Райчел Мид - Принцесса по крови

– Нет, не кому-то. Алхимикам. Киту. Любому морою и дампиру кроме тех, которые уже знают.

Не рассказывать алхимикам? Это будет нелегко. Какие бы безумные события ни происходили в моей жизни, как бы сильно ни бесили меня задания и сколько бы времени я ни проводила с вампирами, я никогда не ставила под сомнение, кому именно храню верность. Если что-то происходит с Джил и с остальными, я должна рассказать алхимикам. То был мой долг перед ними, перед человечеством.

Но ведь мой долг перед алхимиками заключался и в том, чтобы присматривать за Джил, а что бы сейчас ее ни мучило, это имело прямое отношение к ее благополучию.

На долю секунды я прикинула – не соврать ли ей, но тут же отбросила эту мысль. Я не могла так поступить. Если я собираюсь хранить секрет, так тому и быть. Если не собираюсь его хранить, то откровенно дам это понять.

– Я не расскажу, – пообещала я.

Кажется, эти слова удивили меня саму так же, как Джил. Она внимательно посмотрела на меня в тусклом свете и, должно быть, в конце концов решила, что я говорю правду. Она медленно кивнула.

– Между мной и Адрианом есть связь. В смысле, духовная связь.

Я почувствовала, как глаза мои недоверчиво распахнулись.

– Как такое…

Внезапно все встало на свои места, все недостающие части головоломки.

– Покушение. Ты… Ты…

– Погибла, – напрямик заявила Джил. – Когда явились убийцы-морои, началась слишком большая суматоха. Все думали, что они нацелились на Лиссу, поэтому большинство стражей окружили ее. Только Эдди бросился ко мне, но действовал недостаточно быстро. Тот человек, он…

Джил прикоснулась к середине своей груди и содрогнулась.

– Он пырнул меня. Он… он убил меня. Тогда и появился Адриан. Он использовал дух, чтобы исцелить меня и вернуть, и теперь мы связаны. Все случилось так быстро. Никто даже не понял, что он сделал.

У меня даже голова закружилась. Связь духа. Дух был проблемной стихией для алхимиков, в основном потому, что мы знали о нем так мало. Нашим миром являлись документы и знания, поэтому любой пробел заставлял нас чувствовать свою слабость. Свидетельства использования духа записывались в течение столетий, но никогда записи не делал тот, кто по-настоящему понимал, что дух – его стихия. Такие события отмечались как случайные магические феномены. И только недавно, когда стало известно о Василисе Драгомир, дух был заново открыт вместе с мириадами его магических эффектов. У Василисы с Розой была особая внутренняя связь, единственный задокументированный алхимиками случай в наши времена. Исцеления – одни из самых выдающихся свойств стихии духа, и Василиса воскресила Розу после автомобильной катастрофы. Это выковало между ними психическую связь, которая разрушилась только тогда, когда Роза во второй раз чуть не погибла.

– Ты можешь видеть, что происходит у него в голове, – выдохнула я. – Его мысли. Его чувства.

Столько всего начало проясняться. Например, почему Джил всегда все знала об Адриане, хотя тот и заявлял, что не говорил ей ничего подобного.

Джил кивнула.

– Я не хочу знать. Поверь мне. Но это от меня не зависит. Роза сказала, что со временем я овладею самоконтролем, научусь не воспринимать его чувства, но сейчас я этого не умею. А в нем их так много, Сидни. Так много чувств. Он переживает все очень сильно – любовь, горе, гнев. Его эмоции мечутся вверх и вниз, во все стороны. То, что случилось между ним и Розой… Это рвет его на части. Иногда мне трудно на чем-то сосредоточиться из-за всего того, что в нем происходит. Правда, такое бывает только время от времени. Но я не могу как следует сохранять самоконтроль, когда происходит нечто подобное.

Хотя я не сказала этого вслух, но задумалась – не являются ли такие неистовые эмоции проявлением тенденции духа сводить своих пользователей с ума? Или, может, это просто свойство врожденной личности Адриана? Но сейчас все это не имело отношения к делу.

– Но он не может чувствовать тебя, верно? Это работает только в одну сторону? – спросила я.

Роза могла читать мысли Василисы и видеть, что та испытывает в повседневной жизни, – но не наоборот. Как я решила, теперь дело обстояло точно так же, но, когда речь идет о духе, ничего нельзя сказать наверняка.

– Верно, – согласилась Джил.

– Так вот почему… Вот почему ты всегда о нем знаешь. Например, о моих визитах. Или когда ему хотелось пиццы. Вот почему он здесь, вот почему Эйбу нужно, чтобы он был здесь.

Джил нахмурилась.

– Эйбу? Нет, это было общее решение – послать Адриана с нами. Роза и Лисса думали – будет лучше, если мы с ним побудем вместе до тех пор, пока не привыкнем к связи. И я тоже хотела, чтобы он был рядом. А почему ты думаешь, что в дело впутан Эйб?

– Э-э… так просто, – ответила я.

Должно быть, Джил не заметила, как Эйб настаивал, чтобы Адриан оставался у Кларенса.

– Я просто что-то напутала.

– Теперь мы можем поехать? – умоляюще спросила Джил. – Я ответила на твои вопросы.

– Позволь мне сперва убедиться, что я все правильно поняла, – сказала я. – Объясни, каким образом Адриан очутился в Лос-Анджелесе и почему он там застрял.

Джил сжала руки и снова отвела взгляд – эта привычка начала ассоциироваться у меня с теми случаями, когда у нее имелась информация, которую, как она знала, не воспримут хорошо.

– Он… э-э… прошлой ночью сбежал от Кларенса. Потому что ему было скучно. Он добрался автостопом до Палм-Спрингса, а потом присоединился к тусовщикам, которые как раз направлялись в Лос-Анджелес. А пока был в клубе, нашел тех девушек – моройских девушек – и поехал к ним домой. А потом ночь кончилась, и он вроде как отрубился. А теперь проснулся. И хочет домой. В дом Кларенса.

Со всеми этими разговорами о клубах и девушках в голову мне пришла пугающая мысль.

– Джил, а как много из всего этого ты переживаешь?

Она все еще избегала моего взгляда.

– Неважно.

– Для меня важно, – ответила я.

Та ночь, когда Джил проснулась в слезах… Это было, когда Адриан тоже проводил время с теми девушками. Она живет его сексуальной жизнью?

– О чем он только думает? Он знает, что ты там, и ты переживаешь все то же, что и он, но ни разу не остановился, чтобы… Ох… Господи. Первый день в школе. Мисс Чанг была права? У тебя было похмелье. Хоть и необычное…

И почти каждое утро Джил просыпалась, чувствуя себя почти больной – потому что у Адриана опять-таки было похмелье.

Джил кивнула.

– Не было никаких физических данных, которые они могли бы проверить (вроде крови или еще чего-нибудь), чтобы доказать свою правоту, но – да. С тем же успехом похмелье могло быть у меня самой. Я очень хорошо его чувствовала. Это было ужасно.

Я протянула руку и повернула к себе лицо Джил, чтобы ей пришлось посмотреть на меня.