Виктор Маслов - Два лика времени (СИ)

Она заранее выберет точку, где окажется машина главы парламента в момент выстрела. Вряд ли ей дадут уйти, квартал будет оцеплен полицией, не считая агентов безопасности. Она давно готова принять мученическую смерть ради высокой цели освобождения народа. Она представила, как в открытой машине Бьорн Рау будет приветственно размахивать над головой широкополой шляпой.

"Не простудись, диктатор!" - пошлет она мысленный совет будущему покойнику. Престижный белый автомобиль неумолимо приблизится к контрольной точке. Палец удобно ляжет на спусковой крючок. Десять шагов, девять, восемь....

* * *

Сегодня я решил остаться в постели, поваляться лишний часок-другой. Могу, в конце концов, позволить себе слегка расслабиться?

И, что вы думаете? В открытую дверь заглянула Альта, поинтересовалась, не составлю ли я ей компанию за завтраком? Вспомнил, что сегодня воскресенье, выходной день и ей не нужно идти на работу. Видно, скучно девушке стало, решила совместить прием пищи с беседой. Кряхтя, словно, в самом деле, древний старик, поднялся с постели, выполнил минимальный разминочный комплекс. Шуганул назойливого Умника, негодяй возник в комнате, пристроился рядышком и, словно клоун, принялся повторять мои движения. Позанимавшись, отправился в ванную комнату, чтобы ополоснуться холодной водой. В квартире был газовый нагреватель, но я не рисковал им пользоваться. Не хотелось обрушить дом. Тем более, к холодной воде с детства был приучен. Едва попал под первые тугие струи, сон, как рукой сняло. Обожаю водные процедуры. Вот только неуютный дождь и связанную с ним сырость в квартире, терпеть не могу, особенно когда холодные струйки затекают за шиворот. Поплескался, пофыркал, получил заряд бодрости и удовольствия, растерся полотенцем, натянул тренировочные штаны местного пошива и вышел на кухню. Альта уже сидела за столом. Сегодня она приготовила блинчики со сметаной и вареньем. Я еще вчера успел отвесить ей комплимент по поводу поварского таланта, на что она отвечала, что талантов у нее много, и весьма разнообразных. Интересно, каких именно? Умник про нее пока ничего не смог накопать. Мне стало весьма любопытно, кто ее родители и где такая бойкая особа училась?

- Расскажи о себе, - попросил я, наливая в кружку заварку, - нам придется жить на одной площади, а я ничего о тебе не знаю. Может, ты замаскированная террористка и готова взорвать дом вместе с мадам Го?

- Мадам Го, между прочим, меня измучила, допрашивая целых полдня. Будь я террористкой, в самом деле ее бы взорвала!

Я нахмурился при виде полупрозрачного силуэта Умника, который нарисовавшись за спиной девушки, принялся строить мне дикие рожи и изобразил всеобщий межпланетный жест, покрутив пальцем у виска. Мол, кто же так с симпатичными девицами разговаривает? Но я имел, на сей счет собственное мнение и подсказчики мне не требовались. Пришлось сделать зверское лицо, после чего этот наглец приставучий предпочел исчезнуть.

- Как будто я о тебе много знаю, - ответила девушка, приняв мое недовольство на свой счет, - может, сначала ты меня просветишь, так сказать, по старшинству?

Как-то незаметно мы с ней перешли на "ты". И хотя она мне очень нравилась, все же, неплохо бы выяснить, что сия девица за фрукт такой?

Ей в полицейской безопасности не доводилось работать? Вроде как, не интеллигентный разговор получается, а вежливый такой ненавязчивый допрос. Она знаток дикой борьбы, которой обычных людей не обучают. Ну, да ладно, свою легенду я могу сто раз пересказывать. Ее Умник сочинил, не подкопаешься. Если уж мадам Го не смогла найти ни одного изъяна, да и контора наверняка пыталась мою сказку проверить, с Альтой, тем более, прокатит. Может, и она мне что-нибудь интересненькое про себя расскажет, хотя сильно я сомневался, слишком непростая девица оказалась.

- Родился я в Тувиции, селение Сокрино, - завел я свою песню, - родителей помню плохо, когда мне исполнилось семь лет, мы переехали в Бруссию, вскоре там началась смута и революция. В то лето стояла сильная жара, продукты быстро портились. Подвоза не было. Оголодавший народ стал бунтовать, правительство ввело в города войска, состоявшие из горцев, те жестоко подавили волнения, вырезав едва ли не четверть населения. Позверствовали заодно и в нашем Сарте. Родители погибли, я чудом остался жив, меня отправили в детский приют. Жизнь там была непростая, полуголодная. Воспитатели, скорее надсмотрщики, жестокие и злобные, наказывали за малейшую провинность. Все, чему я научился, это писать и считать до ста. Когда немного подрос, мне вручили лопату и определили в землекопы. С тех пор работал на стройках. Потому и пенсия мизерная, на жизнь едва хватает.

С этими словами я постарался придать лицу унылое выражение.

С ее стороны естественно было бы задать вопрос, на какие шиши я снимаю двухкомнатную квартиру, едва ли, не в самом центре города, но у меня заранее был готов ответ: любимый дядя за меня платит. (Ага, дядя, Умником зовут, по орбите вокруг планеты вращается! Кстати, планету здесь именовали неудобоваримым набором звуков, что-то вроде "Шфырг". Название мне не понравилось, проще говоря, резало слух. Поэтому для себя я решил называть ее Землей). Денежный вопрос девушку почему-то не заинтересовал.

- Тувиция, это на юге? - спросила она.

- Ну да, море рядом.

- Изское море, Сайский незамерзающий залив, - задумчиво продолжала Альта и вдруг спросила: - Люди, которые родились и живут на берегу теплого залива, к холодной воде непривычны. А ты сегодня ледяной душ принимал, от удовольствия даже напевал. Кстати, я такой мелодии не слышала, откуда она?

Вот тебе и на! Раскололи нас с Умником на раз! Надо выкручиваться.

- Какое-то время довелось жить за Харуэем, на севере, возле Тэнны, - сказал я, импровизируя. Между прочим, не слишком удачно. Но эта девица ведь, в самом деле, не полицейский агент? Едва упомянул Харуэй, где расположены урановые рудники, смотрю, она напряглась.

- Там и привык плескаться в холодной водичке, словно желх речной.

Мое объяснение вроде бы ее удовлетворило. Во всяком случае, провокационных вопросов больше не задавала. Поинтересовалась только, как жилось у холодной реки, тяжко ли было с продуктами, где комнату снимал и у кого именно. Допрос с пристрастием! Но меня голыми руками не возьмешь. Не знаю, почему она так въедливо выспрашивала. Может, подозревала во мне полицейского? Пользуясь архивом биокомпьютера в голове, я выдал информацию по максимуму. Начиная с вкуснейшей рыбы ольми, капусты чурюк и кончая самосадом урча, которым приречные деды любили дымить. Смотрю, жиличка моя успокоилась. Надеюсь, дошло до нее, что дедок я безопасный. Снова попросил рассказать о себе.

У местных считается неприличным выспрашивать о прошлом человека. Слишком жестокая здесь жизнь и былые неприятности далеко не каждому хочется вспоминать. Однако после моего рассказа, отказать у нее не было, морального права. И она стала рассказывать. О том, что отец ее был немалым армейским чином в Гунце, в какой-то секретной части. Училась в школе, окончила восемь классов. Отец погиб. Мать вышла замуж за грузчика, человека грубого и беспринципного.