От звезды до звезды. Колония (СИ)

Однако во время коротких встреч становилось ясно, что яут с большим интересом воспринимал происходящее с ним. Йонге был уверен, что Сайнжа рассматривает это как веселую игру в научное открытие. Не радовало его только вынужденное отделение от людей, но Йонге считал это весьма уместным в условиях, когда синхронизация постоянно подвергалась тестам. Пару усиленных всплесков он боялся даже вспоминать, а Найгваль как-то проболтался, что Йонге отличный пациент и не разнес половину лаборатории в отличие от механика.

Помимо прочего, экипажу уникального корабля на протяжении всех двух недель по блик-связи сыпались совершенно секретные предложения выкупить уникальную технологию. Йонге добросовестно отвечал каждому, что их вопрос поставлен в очередь, и как только на руках экипажа “Фелиции” будут все документы, можно будет переходить к сделкам.

Рудольф ворчал, что в итоге военные захапают себе весь их секрет, а потом еще и их самих пустят на препараты, красиво разместив на предметных стеклышках под миллионом микроскопов. На всякий случай он составил новое завещание, в которое вписал длинную прочувствованную разоблачительную речь. Поскольку предварительно он два раза зачитывал ее вслух, Йонге выучил самые сильные обороты наизусть.

*

Третья неделя началась с увольнительной. Вернее, с одобренного врачебной комиссией отдыха. Рудольф сразу же выдвинул предположение, что ученым мужам требуется время, чтобы переварить полученную информацию и решить, каким именно способом можно максимально эффективно избавиться от экипажа уникального корабля. Йонге логично возразил, что перед смертной казнью их вряд ли бы выпустили со всеми гражданскими и финансовыми правами. Сам он был безумно рад избавиться от катетеров. Хотя шунты из него так и не вытащили, но трубки от них открутили и поставили временные заплатки.

– Первым делом сходим на выставку современного стрелкового оружия. Потом на живые гонки – тоже годное дело. Потом…

Рудольф энергично рылся в ящиках, попутно строя глобальные планы. Йонге восседал на подоконнике, одним глазом посматривая на свободу, а другим наблюдая за перемещениями напарника. Рудольф выкладывал на стол детали, в которых Йонге никак не мог разобраться и не совсем понимал, для чего, собственно, Рудольф их собирает. Наконец тот плюхнулся в кресло и потер руки, разглядывая засыпанный стол.

– Возражения есть?

– Навигатора забыл, – только и сказал Йонге и поскреб бок.

Рудольф развернулся вместе с креслом, поднялся и неторопливо прошествовал до окна. Остановившись перед Йонге, он выразительно уперся обеими руками в подоконник и наклонился вперед. Йонге поднял бровь, и едва не столкнувшийся с ним нос к носу Рудольф слегка подался обратно.

– Без навигатора ты чихнуть теперь не можешь? – недовольно поинтересовался механик.

– Больше сцен ревности, – хладнокровно сказал Йонге. – Я сейчас заплачу от стыда.

Рудольф усмехнулся и выпрямился.

– Ладно-ладно, уже и возмутиться нельзя. Но я не уверен, будет ли этому дипломатическому хрену интересно.

Усевшись обратно, он принялся перебирать детали и как бы между делом соединять некоторые из них друг с другом. Йонге подумал, слез с подоконника и подошел ближе. Кресла, хоть и рассчитанные всего лишь на среднестатистических пациентов, все же были довольно крепкими, поэтому он без зазрения совести навалился на спинку и заглянул через плечо Рудольфа. Йонге потребовалось несколько секунд, чтобы понять, чем занят напарник, и возмутиться. Гораздо больше времени ушло на попытки вспомнить, как это называется. Справившись, Йонге наклонился вперед еще сильнее.

– Скажи мне, друг мой, зачем тебе дуговик в больнице?

– Во-первых, это не просто больница, поэтому лучше быть готовым ко всему. Во-вторых, пилот Далине получает высший балл за точное определение типа оружия. Хотя ты так пыхтел, что я догадался, каких умственных усилий тебе это стоило.

Последняя деталь встала на место, и Рудольф прицелился в стену. К его явному сожалению из стены не высунулся никакой монстр, и отважному механику пришлось положить оружие обратно на стол. А потом и запихнуть под стол – потому что в дверь постучали.

– Идите нахрен, я в отпуске! – гаркнул механик.

– Я имею право входа, открывай, умансоо! – не менее зычно отозвались из-за двери.

– Ты, что ли его позвал? – удивился Рудольф.

– Даже не думал.

Рудольф извлек дуговик обратно, щелкнул пальцами – и натренированная система распознавания местного искина тут же среагировала. Дверь отворилась. Яут вломился внутрь, распространяя волны негодования.

– Недостойно скрываться от союзника! – загрохотал он, стремительно продвигаясь к столу. – Разное проживание, раздельные столы, утраченное общение – все не как положено!

Шестое чувство подсказало Йонге, что нужно бежать. В идеале – выпрыгивать в окно. Но поскольку за окном было еще восемь этажей до парадного входа в КБ НИИЦ, Йонге просто отскочил в сторону, сразу оказавшись на расстоянии стола от бурлящего эмоциями яута.

Рудольф сбежать не успел – его-то Сайнжа и вытащил из кресла, словно пластмассового. Подняв механика за мигом затрещавшую рубашку, Сайнжа пару раз тряхнул им в воздухе, а затем прижал к груди и зарокотал, словно генератор.

– Помогите, – прохрипел Рудольф. – Йонге, сволочь, прекрати… ржа… ха… ох!

Справившись с душащим его смехом, Йонге откашлялся и подошел к обоим.

– Сайнжа, ты его покалечишь, – вежливо сказал он. – Прекрати или я тебе шею сверну.

Яут скосил на него глаз, прищурился и поставил механика на пол. Потянулся одной рукой за Йонге, но тот быстро подхватил дуговик со стола. Щетина над глазами яута грозно зашевелилась, съезжаясь в подобие нахмуренных бровей.

– Во мне две дырки, лучше меня не трясти, – предупредил Йонге. – А так я очень рад тебя видеть.

– Не вижу радости, – проворчал яут, окончательно отпуская Рудольфа.

Механик присел на стол и выразительно пощупал ребра.

Отложив дуговик, Йонге шагнул ближе, встал на самые цыпочки и ткнулся носом прямо в скрещенные внешние клыки. Собственных выдающихся челюстей у него не было, поэтому выполнить ритуальное почесывание зубов об зубы он не мог. Однако Сайнжу впечатлила и эта попытка.

– Я тоже очень рад, – заявил он. – Более того, я принес радостную весть. Поскольку ваши аттури должны сделать перерыв в исследованиях, то мы можем быть свободны на два дня, и я выдвигаю вам приглашение…

– Погоди! – Рудольф поднял обе руки. – Так тебя тоже отпускают погулять?

– Перебивать – невежливо.

Поднятые руки превратились в скрещенные. Йонге тоже присел на стол, не собираясь пропускать столкновение титанов: судя по всему, у яута было не меньше планов, чем у Рудольфа, и он так же твердо намеревался воплотить их в жизнь.