Марина Солотова - Как стать ребенку другом, оставаясь его родителем

Бывают ли семьи, где нет доминанты? Ни минуса, ни плюса? Бывают. Тогда ребенок идет искать ее в другом месте – и находит. Помните Васю из первого подъезда?

Конечно, все мы хотим быть плюс-доминантами. На самом деле это не очень трудно. Быть минус-доминантой гораздо труднее.

1. Посмотрите на таблицу. Подумайте, как будут вести себя в приведенных ситуациях родители трех типов. Поставьте галочку в нужном месте.

Посчитайте галочки, и вам все станет понятно.

Счастливые дети бывают только у счастливых родителей. Это факт.

В последнее время быть счастливыми становится все труднее. Ко всем прелестям кризиса, санкций, роста тарифов, повальных кредитов, неуверенности в завтрашнем дне, потока негативной информации, к больной насквозь системе образования многие мамы получили новый повод для бесконечных комплексов: «Я плохая мать». Дети шагают с крыш, дети кидаются под машины, дети уходят из дома, дети употребляют алкоголь и наркотики, и во всем виноваты родители.

Да, на самом деле наши дети – только наши, и ответственность за них несем только мы. Но это вовсе не значит, что, прочитав очередной пост в соцсети или очередную статью в СМИ, каждая мама должна немедленно взять всю вину на себя, поставить себе диагноз и начать заламывать руки.

Потому что тогда мы становимся очень похожими на своих детей-подростков, которые каждое замечание, каждую, даже совсем безобидную, оценку воспринимают, выражаясь языком тинейджеров, как наезд. Как претензию, как обвинительный приговор. И, за редким исключением, включаются две основные реакции, обе – на уровне истерики. Либо полное отторжение: «Не учите меня жить, специалистов развелось, я лучше знаю, как мне воспитывать своего ребенка!», либо активное самобичевание: «Я урод, угробила ребенка!» И то, и другое – неправильно прежде всего по отношению к себе, потому что это сугубо отрицательные эмоции. Они становятся поводом и основой для того самого состояния, когда удержать себя в рамках спокойствия и осознанности практически невозможно.

Помните инструкцию, которую мы слышим в самолетах? «В случае разгерметизации салона сначала наденьте маску на себя, затем – на ребенка». Чувство родительской вины – это та самая разгерметизация. До тех пор, пока оно существует, кислород будет перекрыт и родителям, и детям.

Да, избавление от чувства родительской неполноценности – мучительный и порой очень долгий путь. Но, не пройдя его, стать счастливым не получится. Убеждение «Мы плохие родители» не даст нам вырастить счастливых детей.

Для меня, матери-одиночки с двумя погодками, путь избавления от этого чувства был очень нелегким. Я обошла всех психологов и психотерапевтов в городе. Перечитала километры текстов. Каждый из них убедил меня в том, что я не мать, а ехидна, и виновата во всех смертных грехах одновременно.

Меня выгоняли из зоны комфорта (а я пыталась понять, как в нее для начала зайти), призывали закрыть гештальты (как?!), убеждали в необходимости простить собственную маму (за что?!) и учили заклинаниям типа «я вижу тебя, я принимаю тебя, я отпускаю тебя».

Когда я поняла, что, кроме моих сына и дочки, у меня есть еще внутренний ребенок, которого тоже надо кормить, жалеть и нянчить, у меня случилась идиосинкразия в виде добротной истерики.

Первое спасение пришло в лице моей лучшей подруги, которая позвонила вечером спросить, как у меня дела, и получила полный отчет, прерывающийся рыданиями. Главной проблемой того вечера была грязная посуда, мыть которую не было вообще никаких сил, и гора неглаженого белья. Подруга совершенно спокойно и с откровенным интересом спросила:

– А к тебе что, свекровь утром приезжает?

– Какая свекровь? – спросила я, опешив.

– Вот именно, у тебя даже свекрови нет. Угомонись и ложись спать. Завтра помоешь.

Наутро я поняла, что выспалась и небо на землю не упало. А следом пришло понимание еще некоторых вещей. Например, если ребенок утром не хочет в школу, можно сказать: «Ну и не ходи», вместо того чтобы устраивать танковое сражение…

Спустя несколько дней дочь пришла из школы в слезах, потому что получила двойку за контрольную. Контрольную (ровно ту, которую она писала в школе, с теми же цифрами) мы накануне прорешали дома, потратив на это три часа. Точно как в анекдоте, помните? Учили уроки. Мать охрипла. Дети оглохли. Соседи выучили наизусть. Хомяк пересказал. Моя девочка плакала так горько, что я вынуждена была сказать себе: «Стоп, Марина. А зачем психической тебе психическая отличница?» С того дня я перестала напрягаться и переживать из-за оценок, и процесс выполнения домашних заданий стал веселее и задорнее: что-то дети делали сами, в чем-то, с чем они не справлялись, помогала я, когда чувствовала в себе силы и желание. Как только у меня внутри кто-то начинал сопротивляться, потому что устал и не мог, я говорила: «Дети, открываем ГДЗ!» (сайты с готовыми домашними заданиями, если кто-то еще не знает).

Спустя пару дней вечером я услышала, как дети ссорятся. Впервые я не успела немедленно рвануть разбираться – блин на сковородке горел. Сколько времени уходит, чтобы снять блин со сковороды и залить новый? Ровно столько его и ушло на то, чтобы дети разобрались и успокоились сами. Тогда я сняла с себя ответственность за детские ссоры и поняла, что дышать стало легче.

Продолжал напрягать беспорядок в квартире. Точнее, превращение порядка в беспорядок в течение двух минут и последующие за этим два часа уговоров, требований, просьб и скандалов с детьми с целью сделать как должно быть (кому должно?). Обнаглев от отсутствия свекрови окончательно, я сказала себе и детям: «Все, я прекращаю делать уборку. Вообще. В гости никого не зовем».