Юлия Головкина - Ух ты, ребенок!

«– Я разговариваю».

«– Ты ненормально разговариваешь».

«– Нормально».

Это диалог матери (отца) и подросшего ребенка. Он, к сожалению, совершенно типичен. Родитель пытается выудить хоть какую-то инфу, проявить внимание и понимание, а подросток закрылся за стеной из слова «нормально» и его никакой конфетой оттуда не выманить.

Знаешь, когда это начинается? Когда он (она) в 4 года бежит навстречу, раскинув ручки, и взахлеб пытается поделиться всеми своими детскими важностями. А Ты, озабоченная в этот момент бытом, работой или вообще ведешь суперсекретные переговоры с подругой по телефону, отмахиваешься, говоришь, «потом расскажешь, мама занята» и тем самым кладешь первый кирпич в стену отчуждения.

Два смешных (реальных) случая:

Разговаривают две подруги:

«– Какая я была дурная в 20 лет! Бедный мой Колька!»

«– Чего?»

«– Он до того, как в садик в три года пошел, искренне считал, что ноги у него копытами называются».

«-?!»

«– Я ему всегда говорила: «Шевели копытами быстрее»!

Мама утром тащит 2,5 летнего сына в садик. Впопыхах одеваются, выходят на улицу. Еще темно, зима, раннее утро. Мама целеустремленно несется впереди, таща чадо за руку.

«– Мама, не видно!»

«– Скоро солнце встанет, будет видно».

«– Мама, не видно!»

«– Сейчас дойдем до садика, там свет включен, будет видно».

Заходят в садик.

«– Мама, не видно!»

«– В группе ярче свет, чем в коридоре», – отвечает мама, как всегда, не оборачиваясь.

«– Мама не видно!»

В раздевалке мама, наконец, смотрит на сыночка. Шапка закрывает лоб, глаза, лицо, нос. Только рот открыт.

В первом случае мама не заботится о качестве информации, которую она дает ребенку, считая само собой разумеющимся, что он поймет ее юмор правильно. Во втором – невнимательно воспринимает сигналы, которые исходят от него.

Родители живут в своем мире, дети – в своем. Чего же можно ожидать, когда они перестают в нас нуждаться? Конечно, вот этого «нормально» в ответ на любой вопрос. А в переводе, и мы прекрасно это понимаем, это значит «отстань».

Если Ты только ожидаешь ребенка, или если твой малыш еще малыш, Тебе повезло. Ты можешь избежать строительства Стены Отчуждения. Как? Выслушивать, расспрашивать. Кстати, получишь много кайфа. Например, диалог c 3-хлетним сыном:

«– Мы сегодня подрались с Богданом в песочнице».

«– Кто первый кого ударил?»

«– Я его».

«– А потом?

«– Он меня».

«– А потом?»

«– Я его».

«– Ну, и кто же победил?»

«– Воспитательница».

Я бы никогда не узнала, что наша воспитательница – супергерой, если бы не расспросила подробно.

А если Стена уже стоит и через нее ни перепрыгнуть, ни подкопаться? Твоему ребенку 15, и он закрылся, законопатился и ведет себя как рак-отшельник. Чуть тронешь – прячется за своим «нормально». Что делать? Можно ли что-то сделать?

Тут хочу напомнить Тебе замечательную пословицу: «Как аукнется, так и откликнется».

Одна знакомая, узнав, что я консультирую родителей подростков, пожаловалась:

«– Моя дочь ничего о себе не рассказывает».

«– Сколько лет?»

«– 16.»

«– А ты ей, что о себе рассказываешь?»

Она замолчала, задумалась. Чуть улыбнулась. И сказала через минуту, что все поняла.

А Ты поняла? Если Тебя ребенок спрашивает «как дела?», Ты как отвечаешь? «Нормально»? …Не жди ничего другого в ответ.

Я помню, как восстанавливала отношения со старшим сыном, (не то, чтоб они были совсем уж плохими, но стенка уже стояла). Когда в ответ на свой вопрос: «Как дела, мама?», он впервые получил подробное описание ситуации на работе, которая меня в тот момент беспокоила. Помню его удивленные глаза. Не знаю, что он там думал о жизни взрослых в свои 12 лет. Наверное, что у них не бывает проблем, и все неприятности достались в жизни ему, бедному подростку. Когда я пустила его в свою жизнь, (причем, не только в работу, но и в отношения с друзьями, творчество, планы на будущее и осознание прошлого), он тоже постепенно перестал закрываться, стенка сама по себе разрушилась. Я не жаловалась ему, не просила совета или поддержки. Я просто рассказывала, давая понять, что со всем этим справлюсь, иногда размышляла вслух, как намерена это сделать.

Итак, закон информациив нашей семье формулируется так: « Мы не врем друг другу и не отмораживаемся». Объяснение такое: чтобы помочь, мы должны знать, что и с кем происходит. Так я говорила своим сыновьям, когда они пытались отвоевать больше места для личных тайн.

Понятно, что свои тайны есть и у меня, и у них. Но я всегда считала и считаю, что семья – как раз то место, где можно позволить себе раскрыться.

В связи с этим, хочется сказать еще об одном очень важном аспекте – правильное использование информации. Помнишь замечательную фразу из американских фильмов: «Все, что вы скажете, может быть использовано против вас!» Увы, родители часто так и поступают.

«– Я ничего не рассказываю маме», – сказала мне одна 14-летняя девочка.

«– Почему?»

«– Она все неправильно понимает. Наделает каких-то выводов, а потом меня этим достает».

Диалог был долгим. В результате я выяснила, что «неправильно понимает» – это значит, что в любом действии дочери ищет грядущие неприятности, которые сама же и придумывает. «Ты мне сама говорила, что в компании у тебя девочки курят, значит и ты куришь, по-другому не бывает, а там и до наркотиков не далеко!»

…и поехали материнские страшилки.

Если мать (отец) хоть раз такое сделают, с откровенностью ребенка можно надолго (если не навсегда) распрощаться.

И учти еще один момент: как бы вы не откровенничали друг с другом, Твой ребенок все равно что-то утаит, (как, впрочем, и Ты от него). Поэтому, если хочешь быть в курсе, используй другие каналы получения информации: поддерживай хорошие отношения с родителями его друзей (хотя бы в телефонном режиме), и с его друзьями разговаривай хотя бы на уровне: «как дела, что нового?». Много можно узнать и из социальных сетей, в экстренных случаях, прочитать СМС-ки в его телефоне. Но не сдавай свои каналы, а то их лишишься.

На мой взгляд, это, конечно, нужно только тогда, когда доверие уже подорвано, стенка стоит, и до ее разрушения еще пахать и пахать, а хоть какие-то сведения нужны уже сейчас. Мне повезло, я обошлась без шпионства, хотя такой возможности никогда не отрицала. И если ко мне обращались родители с просьбами рассказать, что я знаю о времяпровождении в компании, где вращались наши дети, я всегда делилась информацией. Просила, правда, не говорить о том, что я – источник.

Закон информации можно еще называть законом правды.

И правда, о которой Ты ему говоришь, касается не только событий Твоей (его) жизни, она касается всего. Есть период, когда ребенок достает родителей вопросами. По моему опыту, отвечать нужно честно, даже если они ставят в тупик. Но подробнее об этом в другой главе.