От звезды до звезды. Колония (СИ)

========== Глава 4 ==========

Чертова Карнага казалась совершенно бесконечной. Йонге уже давно плюнул на попытки сообразить, где находится стоянка “Фелиции” и насколько далеко они от “Зеленой Долины” и безымянного госпиталя калхи.

Глайдер хоть и был воздушным, но упорно тащился по общим наземным трассам, поднявшись на полметра. Да еще и без защитного купола. Рудольф не замедлил язвительно отметить, что это явно сделано для удобства поплевывания в пешеходов. Йонге страдал от постепенно нарастающей головной боли и размышлял, стоит ли пить таблетки или можно перетерпеть, поэтому на шуточки напарника не реагировал.

Жара добавляла непередаваемых ощущений. Яут явственно наслаждался высокой температурой, а вот Салливан натянул ослепительно-белую рубашку и намотал на голову кусок такой же белой ткани. Йонге ему искренне завидовал – его куртка, пережившая немало неприятностей за последний день, изо всех сил старалась компенсировать вечернюю жарищу, навалившуюся на пассажиров глайдера, но справлялась с трудом.

Первым сдался татуировщик.

– Так, я пас, – вслух сказал он. – Из-за вас, п’рни, я вын’жден жар’ться вкрутую. Так не п’йдет!

– Скажи своему боссу, чтоб вел быстрее, – огрызнулся Йонге.

– Он мне не б’сс, – ответно огрызнулся Салли.

До Йонге наконец-то дошло, что после грандиозного прихода татуировщика должны терзать все непередаваемые эффекты отходняка. Заодно стало ясно, что хотя официально яута он боссом не признавал, но отказаться от поездки не мог.

Между тем Салливан уже перерыкивался с Дахнагарой, яростно жестикулируя. Жесты тоже явно не относились к людским, поэтому Йонге оставил попытки разобраться. Но в итоге глайдер замедлился и вскоре остановился совсем. Парковаться, как положено, Дахнагара не стал и завис прямо посреди трассы. Йонге понятия не имел, каков статус этого охотника, но на дороге все равно не было других транспортных средств, так что вряд ли им грозила драка с другими авторитетами.

– Я ск’ро, – буркнул Салливан, поднимаясь с места.

– Подожди, – Йонге приподнялся и тут же сел. Голова не одобряла. – Возьми пару литров изотоника, знаешь такой синий?

Салливан кивнул и перемахнул через борт.

Рудольф пошевелился на своем месте и еще сильнее затемнил визор.

“Надо было бифштекс попросить”.

“Серьезно?”

“А ты когда последний раз жрал? Не орехи, а нормально так”.

Йонге нахмурился, пытаясь сообразить. По всем подсчетам выходило, что часов двенадцать назад, но чувства голода он почему-то не испытывал. Телеметрия, до сих пор отображавшаяся на визоре, не показывала никаких серьезных изменений.

“Отстань от меня со своими бифштексами, – наконец передал он. – Не хочу я есть. Сам бы и просил”.

“Вот и я не хочу. А должен бы”.

Разговор грозил затянуться и перейти в бессмысленный обмен репликами. Йонге провел рукой по волосам, скидывая капюшон, и тут же об этом пожалел – солнце вцепилось в непокрытую голову, как разозленный яут. Настоящий яут негромко заворчал.

“Вы, умансоо, молчите, но я чувствую, что ведется безмолвная речь”.

– Ну есть такое, – неохотно разлепил губы Йонге.

“Саааржанайяахтаунир Владеющий Копьем Первого Дома тоже говорит с вами без слов?”

– Слушай, мы к вам в мозги не лезем, – не удержался Рудольф. – Вот и ты не любопытствуй.

Яут развернулся вместе с сиденьем и оказался лицом к лицу с пассажирами.

“Дерзкий”, – отметил он.

– Есть такое, – не остался в долгу Рудольф и оскалился.

Йонге уже начал продумывать пути дипломатического примирения, из-за чего голова разболелась еще сильнее, но, к счастью, в этот момент Салливан наконец-то вынырнул из недр магазинчика с инопланетным названием.

Он прижимал к груди сразу три двухлитровых бутыли одинакового синего цвета. Быстро прошагав к глайдеру, он примерился, как влезть обратно, и Йонге машинально потянулся, чтобы забрать весь груз. Татуировщик всучил ему бутыли, запрыгнул на борт глайдера, забрал одну и тут же сдернул пломбу.

– А х’рошая штука, оказ’вается, – выговорил он, сделав два глотка. – Я б сам не д’думался взять.

Глайдер тронулся с места, и Йонге впился в бутылку, чтобы не потерять ни капли. Отвечать он не стал.

Организм с молниеносной скоростью восстанавливал водно-солевой баланс, и голова проходила буквально с каждой секундой. Только почувствовав, что дышать тоже когда-то нужно, Йонге оторвался от горлышка. Изотоника осталось буквально на треть бутылки.

– Я в раю! – объявил Рудольф, секундой позже тоже закончив хлебать синюю жидкость.

– Не, парни, – вклинился Салли, – рай – это к’гда у тебя еще и что-нибудь п’курить есть. Надо?

Йонге качнул головой, Рудольф повторил его жест.

– Ну и ладн’, мне больше д’станется, – жизнерадостно сказал Салливан, доставая очередную цин-гарку. – Но я б на ваш’м месте вз’л. А то вы по приезду охр’неете.

– И далеко еще до места нашего предполагаемого охреневания? – почти светски уточнил Йонге.

Вместо ответа Салливан выпусти струйку дыма и пожал плечами. Дахнагара заворчал и дернул несколько рычагов. Неторопливо ползущий глайдер словно оживился, немедленно скакнул вперед и начал плавно наращивать скорость. Очень скоро горячий ветер уже безжалостно хлестал в лицо.

– Дал’ко-то дал’ко! – крикнул Салливан. – Но не оч’нь долго!

*

В первую очередь Йонге готов был охренеть от бюрократии. Чертов яут привез их к самой натуральной скале, в которой красовались огромные ворота, украшенные орнаментом. Но сами ворота так и не открылись. Дахнагара развернул наручную панель, вызвал голограмму – в отличие от человеческих, она была одноцветной, и цвет этот был неприятно-красный – и довольно долго переговаривался с еще одним яутом.

Визору удалось опознать только несколько ритуальных оскорблений, а Салливан не утруждал себя ролью переводчика.

Видимо, придя к удовлетворительному для всех решению, яут захлопнул панель, поднялся и перемахнул через борт.

“Это у них точно национальное – на брюхо не садиться”, – прокомментировал Рудольф.

Ударившись подошвами о каменные плиты, Йонге моментально породил культурологическое обоснование в виде концепции, в которой яуту не положено окружать себя излишними удобствами, а в идеале вообще надо влачить полную самоистязаний жизнь.

Салливан, ворча, вывалился следом за ним. По всему было видно, что он тоже не слишком одобрял отсутствие пандусов.

Дахнагара остановился впритык к стене и взмахнул рукой. Несколько элементов орнамента вспыхнули, по фигуре яута прокатилась сканирующая полоса, и каменная плита со скрежетом отодвинулась. Ровно настолько, чтобы мог пройти взрослый яут.

– Это что, испытание? – осведомился Йонге. – Потом он свалит в темноте, а мы останемся в крысином лабиринте?