Unknown - Аромат лимонной мяты. Книга первая (СИ)

Бррр… Батильда затрясла головой: что он строит?! Дальше все напоминало театр абсурда. С горящими фанатичным огнем глазами Геллерт произнес пафосную речь о деградации магического мира, вымирании волшебников и об их с Альбусом планах по выходу из столь затяжного кризиса. Основная идея состояла в объединении волшебного и магловского миров. Естественно, учитывая общий уровень развития и многочисленность маглов, война или военный переворот дело бы не решили. Все бы закончилось тотальным уничтожением всех открывшихся маглам волшебников.

Поэтому план двух юных наполеонов был прост, как мычание: в рамках отдельно взятого государства маглам внушается идея о сверхчеловеке, которого можно создать путем очищения мира от низших, грязных рас. Маглы в стремлении достичь поставленной цели развязывают кровопролитную войну и существенно сокращают свою численность. После волшебники предъявляют победителям этого «сверхчеловека». Подойдет любой новорожденный ребенок-маг. А дальше все просто. Ребенок объявляется мессией, его мирно и бескровно продвигают во власть и слияние двух миров происходит естественным образом. В результате маги образовывают правящий класс, а маглы попадают в подчинение.

Выяснилось, что подобные разговоры в доме Дамблдоров на протяжении лета велись постоянно. Братья спорили, Геллерт, естественно, принимал сторону Альбуса. Обстановка накалялась, и неделю назад произошел взрыв. Выслушав очередное выступление Аберфорта на тему «властелинов мира», Геллерт вспылил и нелицеприятно отозвался и о нем, и об Ариане, назвав их пиявками на теле их великого брата. Кто из них троих первым выхватил палочку, Геллерт не помнил, как не мог вспомнить и того, как Ариана оказалась на линии огня и чье проклятье в конечном итоге попало в девочку.

Какое-то время все трое стояли над телом Арианы, а потом побледневший Альбус поднял глаза на брата и Геллерта и сказал:

– Я ее верну. А вы мне поможете.

После чего бросился в бывшую спальню матери и вскоре вернулся со старыми потрепанными тетрадями, сшитыми из листов грубой бумаги, и небольшим кожаным барабаном. Он расчистил гостиную, уничтожив одним движением палочки мешавшую ему мебель, и принялся покрывать деревянный пол вокруг тела неизвестными знаками. Какими именно Геллерт сказать не мог: это определенно были не руны.

Батильда схватилась за сердце.

– Вы пытались воскресить девочку? Провели некромантический ритуал племени Кендры?

– Я говорил ему, что не получится, бабушка, — словно в бреду, повторял Геллерт. — Я говорил… Только с помощью Даров Смерти…

И, тем не менее, ритуал они провели. В процессе подготовки Альбус, видимо, находясь не в себе и пытаясь собраться с мыслями, захлебываясь, вываливал на брата и друга семейные тайны. Оказалось, что тетради он нашел еще ребенком. Что разбирался в них сам. Что его семья никогда не брезговала ритуалами, в том числе и кровными. Что это именно отец смог увеличить магическую силу Альбуса: во время последнего свидания перед Азкабаном они провели рунный ритуал, суть которого заключалась в том, что после смерти Персиваля его силы перейдут старшему сыну. А умер он, когда Альбус был на шестом курсе. Поэтому и практические результаты СОВ и ТРИТОНов так сильно отличались.

Закончив ритуальный круг, он протянул Аберфорту барабан и, задав ему ритм, — просто отстучал его ладонью по полу, — велел бить, не останавливаясь ни на секунду. Сам же, встав на колени, начал речитативом произносить заклинание на неизвестном языке. А Геллерт, взяв своего друга за руки, не давал ему лишиться чувств до окончания ритуала.

Как ни странно, умертвие они подняли.

Бездыханная девочка, неподвижно лежащая на полу, вдруг широко раскрыла глаза и обвела ими стоящих над ней подростков. Потом она встала, и на вопрос заикающегося Аберфорта о самочувствии заявила, что ей значительно лучше. Альбус был в восторге. Ему казалось, он смог все исправить, вернуть душу сестры, и все теперь будет хорошо. Они сопроводили Ариану в ее комнату и заперли.

На следующий день они осторожно заглянули к ней и обнаружили, что она неподвижно сидит на стуле и немигающим взглядом смотрит на стену. Услышав скрип двери, Ариана повернула голову и уставилась на визитеров. Аберфорт и Геллерт отшатнулись. Альбус тихо подошел к ней и дотронулся до плеча: кожа ее была холодной, потемнела и неприятно пахла. На ней появились пятна. Он поднес к ее рту зеркальце — оно не запотело. Несмотря на все это, Ариана утверждала, что полностью здорова.

Несколько дней она ходила по дому под напряженными взглядами Аберфорта и Геллерта, отвечала на вопросы, если ей их задавали, и с жадностью ела все, что ей готовил и приносил Альбус.

На четвертый день изменения в ней стали видны невооруженным взглядом. Она напоминала разлагающегося покойника: связно не говорила, с трудом передвигалась, медленно переставляя негнущиеся ноги. Запах стал невыносимым.

Аберфорт с каждым днем мрачнел все сильнее, кричал, что это не его сестра, а лишь инфернал, которого нужно упокоить. Альбус возражал, утверждая, что, если бы это было так, она бы не разговаривала.

Геллерт в данном случае был полностью на стороне Аберфорта. В свое время в родительской библиотеке, где помимо всего прочего содержались и труды по некромантии и демонологии, он нашел монографию одного католического священника-сквиба, который, путешествуя по Африке, в одном из племен наблюдал подобный случай.

Священник утверждал, что в результате неудачной некромантической попытки в покойника вселился демон. Упокоить новоявленного Лазаря(6) он смог только с помощью обряда экзорцизма. На протяжении почти двадцати часов священник читал молитву в присутствии живого мертвеца, а после того, как тело стало неподвижным, оно было кремировано. Но даже доводы Геллерта на Альбуса не действовали. Он грудью защищал ходящее по дому умертвие.

А сегодня кожа на животе живого трупа, набитого непереваренной едой, лопнула и содержимое вывалилось наружу. Геллерт не выдержал, поднял палочку и произнес: «Адеско Файр».

Через три дня дежавю: снова закрытый гроб и разрытая могила. На похоронах были только Батильда, Геллерт и Аберфорт с Альбусом. Альбус был мрачен и молчалив. За несколько часов он сказал всего две фразы: брату и Геллерту. «Я все исправлю!» и «Ты пожалеешь!»

Бедный внук пытался поговорить с ним, объяснить — без толку. На следующий же день он вернулся в Европу. Но не домой, нет. Он бросился на поиски Даров Смерти: хотел вернуть Ариану, привести ее к Альбусу и заслужить его прощение. Уже через два года он стал обладателем Старшей палочки. Но и только. Следы камня и мантии затерялись в веках.