Екатерина Останина - Мастера авангарда

Процесс создания полотна у Поллока превратился в некое священное действо; во всяком случае, этот процесс был не менее важен, чем окончательный результат. Живопись у художника преобразилась в ритуальный танец. Он передвигался вокруг разложенного на полу полотна и вдруг начинал ощущать, что входит внутрь живописного пространства. Как и большинство абстрактных экспрессионистов, Поллок считал, что чем короче период создания полотна, тем вернее гарантия, что художник сумел непосредственно самовыразиться. Живописец всегда был сторонником нефигуративного подхода к сюжету композиции и противником перспективы.

В конце 1940-х годов Поллок, наряду с краской, стал использовать в своих произведениях различные нетрадиционные материалы, например стекло, технические красители, цемент или песок. Сначала художник разбрызгивал краску, а когда она начинала твердеть, он вдавливал в красочную поверхность крошечные стеклянные осколки, металлическую стружку, маленькие камешки, а иногда, еще до полного высыхания краски, присыпал поверхность песком.

Часто работа Поллока превращалась в подобие представления, поскольку публика хотела видеть собственными глазами, как творит свои абстракции прославленный мастер. Большинство зрителей расценивало подобные сеансы как своего рода эксцентричную выходку, на которую любопытно посмотреть, однако Поллок относился к творчеству чрезвычайно серьезно, поскольку оно само заявляло о его неповторимости и непохожести на остальных. Ритм и цвет художник творил свободно, и они буквально изливались из него, как дождь.

Высшими достижениями не только Поллока, но и всего абстрактного искусства считаются такие композиции, как «Арабеска № 13» (1948, Художественная галерея Йельского университета, Нью-Хейвен), «Бледно-лиловый туман № 1» (1950, Национальная галерея современного искусства, Вашингтон), «Один» (Музей современного искусства, Нью-Йорк).

Своим творчеством Джексон Поллок обогатил искусство американских абстракционистов, которое приобрело монументальный характер. Подобные абстрактные композиции стали популярны в деловой среде; они украшали как офисы, так и загородные виллы. Когда в 1952 году Поллок представил свои крупномасштабные полотна на парижской выставке, то искусство мэтра американской абстракции повергло посетителей и художественных критиков в шок, хотя среди общего восторга звучали отдельные голоса, будто Поллок не оригинален в выборе техники, поскольку дриппингом пользовался также французский абстракционист Ж. Матье.

И все же в историю искусства как основатель дриппинга вошел именно Джексон Поллок с его неистовым, неукротимым почерком. Большинство последователей мастера также широко применяли спонтанность в творчестве; им нравилось бесконечное количество возможных импровизаций. Во всяком случае, подобные полотна являли собой свидетельство последовательности жестов художника в его взаимодействии с чистым холстом.

Любовь Сергеевна Попова прожила совсем недолго, и живописью она занималась всего семнадцать лет, однако она жила в то время, когда русский авангард не успел изжить себя, и еще не настало время жестких запретов. Ей не пришлось ломать себя и менять творческую манеру. Художница была забыта на несколько десятилетий, и лишь недавно Попова получила мировое признание. Сейчас лучшие музеи мира считают величайшей удачей для себя получить ее работы, выполненные в тот сложный период, когда люди больше разрушали, чем создавали. Секрет привлекательности работ Поповой в их удивительной гармоничности и простоте, благодаря которым она выгодно отличалась от своих соратников по авангардным объединениям.

Любовь Сергеевна Попова родилась в Подмосковье, в богатой купеческой семье. Ее отец был знатоком театра и любителем музыки, мать, Л. Зубова, происходила из рода, славящегося известными философами и художниками. В юности Попова увлекалась живописью и поэзией. По окончании гимназии и филологических курсов она в течение нескольких лет обучалась в художественных студиях С. Жуковского и К. Юона. С 1912 по 1913 год Попова брала уроки в частной мастерской в Париже, где живопись преподавали известные мастера Метценже, Сегонзак и Ле Фольконье.

В ранний период наибольшее влияние на формирование самостоятельного стиля художницы оказали ее кумиры — М. Врубель, К. Малевич и В. Татлин. В то же время круг интересов Поповой был поразительно широк: она изучала древнерусские фрески и иконопись, коллекцию Эрмитажа, средневековую архитектуру Италии и Франции, поэтому новаторство художницы немыслимо без тесной связи с классикой, традицией.

Попова считала, что самостоятельный период в ее творчестве начался в 1913 году, однако большой интерес представляют и более ранние ее работы, относящиеся к 1908 году. Прежде всего это красочные, удивительно яркие натюрморты и пейзажи, напоминающие манеру Сезанна и свидетельствующие об увлечении кубизмом. Во всяком случае, эти произведения, а также изображения «Натурщиков» и «Натурщиц» говорят о желании преодолеть многословность живописного языка.

С середины 1910-х годов в творчестве Поповой начался период кубофутуризма. Это направление, сложившееся в результате влияния французского кубизма и итальянского футуризма, было чрезвычайно популярно в России. В кубофутуризме сочетались две на первый взгляд взаимоисключающие тенденции — разложение предметов на фрагменты (аналитическая стадия кубизма) и последующее их конструирование и динамизм футуризма, решительно разрушающий любые конструкции. Поповой оказалась близка идея кубизма, поскольку она диктовала стабильность и устойчивость, сообщала композициям внутренний ритм и обладала гармоничным началом.

Подобно кубистам, Попова использовала достаточно ограниченный круг тем, и это, казалось бы, звучало парадоксально: ведь кубизм дал возможность художнику изменять мир сообразно собственному видению, однако вместо расширения предметов, достойных внимания мастера, наблюдается, напротив, резкое сужение, в результате чего вслед за Пикассо и Браком представители кубизма начали изображать музыкальные предметы, вслед за Сезанном — натюрморты.

Таким образом, можно сказать, что кубизм явился последней точкой соприкосновения с реальностью перед окончательным переходом к абстракции. Попова любила изображать в своих композициях часы и вазы. Одним из блестящих образцов кубофутуристического натюрморта является «Скрипка» (1915), где композиция создается благодаря продуманному и тонкому объединению прямых и неровных линий, сегментов круга и треугольника. Тем не менее среди наложенных друг на друга и пересекающихся плоскостей и граней очень ясно прочитываются нотная тетрадь, скрипка, игральные карты, плоскость стола. Работа написана в сдержанной хроматической гамме, свойственной работам кубистов, и отличается подвижностью фактуры.