От звезды до звезды. Беглецы (СИ)

– Вы не имеете права, – Арчибальд закашлялся, не делая попыток встать. – Мы в свободном…

Йонге молча развернул собственную сводку на браслете. Предусмотрительно свернув все личные блоки, он оставил только раздел о гражданстве Найхави. Наклонившись, он продемонстрировал Арчибальду голограмму. Пронаблюдал, как у того расширяются глаза, и выпрямился.

– Руки отрежу, – повторил он.

Аспирант неловко поднялся. Шагнул в сторону чемоданчика, захлопнул его, поднял и крепко сжал губы. Развернулся и с гордо выпрямленной спиной прошествовал в заросли. Кусты радостно вцепились в костюмную ткань, и аспирант скрылся под издевательское потрескивание.

Йонге молча отряхнул ладони, сбрасывая щекотку скопившегося напряжения.

– Он тебя оскорбил, – проницательно заметил Сайнжа.

– Еще как, – проворчал Йонге. – Диссертацию он пишет, сученыш.

– Почему ты не хочешь, чтобы тебя запечатлели в научном труде? Это слава.

– Это идиотизм, – Йонге тоже стиснул губы. Потом нехотя продолжил. – Он хотел мой… наш случай синхрона в своей работе использовать. Как яркий пример странного взаимодействия. Это, блин, потому что для людей несвойственны такие… отношения.

Йонге поморщился, выговаривая последнее слово. Сайнжа взял его за плечо, разворачивая к себе.

– Можно догнать его и… – он выразительно чиркнул пальцем по своему “воротнику”. – Если тебя это так беспокоит.

– Да пошел он, – уже спокойно сказал Йонге. – Пусть катится ко всем херам. У нас дела поважнее.

Еще до столкновения с Хармати, уповая на патент, Йонге даже не мог предположить, что их экипаж станет объектом столь пристального внимания. Казалось, существовал какой-то секретный раздел во всеобщей кластерной сети, где портреты товарища Далине и товарища Вебера висели в разделе “Их должен преследовать каждый”.

Такая слава Йонге не очень нравилась.

– Мне сложно понять глупые переживания умансоо. Тем более я не могу понять концепцию утешения по ничтожным поводам. Хотя много о ней читал. Но я готов изобразить сочувствие. Ты хочешь?

От необходимости достойно реагировать Йонге избавил глухой писк на браслете. Сайнжа отдернул руку, громко заворчав. Помедлив, Йонге все-таки ткнул в эмблему пробирной палаты. Так быстро оценочные учреждения не работали.

Первая же мысль была самой гнусной: о полной непригодности груза. Например, Сайнжа все перепутал, и это не кварцолиты, а халкенциты – очень похожие, но совершенно бесполезные в промышленности.

Пересилив желание трусливо прикрыть хотя бы один глаз, Йонге нахмурился и внимательно вчитался в строчки. Перечень методов, использованных при экспертной оценке, внушал невольное уважение. Сдерживаясь, Йонге прочитал всё написанное и, переведя дух, опустил взгляд к нижней, резюмирующей строчке. Перечитал ее два раза и медленно поднял взгляд на яута.

– Принято! – ликующе вырвалось у него. – Матка боска, все сто тридцать! Только один – в условно-бракованные! Ну, Сайнжа-а!

Он схватил яута за плечи и попытался потрясти. Яут остался неподвижен.

– Бракованные? – грозно переспросил он.

Йонге ринулся прочь из кустов, и Сайнжа немедленно изловил его за рубашку. Ткань затрещала.

– Бракованные? – повторил Сайнжа.

– Пусти, черт полосатый! Порвешь – зубы выбью!

Сайнжа шагнул вперед и уже привычным жестом захватил шею Йонге локтем.

Оказавшись почти расплющенным о твердые ребра и жесткую горячую шкуру, Йонге волей-неволей умерил пыл.

– Ладно, ладно! Кха! Задушишь! Короче, во-первых, это наверняка не те, которые добыл ты… Кстати! – он загреб шлепанцем листья. – А ты добывал?

– Нет. Только собирал в вашу пользу.

– Но это же гнусная торговля, – разулыбался Йонге.

Даже в слегка придушенном состоянии он то и дело бросал взгляд на пляшущее в воздухе письмо и никак не мог успокоиться. Вцепившись в локоть яута, он дернул. Сайнжа вздохнул и освободил его.

– В интересах Фелис я готов поступиться некоторыми принципами, – пробурчал он. – Ненадолго. Что значит – бракованный?

– Условно-бракованный, – поправил Йонге. – Это значит, что чистота на уровне… – он сверился с полученным сертификатом, – VVS2. Мелкие и неглубокие включения, которые устраняются при термполазменной обработке, и понижают коэффициент полезного использования с девяноста пяти до восьмидесяти процентов. Но это такая мелочь!

– Меры вещей – для красоты, а не для изучения дефектов.

– Вам красота, а нам промышленность, – довольно сказал Йонге. – Видишь ли, я много где болтался и знаю, как важно точное оборудование. Они-то там как раз на местах проверяют. Сидит себе такой старикашка с навороченным оборудованием и смотрит, смотрит… пока глаза не выпадут!

Выпалив последнюю фразу, Йонге захохотал. Эйфория проникала в каждый сосудик, наполняла пузырьками и буквально подкидывала на месте. Он хлопнул себя по бедрам.

Сайнжа довольно прислонился к секвойе, вытянул руку и провел пальцем по обухам лезвий. Даже звук когтя, скребущего по металлу, радовал Йонге словно песня движка.

– Ладно, – наконец сказал он, силой утихомиривая бушующий экстаз. – Сейчас на аукцион поставлю. Посмотрим, кто что предлагать будет.

– Будешь продавать?

– Не, теперь это про запас. Пару недель бесплатно держать можно, а мы, я думаю, быстрее управимся.

Йонге уселся на гигантский выгнутый корень, развернул кластер и, щурясь от удовольствия, начал заполнять необходимые графы. Сайнжа выдернул диск, воткнувшийся в ствол, и тоже устроился на корне.

Сталкивая нужные данные с браслета в поля приемной заявки Йонге чувствовал физическое наслаждение.

– Поставь от имени нашего блока, – посоветовал Сайнжа, внимательно наблюдая за процессом.

Йонге с подозрением покосился на него.

– Вашу письменность я частично запомнил. Ставь, Йхо-онхе.

– Зачем? Что ты всюду суешь это свое гражданство?

– Это драгоценности с имперскими клеймами Домов, смотри, даже в твоем сертификате нарисовано.

Йонге недоверчиво глянул на довольную рожу с подергивающимися клыками и снова вызвал сертификат. Ему пришлось потратить почти полминуты, прежде чем он добрался до мелких пиктограмм, описывающих особенности анализируемых кристаллов. В том числе пиктограммы содержали угловатые глифы.

– Опять запечатлел, – без вопроса сказал он.

Сайнжа осклабился во всю пасть.

– Способности великих охотников неохватны.

– Ладно, но при чем тут гражданство и клейма?

– От нас купят охотнее, – Сайнжа потянулся. – И вряд ли посмеют обмануть.

Побарабанив по колену, Йонге внес правки в заявку. По большому счету эти камни вообще им не принадлежали, но, применяя второе гражданство, они могли спокойно уверять всех в обратном.