йонге заорал, хватаясь за голову обеими руками.

“Ошибка загрузки, превышена емкость общей передачи, выберите вариант поэтапной загрузки”.

Сообщение повисло прямо перед глазами, хотя на Йонге не было ни линз, ни визора. Буквы вибрировали, обжигая сетчатку. Следом на непрошенном экране замелькали структуры, похожие на то, как в визуальном интерфейсе отображаются массивы данных. Йонге отчаянно махнул рукой, пытаясь стереть сообщение, и попал в один из массивов.

“Выбран блок двадцать семь”.

Дрель проскочила своды черепа и воткнулась в мозг, тут же начав наматывать на себя серое вещество.

– М-м-ма-а-м-ма-а!

Йонге не мог понять, кто так истошно орет, пока горло не лопнуло колючей болью, и крик не оборвался.

В плечи вцепились чужие руки и затрясли так, что голова едва не отвалилась окончательно.

– Йонге!

На мгновение синхронизация полетела к чертям, и Йонге увидел себя взглядом Рудольфа – с безумно вытаращенными глазами, багровой мордой и кровавой полумаской, начинающейся прямо от носа.

Следом зрение вновь сменилось, Рудольф появился и тут же исчез – его место занял яут.

Сайнжа взмахнул рукой и отвесил Йонге оплеуху.

Удар сбил Йонге с ног и отбросил в сторону. Грянувшись наземь, Йонге с отчаянием ощутил, как связь с “Фелицией” разорвалась. Он перекатился на живот, оттолкнулся обеими руками, успел увидеть, как снег под ним быстро покрывается черными разводами, а потом кто-то окончательно вырубил свет.

*

Местные снежные красоты Йонге уже ненавидел. Особенно, если красоты покрывали его грудь и живот, весело тая и стекая прямиком в расстегнутую куртку и даже в штаны. Йонге заматерился и обеими руками принялся скидывать снег, но его тут же остановили. Рудольф перехватил Йонге за запястья и потянул, вынуждая пилота задрать руки.

– Холод-дно, Руди, т-ты совсем чок-кнулся?

До него дошло, что он почти неслышно сипит, окончательно сорвав голос.

– Нихера тебе не холодно, – Рудольф наклонился, приложился подбородком ко лбу Йонге и почти зашипел. – Горячий, как реактор! Мозги чуть не вскипели! Далине, мать твою, ты чем думал?!

Йонге, изнемогавший от ледяных струек, попытался лягнуть его коленом, но с краю зрения мелькнул полупрозрачный голубоватый блок с цифрами “27”, и пилот застыл на месте, почти закатив глаза.

– Йонге, приятель, ну как так?

Голос Рудольфа звучал… измученно.

Механик разжал хватку и подвинулся ближе, разгребая снег. Йонге почувствовал, как его приподнимают за капюшон, а потом под голову протиснулось колено, и он с облегчением опустился затылком на надежную опору. Если бы не проклятущий снег, Йонге мог бы долго так пролежать, но сейчас даже силой воли не мог себя заставить выдерживать спокойствие. Заерзав, он приподнялся на локте, убедился, что голова от этого не падает с плеч, и сел окончательно. С раздражением смахнув остатки воды, он застегнулся. Тут же стало жарко, и пришлось наполовину опустить молнию.