Райчел Мид - Пламенное сердце

– Нейл не очень-то спокоен, – возразил Эдди. – Он до сих пор еще не пришел в себя. Он не угнетен. Он очень рад исходу. Дело в том, что не так просто осознать, что ты поучаствовал в решении огромной тайны. Он пытался это объяснить вчера вечером, пока мы сидели вместе.

– Жалко, что я пропустила посиделки, – сказала я. На самом деле, я не жалела – во всяком случае, оглядываясь на бурную ночь с Адрианом.

– Сидни… – Веселье Эдди исчезло, и даже при том, что я не отрывала взгляда от дороги, его тон подсказал мне, что сейчас будет что-то серьезное. – Насчет того, что ты встречаешься с Адрианом…

Я не смогла ответить сразу – у меня сдавило горло.

– Не говори об этом, – сказала я. – Пожалуйста.

– Нет. Нам надо поговорить.

Эдди знал, если бы тема не была такой неприятной, я бы рассмеялась. Он не обращал внимания на собственные взаимоотношения, но стражей обучают смотреть и наблюдать. Эдди наблюдал и, несомненно, подметил множество мелочей между мною и Адрианом. Мы очень старались спрятаться от алхимиков, но спрятаться от наших друзей, которые нас знали и любили, было невозможно.

– Ты собираешься читать мне нотацию? – поинтересовалась я. – Рассказать, что я нарушаю запреты, существовавшие сотни лет ради сохранения чистоты расы?

– Что? – потрясенно переспросил Эдди. – Конечно, нет!

Я рискнула взглянуть на него.

– Что значит «конечно, нет»?

– Сидни, я твой друг. Я его друг. Я никогда не стану ни судить, ни порицать вас.

– Многие считают, что мы поступаем совсем плохо.

Странно было говорить о моих отношениях с Адрианом – но на душе стало легче.

– Я не из них. Если вы так хотите… это ваше дело.

– Все вдруг стали так снисходительно к этому относиться, – сказала я удивленно. – Я вот только что слышала нечто подобное от Трея с Ангелиной – только про их собственные отношения. Не про… других.

– Я думаю, мой неудачный роман с Ангелиной тоже сыграл свою роль, – сказал Эдди с юмором, которого я от него не ожидала. – Она достаточно говорила про своих сородичей, чтобы через некоторое время это перестало казаться странным. Мой народ существует потому, что люди с мороями заводили общих детей.

Я поймала себя на том, что улыбаюсь.

– Адриан говорит, что несправедливо по отношению к миру – чтобы мы с ним завели детей, с ошеломляющей силой нашего общего обаяния, ума и внешности.

Эдди расхохотался – мне нечасто доводилось слышать его смех, – и я рассмеялась тоже.

– Так и представляю, как он это говорит! На самом деле меня это не пугает потому, что вы – это вы. Звучит не особо логично, но отчего-то вы двое вместе… это должно получиться.

– Не особо логично, – повторила я. – Чистая правда.

Эдди посерьезнел.

– Но меня беспокоит не моральная сторона вопроса. Я беспокоюсь из-за ваших людей. Как долго ты сможешь продолжать это?

Я вздохнула, сворачивая к месту встречи.

– Пока середина будет держаться.

Ветхий ресторан, незатейливо названный «У Боба», был хорошо виден с шоссе в дневное время. А вот вечером – отнюдь. Фонари давно перегорели, и большая часть засыпанной гравием стоянки пряталась в темноте. Когда я выключила фары, единственным источником света осталась лампочка у дома. Отличное место для серийных убийц, бродяг и Маркуса Финча. Из-за первых двух категорий я и взяла с собой Эдди.

«Порше» Кларенса было не видно, но неподалеку стоял большой серый автофургон.

– Сколько же новобранцев Маркус притащил с собой? – сказала я.

Эдди промолчал. Всякая романтическая задумчивость исчезла, он переключился в режим стража. Это место вызывало у него предельную настороженность, и я знала, что его подготовка возьмет свое и заставит Эдди осмотреть каждый угол. Он даже обогнал меня и первым взялся за ручку двери. Окна были чем-то закрыты, но мне показалось, что внутри мелькнул свет. Входная ручка повернулась, Эдди толкнул дверь и шагнул через порог…

Прямиком в засаду.

Я не могла никого узнать. Все они были в черном, на лицах – черные лыжные маски. Они явно ждали меня одну, потому что один из них шагнул к Эдди и ничего не успел понять, потому что Эдди не только уклонился, но еще и схватил его и швырнул через всю комнату, в кого-то другого.

– Сидни, беги! – крикнул Эдди.

Первым моим порывом было не оставлять Эдди, но когда он вытолкнул меня за дверь, я осознала, что он идет со мной. Мы вырвались на стоянку – и увидели, как из-за серого фургона появились две черные фигуры, отрезая нас от нашей машины. Эдди схватил меня и потащил в другую сторону, за дом, на темное песчаное поле, пустошь, тянущуюся насколько хватало взгляда.

Я хорошо бегаю, но я знала, что Эдди притормаживает из-за меня. И еще я знала, что любая попытка уговорить его оставить меня нелепа. Трава на поле была чахлой и скудной, деревьев мало. Несколько долгих секунд я не слышала ничего, кроме топота наших ног и нашего хриплого дыхания. Потом сзади донеслись крики – и выстрел.

Эдди удалось оглянуться, не сбиваясь с шага.

– Идут, – бросил он. – Семеро. С фонарями. И, видимо, с пистолетами.

– Смотри! – выдохнула я. Впереди, с той стороны, куда мы направлялись, мелькнуло еще два пятна света от фонариков.

Эдди ничего не сказал, лишь внезапно дернул меня вправо и вниз, в неглубокую яму, которую он заметил своим превосходным зрением. Он толкнул меня на землю и прикрыл собою. Яма представляла собою хоть какое-то укрытие, тонкое чахлое деревцо, растущее на краю, помогало. Сердце мое бешено колотилось. Я пыталась успокоить дыхание, чтобы оно нас не выдавало. Эдди застыл недвижно, но все его мышцы были напряжены и готовы к броску.

Крики приблизились. Большинство преследователей указывали друг другу, где посмотреть, и переговаривались, куда мы с Эдди могли подеваться. Лежа и надеясь, что они пройдут мимо, я лихорадочно пыталась понять, кто же это. Не Маркус с его веселыми парнями – это точно. Но они так хотели схватить нас – точнее, меня, – что не поленились устроить масштабную засаду. Лишь одна группа людей подходила под это описание.

Алхимики.

Я так долго боялась этого, но не ожидала, что все случится так. Вопросы теснились у меня в голове. Давно ли алхимики здесь? Схватили ли они Адриана и Маркуса?

– Сидни!

От знакомого голоса у меня перехватило дыхание. Отец.

– Сидни, я знаю, что ты где-то здесь. Если у тебя сохранилась хоть крупица здравого смысла и благопристойность, выйди и сдайся.

Искусный переговорщик заговорил бы по-доброму, обратился с просьбой – но не мой отец. Он был суровым и бесчувственным, каждое его слово звучало, словно оскорбление.

– Так будет гораздо лучше для тебя, – продолжал он. – И для… парня. Он нам не нужен. Он может просто уйти, если ты пойдешь с нами. – И я услышала, как он, понизив голос, спрашивает? – Это тот самый?