От звезды до звезды. Беглецы (СИ)

– Я наблюдаю факт взлома постороннего оборудования, не так ли?

– Ничего подобного, – так же шепотом отозвался Йонге. – Я же говорил, эта штука нигде не зарегистрирована, иначе у нее был бы общегражданский маяк. А чего нет в реестре, то взломать нельзя.

Жаки глубокомысленно захлюпал, а потом плавно повел подиями из стороны в сторону. Фелиция сообщила, что таким образом выражается согласие с фактами, которые тем не менее противоречат моральным принципам соглашающегося.

– Юнусы могут погибнуть, – все еще шепотом пояснил Йонге. – Нам нужна водная планета. А в этой штуке подробные данные о всей туманности.

Движение подий изменилось, и Фелиция призрачным шепотом пояснила его как облегченное понимание.

Юпитер не двигалась.

Рудольф обернулся. Йонге развел руками и тоже обернулся – но к Арии. Киберик медленно повернула голову.

– Простите, – она смотрела прямо на Йонге. Первый пилот готов был поклясться, что в гладком черном зеркале визора плавает отчаяние, – мы не рассчитали.

– Что опять? – сквозь зубы спросил Йонге.

– Не хватает мощности, – ровно сказала Ария. – Не могу дотянуться до нашей… до нее!

Машинально положив руку на прохладное плечо, Йонге рассеянно оглянулся. Утешать кибериков ему еще не приходилось. Фелиция молчала. Сайнжа вообще не смотрел в сторону напарников, с увлечением выписывая кривые загогулины по активной поверхности.

– Блин, да что за невезуха! – не выдержал Рудольф.

– Она не может связаться со своим триумвиратом? – резко спросил жаки.

– Ну… Образно говоря – да. Не добивает.

– На какой частоте работает ваш триумвират?

Йонге удивленно поднял брови. Невысокий синерылый вытянулся так, что Йонге с трудом подавлял желание почтительно склониться ему навстречу. Арии чувство собственного достоинства явно было плохо знакомо, поэтому она почти переломилась в корпусе, нагибаясь к жаки. Антенны сдвинулись вперед, визор замерцал. Рудольф весь вывернулся, не вынимая руку из перчатки. Пожирающее его любопытство ощущалось кожей.

– Это синаптическая передача с импульсом на частоте шесть с половиной метрик.

Жаки выслушал негромкое курлыканье перевода, а затем кивнул.

– Прекрасно. В этом случае я могу оказать вам содействие по принципу коннексона.

Йонге мысленно воззвал к Фелиции, требуя разъяснить непонятные слова, но искин многозначительно сообщил, что используется узкоспециализированная технология нейросоединения.

– Чего вы там треплетесь? – не выдержал Рудольф. – Какой коннект?

– Мы собираемся встроить жаки в юнусов, – вежливо просветил его Йонге.

– Чего-чего?!

Вопль механика был полон такого неверия, что жаки опять встопорщил бахромки. Развернувшись на месте, он устремился к механику. Йонге сделал шаг за ним, но сдержался. Защитники не двинулись с места, а значит, синерылый жаждал не крови, но справедливости.

– Да будет вам известно, что технические решения – это лишь бледная копия мощных биологических инструментов! – пафосно сказал жаки. – И на вашем месте, уважаемый господин Вебер, первый механик, я не стал бы подвергать сомнению слова другого высокоразвитого разумного существа!

“Ненавижу пассажиров”, – кисло сообщил Рудольф и кашлянул. – Прошу меня простить, жерай.

– Я вношу ваше извинение в реестр, – не менее пафосно сказал жаки.

Опять крутанувшись, он вновь прошествовал к Йонге. Уже начинало казаться, что пол в рубке стал чище на той прямой, по которой прогуливался синерылый.

– А каков механизм? – вежливо поинтересовался Йонге.

Сайнжа крутил пальцем на поверхности стола, выстраивая над ним галактическую феерию, но на это Йонге пока предпочитал не обращать внимания. Жаки расправил подии.

– Мои защитники – это синтетически усиленный продукт. Нас всегда рождается трое, но два эмбриона – нежизнеспособными. Однако технологии позволили нам удерживать эти жизни. С помощью моделирования и установления бионической связи мы можем существовать втроем.

– Еще один распределенный мозг! – громко посетовал Рудольф.

Взглядом он так пожирал жаки, будто мечтал снять с него черепную крышку и внимательно исследовать содержимое вытянутой головы.

– Мы согласны, – твердо сказала Ария. – Помогите нам.

– В соответствии с правилами поведения пассажиров на гражданских судах мне необходимо получить разрешение капитана.

Жаки уставился на Йонге. Только когда Рудольф откашлялся, до первого пилота дошло, что жаки спрашивает разрешения на слияние с чужим полуискиновым разумом.

– Да пожалуйста, – сказал Йонге. – Только учтите, если мозги вскипят – мы жаки лечить не умеем.

– Это добровольный риск, – проворчал синерылый. – Полным и внятным волеизъявлением я снимаю с вас ответственность. Прошу корабельный искин зафиксировать.

– Принято, – мелодично отозвалась Фелиция.

“Сраный балаган”, – подытожил Рудольф.

Жаки вытянул подию. Йонге впервые присмотрелся к ней и обнаружил, что самый кончик поблескивает металлом. Сразу же зачесалась голова. Йонге подавил желание поискать, в каких именно местах его собственный череп был прорублен этими щупальцами.

Ария протянула руку, разваливая ладонь на две части. Микромеханизмы, формирующие приемный порт, яростно двигались. Перебор комбинаций шел с устрашающей скоростью. Наконец “скважина” сложилась полностью. Жаки осмотрелся, сел прямо на пол и скрестил ноги.

Вытянутая подия коснулась разъема и с тихим щелчком соединилась. Огромные глаза жаки закрылись. Визор Арии оставался черным, но секунда за секундой проблески зелени становились все ярче. Пока привычные кривые не закрутились ураганом исходящего потока.

На всякий случай Йонге отодвинулся, а потом и вовсе отошел к Рудольфу. Тот кусал губы, а потом не выдержал.

– Ты лицезрей, лицезрей: вот как синерылые управляют своими кораблями!

Йонге придержал его за плечо.

– Фелиция, ну ты хоть записывай! – простонал механик.

На главном экране Юпитер дернулась и подняла голову. Йонге стиснул плечо напарника со всей силы. Киберик подалась вперед, и Фелиция без всяких подсказок выдала приближение крупным планом. Длинные тонкие пальцы – два отломано – шарили по заглушке: беспокойно, будто гигантское насекомое щупает веточку, прежде чем сесть.

– Давай-давай, – беззвучно пробормотал Йонге.

Броня рассыпалась хлопьями, обнажая сложную структуру. Четыре пальца разделились на восемь, на шестнадцать – дробление происходило так быстро, что вскоре можно было различить только бесчисленное множество тонких волосков. Они обтекли крышку-пломбу, проникли под нее.

– Мы можем приступать, – сказала Ария.

– Да ради бога!

На экране Юпитер дернулась и неестественно вскинула голову. Жаки обвил себя свободной подией и начал раскачиваться из стороны в сторону. Йонге напрягся, машинально шаря у пояса. Нащупанный парализатор на мгновение успокоил его, а затем Йонге встряхнулся и с досадой подумал, что докатился до готовности лупить шокером любого, кто странно себя ведет.