Морин Джонсон - Хроники Академии Сумеречных охотников. Книга II

В законе была целая куча положений, касающихся того, кому и на ком можно, а кому и на ком нельзя жениться. Если вступаешь в брак с простецом, не прошедшим Восхождение, тебя лишают всех рун и изгоняют из рядов Сумеречных охотников. На нежити можно жениться по обрядам простецов или Нижнего мира; выгнать тебя ниоткуда не выгонят, но всех ты станешь ужасно смущать, кое-кто не будет даже принимать твой брак в расчет, а какая-нибудь особенно консервативная прабабушка станет называть тебя не иначе как позором семьи. К тому же сейчас, когда в силу вступил Холодный Мир, желание заключить брак с тем, у кого в жилах течет кровь фейри, казалось определенно несвоевременным.

Но Хелен Блэкторн была Сумеречным охотником, причем по законам самих Сумеречных охотников, и с формальной точки зрения ее родство с фейри не имело значения. К тому же, Сумеречные охотники по счастью не включили в свой драгоценный Закон оговорки о том, что Сумеречный охотник не может вступить в брак с человеком того же пола, что и он сам. Может быть, в те давние времена такое просто никому не могло прийти в голову.

Так что Хелен с Алиной действительно могли пожениться по обряду нефилимов, на глазах у своих семей и у всего мира Сумеречных охотников. Даже если сразу после этого их снова сошлют, своего они все-таки добьются.

На свадьбе Сумеречных охотников, как рассказывали Саймону, жених и невеста одеваются в золотое и наносят друг другу руны на грудь против сердца и на оружие. Еще одна традиция немного смахивала на человеческий обычай приглашать посаженых родителей, причем с обеих сторон. Жених и невеста (или, как в этом случае, невеста и невеста) каждый выбирали для себя самого важного человека из своей семьи: иногда это был отец, иногда – мать, или парабатай, или брат, или сестра; кто-то мог выбрать даже друга, собственного ребенка или кого-нибудь из старшего поколения. Этот избранник, представляющий в одном лице всю семью, должен был передать невесту жениху (или, соответственно, жениха – невесте) и поприветствовать нового члена семьи.

Не всегда такое было возможно – случалось, что всех друзей и родных невесты или жениха сожрали демоны-змеи. Кто их разберет, этих нефилимов? Но Саймон счел, что обычай просто прекрасный, когда Джиа Пенхоллоу – Консул, глава Конклава, – встала как посаженая мать, чтобы передать свою дочь Алину в семью этих испорченных, скандально известных Блэкторнов и принять Хелен в лоно собственной семьи.

Похоже, Алина осознавала, как это непросто: ее явно трясло. Джиа была не робкого десятка, если согласилась на такое. Но Саймон подумал: Конклав и так уже сослал дочь Джиа, что же еще они могут с ней сделать? И разве можно изящнее и вежливее плюнуть им в лицо, чем вот так: вынудить признать, что Хелен, дочь фейри, которую отправили в ссылку, ничем не хуже дочери Консула.

Из чего же сделаны Сумеречные охотники, если они бросают своих? Если выкидывают сердце ребенка, словно мусор на обочину дороги?

Хелен отдавал Джулиан. Он стоял, одетый в расшитый золотом костюм, с сестренкой на руках, и глаза его, цвета моря в солнечный день, сияли, как у счастливого ребенка. Словно у него вовсе не было никаких забот.

Хелен с Алиной обе были в золотых платьях; в темных волосах Алины россыпью звезд сверкала золотая нить. Лица обеих светились от счастья едва ли не ярче платьев. Они стояли в самом центре церемонии, как двойная звезда, и на какое-то мгновение весь мир, казалось, вращался исключительно вокруг них.

Твердо, не колеблясь, Хелен с Алиной нарисовали друг у дружки на груди брачную руну. Когда Алина обняла сияющую Хелен, чтобы скрепить брак поцелуем, зал взорвался аплодисментами.

– Спасибо, что позволили нам приехать, – прошептала Хелен, обнимая новоиспеченную тещу.

Джиа Пенхоллоу заключила невестку в объятия и громким-прегромким шепотом произнесла:

– Жаль, что тебя приходится снова высылать.

Саймон не стал рассказывать Джулиану Блэкторну о встрече с Марком, как не сообщил и Марку о том, что Хелен рядом с детьми Блэкторнов уже нет и она не может о них позаботиться. Ему казалось отвратительно жестоким взваливать чужое бремя на плечи, и так уже несущие слишком тяжкий груз. Лучше он солжет, раз уж фейри этого не умеют.

Но когда Саймон подошел поздравить Хелен с Алиной, он чуть отступил в сторону и, целуя Хелен в щеку, прошептал: «Твой брат Марк передает тебе привет и желает счастья тебе и твоей любимой».

Девушка уставилась на него. На глаза ее навернулись непрошеные слезы, но улыбка стала еще счастливее, чем прежде.

«Для Сумеречных охотников все скоро изменится, – подумал Саймон. – Да и для всех нас. Иначе и быть не может».

Саймону было разрешено остаться на ночь в Идрисе, так что покидать торжество слишком рано не пришлось.

Позже собирались устроить танцы, но пока что гости разбились на группки и просто беседовали. Хелен с Алиной сидели в окружении семейства Блэкторнов, словно два золотых цветка, нежданно выросших из-под земли и сразу расцветших. Тиберий рассказывал Хелен – очень серьезным голосом, – как они с Джулианом готовились к свадьбе.

– Мы отработали все возможные сценарии, – говорил мальчик. – Как будто воссоздавали сцену преступления, только в обратном порядке. Так что я точно знал, что делать, что бы ни случилось.

– Должно быть, это было непросто, – отозвалась Хелен. Тиберий важно кивнул. – Спасибо, Тай. Я очень ценю твою заботу, правда.

Тай явно остался доволен. Дру, нашедшая свою цветочную корону и сияющая улыбкой от уха до уха, тянула Хелен за золотую юбку, добиваясь ее внимания. Саймон поймал себя на мысли, что редко ему доводилось видеть людей, казавшихся такими счастливыми.

Он попытался не думать о том, что отдал бы Марк за то, чтобы оказаться сейчас здесь.

– Не хочешь прогуляться со мной и Иззи вниз по реке? – спросила Клэри, подтолкнув его локтем.

– Что, без Джейса?

– Да он и так все время торчит у меня перед глазами, – беспечно и с любовью, не допускающей и тени сомнения, махнула рукой девушка. – В отличие от моего лучшего друга.

Саймон подхватил Изабель с Клэри под руки – одну справа, другую слева. Джейс проводил его неприличным жестом и снова вернулся к разговору с Алеком (который в очередной раз не сказал Саймону ни слова). Саймон практически не сомневался, что Джейс вовсе не сердится. Блондин обнял его при встрече, а Саймон все больше убеждался, что до амнезии в их отношения с Джейсом дружеские объятия не входили.

Но теперь все изменилось.

Саймон, Изабель и Клэри шли по берегу реки, спускаясь вниз по течению. Вода поблескивала под луной, как черный обсидиан, а защитные башни Идриса в отдалении мерцали, словно колонны застывшего лунного сияния. Зимой Аликанте был просто потрясающим – словно искусный ювелир вырезал его изо льда пополам со стеклом. Саймон шел чуть медленнее девушек, очарованный необычностью и волшебством Аликанте – сияющего сердца таинственной, скрытой от посторонних глаз страны.