Автор не указан - Зачарованные

– Правда? – переспросил Дамон. – Знаешь, в чем твоя проблема? Ты очень много думаешь. Но при этом ничего не делаешь. Это опасно. Пока ты не прекратишь мучиться совестью, мы не сможем работать вместе.

– Не тебе обвинять меня в лишних мыслях, учитывая то, что произошло вчера. Поэтому мне и нужен Джеймс. Чтобы выяснить, насколько силен Сэмюэль. Может быть, Джеймс знает, в чем его слабость.

– В любом случае, я слишком голоден, чтобы сражаться. Иди, занимайся расследованием, а я позавтракаю в отеле Бейли. Я не могу думать, пока не поем.

Я, кажется, побледнел – «завтрак» в представлении Дамона означал красивую женщину.

– Хорошо.

То же, что и всегда: когда Дамон при смерти, он мой брат, человек, для которого я сделаю все, даже буду рисковать жизнью. Но если он в порядке, его язвительные комментарии быстро убивают всякое хорошее отношение.

Когда он ушел, Кора повернулась ко мне. Она улыбалась.

– Да? – спросил я, готовый к новым оскорблениям.

– Все хорошо, – она покачала головой. – Вы с Дамоном дополняете друг друга. Ты думаешь, он действует. Но вместо того, чтобы ценить это, вы ссоритесь.

Я кивнул, но ничего не сказал. Я не хотел разговаривать о своих отношениях с братом. Я хотел найти способ остановить Сэмюэля, но боялся, что это невозможно. Разве что кто-нибудь существенно нам поможет.

– Пошли к Джеймсу, – резко сказал я.

Мы вышли из дома и направились к торговому дому Джеймса. Солнце сияло, и холод отступил. Мужчины поснимали пиджаки, а на ступеньках Трафальгар-сквер люди грелись на солнце. И везде, куда бы мы ни шли, до нас доносились обрывки разговоров:

– Убита в собственной постели…

– Сердце вырвано, как будто на нее напало животное.

– Говорю вам, в опасности все.

– На что похожа Америка? – тихо спросила Кора, пока мы прокладывали путь через толпу на Флит-стрит.

– Она большая. – В конце концов, Кора просто хотела отвлечь меня от этих разговоров. – Тебе бы там понравилось. – Я представил, как Кора сходит с парохода в новый мир, где ее не будут преследовать мысли о Вайолет. Я подумал об ирландских общинах, разросшихся в Бостоне, Нью-Йорке и Сан-Франциско. Там она найдет себе место.

Может быть, Коре стоит поехать в Америку. Тогда мне не придется бояться, что она станет следующей в списке моих невольных жертв.

– Хочешь туда поехать? – спросил я.

– Не знаю, – вздохнула она, – если я уеду, то никогда больше не увижу свою семью. Они ведь даже не знают о смерти Вайолет. Я так и не решила, сказать ли им… или предоставить думать, что она просто слишком занята, чтобы писать.

– Думаешь, они в это поверят? – скептически спросил я.

Кора бледно улыбнулась:

– Поверят. Они всегда говорили, что Лондон изменит нас. Они думают, что, если мы будем счастливы, значит, они сделали все, что от них требовалось. Думаю, им проще считать, что Вайолет стала снобом и не хочет знакомить родителей с шикарными новыми друзьями, чем представить, что она умерла. Они никогда не поверят, что она стала вампиром и погибла от руки собственной сестры. Я сама в это не верю.

– Они хотят только, чтобы ты была счастлива? – недоверчиво спросил я, вспоминая собственного отца. Он был мертв уже тогда, когда Коры еще не было на свете, но, как бы далеко я ни был от его могилы, сколько бы лет ни прошло, я не мог избавиться от его голоса. Мужчины рода Сальваторе сражаются, даже если могут погибнуть. Так он и поступил. Застрелил меня, своего собственного сына.

– Да. Они не переживут, если узнают, что случилось с Вайолет. Они будут винить себя за то, что отпустили ее. А если они узнают, что я о ней не позаботилась… что это я убила ее… – Кора всхлипнула.

Я взял ее за руку и остановился посреди улицы. Пешеходы обходили нас с двух сторон.

– Посмотри на меня, – я заглянул в большие синие глаза, – ты все сделала правильно. И не ты ли произносила целые речи, запрещая мне винить себя? Если я ни в чем не виноват, то ты тем более. Договорились?

Губы Коры дрогнули, но она все-таки не улыбнулась:

– Я знаю. Просто трудно.

Я кивнул. Я не мог преподнести ей какую-нибудь мудрость, да это ее бы и не успокоило. «Мы вместе »? «По крайней мере у тебя есть я»? Напоминание о том, что она связана с вампиром, вряд ли улучшит ситуацию.

Тем временем мы дошли до цели своего путешествия. Я позвонил и отступил назад, впервые заметив, что дверь украшена гирляндой синих цветов. Это, конечно, какие-то чары, но против чего?

Джеймс открыл дверь и посмотрел на нас свысока, хотя был всего трех футов ростом.

– Привет, – поздоровался я, глядя вниз и невольно отмечая, что на его рябой коже краснели новые нарывы. Как всегда, один глаз был красным и слезился, а на месте второго зияла пустая глазница.

– Ты все еще жив, вампир. И нашел свою девушку. Интересно, – Джеймс пропустил нас вниз. – Садитесь. Чаю? Расскажите же, что вы делали.

Не глядя на меня, Джеймс возился с небольшой печкой в углу, Я взглянул на полки – там в банках моргали глаза, бились сердца и сидели двухголовые мыши. Тут не могло не найтись средства от Сэмюэля.

– Нам нужно поговорить с тобой о прошлой ночи, – мягко сказала Кора. Джеймс отошел от печки, в каждой руке держа по оловянной кружке.

– «Эрл Грей». Что ты имеешь в виду? – Он скосил единственный глаз на Кору и скользнул к нам, шугнув по пути разлегшуюся на полу толстую кошку. Та зашипела, бросилась под стол и уселась там, дергая хвостом.

– Сэмюэль снова в игре. И на этот раз речь не просто об убийстве, – проговорила Кора.

Джеймс с такой силой грохнул кружки о стол, что тот качнулся.

– Проклятие! – Он, не глядя, схватил с полки банку с мертвыми черепахами и подсунул одну под ножку стола, чтобы тот не качался. – Прекрати говорить загадками, девчонка! Я что, похож на этого дурака Эфраима? Рассказывай все и с самого начала.

– Есть, сэр, – сглотнула Кора. – Стефан и Дамон познакомились с девушкой по имени Мэри Джейн, которая оказалась чистокровной ведьмой. Они узнали, что Сэмюэлю нужно ее сердце.

– Мы вступили в союз с ковеном при помощи чар винкулума. После этого они наложили на Мэри Джейн чары председательства, – вклинился я. – Мы думали, что используем ее как приманку, заманим Сэмюэля в ловушку и убьем. Но он пришел с колдуном, который снял чары каким-то зельем. Он перехитрил нас.

– И он съел ее сердце? – От лица Джеймса отлила кровь. Он закрыл глаз.

– Да, – хором ответили мы с Корой.

Джеймс вздохнул и тяжело опустился на стул:

– Плохо. Очень, очень плохо.

– Знаю. Поэтому мы и пришли. Нам нужна помощь.

– Разумеется, вам нужна помощь! Вот только я не могу вам помочь! Вся эта история наглядно демонстрирует, почему вампиры опасны для моего дела и для общества. Они вечно воображают, что могут управлять миром. Они думают, что только они что-то понимают, – он вскочил, в ярости опрокинув стул. Рывком задернул шторы, запер дверь и, наконец, подошел к книжному шкафу и начал по одной сбрасывать с полок книги, пока не обнаружил толстый том в потертом красном переплете. Он переворачивал страницы короткопалой рукой, а мы с Корой смотрели друг на друга, боясь даже дышать. – Послушай сказку, вампир. Тогда ты поймешь, с чем имеешь дело. – Кошка зашипела, а глазные яблоки из банки уставились на меня с молчаливым осуждением.