Мэттью Стерджис - Обри Бердслей
- Название:Обри Бердслей
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Array Литагент «Аттикус»
- Год:2014
- Город:М.
- ISBN:978-5-389-08884-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Мэттью Стерджис - Обри Бердслей краткое содержание
Обри Бердслей - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
В Hôtel des Ètranges, вдохновленный разговорами с Эйнсли, Бердслей снова приступил к работе над рисунками к «Мадемуазель де Мопен». Чтобы придать иллюстрациям новую глубину, он пробовал серые полутона. Обри показал кое-что из этих рисунков своему товарищу. Эйнсли все понравилось, особенно портрет женщины за туалетным столиком в стиле Пьетро де Лонги. Бердслей остался доволен. Он тоже считал эту иллюстрацию очень удачной.
Элен была озабочена грядущим переездом. Сначала Обри хотел провести несколько недель в Париже, а потом им предстояло ехать к морю. Бердслей пребывал в хорошем настроении и даже шутя предложил отправиться в Неаполь, куда недавно уехал Уайльд, чтобы встретиться с Альфредом Дугласом. Элен оценила шутку, сказав, что не рассчитывала на такую дальнюю поездку, они найдут что-нибудь поближе. Перспективы их были туманными, но миссис Бердслей не падала духом [15].
В конце второй недели сентября они переехали в Париж и поселились в Hôtel Foyot рядом с церковью Сен-Сюльпис. Из окна комнаты Обри открывался прекрасный вид на Люксембургский сад, чему он очень порадовался. Бердслей хотел как можно скорее увидеться со всеми своими друзьями, но внезапное похолодание заставило его оставаться в гостинице. В ожидании, когда погода смилостивится, Бердслей стал работать.
Наряду со своей привычной корреспонденцией Обри стал чуть ли не ежедневно получать письма от некой поклонницы – она подписывалась Опал или Дикая олива. На самом деле восторженную барышню звали Олив Кастенс. Она была начинающей поэтессой, обожала розовый цвет и искусство как образ жизни. Неудивительно, что Олив питала слабость к поэтам. Первым предметом ее преклонения стал Джон Грей – мадемуазель Кастенс называла его Принцем поэтов. Потом ее сердце покорил Ричард ле Гальенн, а затем она решила выйти замуж за… лорда Альфреда Дугласа. Сихотворение Олив было опубликовано в одном из последних номеров «Желтой книги», и Лейн подумывал о том, чтобы издать ее сборник. Она надеялась познакомиться с Бердслеем лично, а пока писала ему письма. Обри они раздражали. Он часто говорил о «глупой маленькой О» и ее огромных посланиях. Взволнованная перспективой публикации своей первой книги – Кастенс уже назвала ее «Опалы», она обратилась к Бердслею с просьбой нарисовать к ней экслибрис. Удивительное дело – Обри принял заказ и выполнил его. Кастенс заплатила за него 10 фунтов и осталась совершенно счастлива.
Работа над иллюстрациями к «Мадемуазель де Мопен» продвигалась. Обри хотел сделать и декоративные буквицы к каждой главе, но сначала сосредоточился на полосных рисунках – три на каждую часть. В середине октября он послал Смитерсу первые иллюстрации, включая «Даму за туалетным столиком», которой так восхищался Дуглас Эйнсли, и свои предложения о следующих композициях.
Бердслей понемногу стал выходить. Он часто бывал в Лувре, но долгие часы, проведенные в зале медных гравюр, считал работой. Обри посещал службы и присутствовал на мессе в церкви Сен-Сюльпис, проведенной кардиналом Воганом. Он послал свою визитную карточку Анри Кубе, и теперь они часто встречались. Доусон, зашедший к нему, отметил, как хорошо Обри выглядит.
Бердслей свел знакомство с Чарлзом Уибли, бывшим заместителем Хенли в National Observer , а в настоящее время парижским корреспондентом Pall Mall Gazette. Бланш попросил его оценить цветовую гамму своего нового дома в Отейле. Винсент О’Салливан регулярно навещал Обри и радовался возможности обсудить с ним новые книги и картины.
Как-то раз они вместе обедали в ресторане Hôtel Foyot . Впоследствии О’Салливан вспоминал, что в конце вечера, когда, кроме них, в зале не осталось никого, кроме полусонного официанта, открылась дверь и вошла миниатюрная женщина. Она села за соседний столик лицом к ним. Женщина была одета в платье, бывшее модным 30 лет назад. Она открыла ридикюль, достала табакерку, рассеянно поставила ее на стол, вытащила какие-то бумаги и попросила официанта принести подсвечник. Тот выполнил просьбу, и женщина стала изучать бумаги при свете свечи. Бердслей не мог отвести от нее глаз. По его словам, эта дама словно сошла со страниц книг Бальзака. «Теперь, если с “Савоем” все будет в порядке, там появится замечательный рисунок!» – воскликнул он и тут же поджал губы. Для скептической гримасы имелась причина: Бердслея весьма беспокоило, что Смитерс не сможет или не захочет публиковать его работы.
Карандаш и акварель, которыми были сделаны иллюстрации к «Мадемуазель де Мопен», а не обычные для Обри перо и чернила эффектны с художественной точки зрения, но проблематичны в коммерческом плане. Репродукции в этом случае должны были быть полутоновыми, а такие печатные формы стоили дорого. Смитерс едва ли мог позволить себе такие крупные затраты. Издатель колебался, а Бердслей, хотя их и разделял Ла-Манш, знал, что дела обстоят не лучшим образом. Чеки из Лондона приходили нерегулярно, и художник рассудил, что если Смитерс не в состоянии платить ему, то он, скорее всего, не сможет заплатить и граверам.
Бердслей пришел в отчаяние. Время работало против него: иллюстрации к «Мадемуазель де Мопен» должны были стать шедеврами – возможно, его последними шедеврами! – но, если Смитерс не сможет потратиться на изготовление печатных форм, типографские и переплетные работы, проект не будет реализован. Рисунки могли лежать в магазине Смитерса, недоступные широкой публике, а с учетом того, что они были выполнены в тонкой карандашной технике и легко смазывались, существовала высокая вероятность того, что они вообще окажутся испорчены. Его глазами и ушами в Лондоне стала сестра. Мэйбл было поручено заходить к Смитерсу и передавать в Париж все новости.
Вскоре Обри написал Леонарду и сам предложил отложить иллюстрации к «Мадемуазель де Мопен» до следующего года. Он сообщил, что готов сосредоточиться на небольших рисунках, сделанных чернилами, которые можно будет закончить в ближайшем будущем. Бердслей хотел вернуться к «Истории о Венере и Тангейзере», но Смитерс выдвинул встречное предложение: возобновить работу над дважды заброшенным «Али-Бабой». Бердслей сказал, что подумает, а сам мысленным взором обратился к третьей рекомендации Эдмунда Госсе – «Вольпоне» Бена Джонсона.
«Это будет потрясающая книга!» – поделился он мыслями с Поллиттом, а Мэйбл сообщил о намерении держать рисунки при себе, а не отдавать их Смитерсу. Возможно, книгу с его иллюстрациями захочет опубликовать кто-то другой. На самом деле! Недавно в Париже был Хейнеманн и не скупился на похвалы в его адрес. И американец Роберт Джексон готов взять его рисунки для The Century Magazine .
Тем не менее работу над «Вольпоне» пришлось отложить. В Париже сильно похолодало, и доктор Дюпюи настаивал на том, чтобы Элен с сыном немедленно ехали на юг. Было много дебатов о сравнительных достоинствах Ментоны, Канн, Биаррица, Аркашона и Бордигеры. Каждый новый советчик предлагал новое место. Путеводителей по курортам Ривьеры в комнате Обри теперь было едва ли не больше, чем книг. В конце концов выбор остановили на Ментоне – «лимонном рае» на берегу Средиземного моря [16].
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: