Евгений Басин - Творческая личность художника

Речь идет, разумеется не об умалении роли художественного образования, а о необходимости подчинения задач образования задачам формирования творческой личности. А это значит, что исходным моментом должны быть потребности личности обучаемых, их личностная, в том числе и этическая мотивация, процесс самоактуализации и самовыражения. Представляется важным сосредоточить усилия обучения на формировании творческого субъекта. В процессе обучения важно создать такие условия, чтобы художник-человек почувствовал в себе внутреннюю, личностную, этическую и эстетическую потребность мыслить, чувствовать и «говорить» на языке искусства.

(Вступительная статья в сборник «Этика художественного творчества: философско-эстетический аспект». Ч. II, М., 2006)

Во вступительной статье к первой части антологии «Этика художественного творчества» (2006) нами был рассмотрен вопрос об энергетической функции нравственных стимулов художественного творчества. Данная статья освещает более общие вопросы о природе творческой этики художника. В дальнейшем для краткости мы будем говорить о «творческой этике», подразумевая творческую этику художника. Сам термин «этика» означает у нас не учение о нравственности (морали), а саму нравственность, включая все ее аспекты (моральную личность, моральный акт, моральные чувства, качества и др.) [30].

В большинстве работ, затрагивающих этические вопросы искусства, освещается этика содержания, а творческая этика не исследуется. Этика художника, как правило, рассматривается в ее побудительной (мотивы), регулирующей (нормы), ориентирующей (цели и средства) и контролирующей (самоконтроль) функциях по отношению к деятельности по созданию произведения искусства. Последнее берется при этом как факт реальной действительности, а не как факт художественной реальности. Все эти функции этика осуществляет в отношении физической и психической деятельности по воплощению в материале (камне, звуках, красках, словах и т. п.) и его структурах (в «языке») образно-символического выражения («выразительной формы») художественного смысла, или короче: художественного образа.

Указанную деятельность часто называют художественной техникой: художественным ремеслом или мастерством. Этика этого аспекта процесса создания произведения искусства не совпадает с творческой этикой, она является приложением науки этики к решению практических вопросов, связанных по преимуществу с процессом, рассматриваемым как разновидность человеческого труда, ремесла, мастерства ( ^профессиональная этика). Здесь исследуются проблемы профессионального отбора и профессионального обучения художников, рациональной организации труда художников, надежности и устойчивости эффективной деятельности. Совершенно очевидна тесная связь профессиональной этики искусства с проблемами праксеологии как науки об общих законах и правилах всякой человеческой деятельности [31].

Но художественное творчество может и должно быть рассмотрено и с другой стороны. Как справедливо отметил Б. Кроче, «искусство представляет моральный акт, то есть, что эта форма конкретного действия, хотя по необходимости и связанная с полезным, с наслаждением или болью, не является непосредственно утилитарной и гедонистической и движение это происходит в высшей духовной сфере» (II, с. 44) [32].

Эта высшая духовная сфера и есть мир художественной реальности, куда художник уходит на время из «житейского волненья» как в другой мир «вдохновенья, звуков и молитв» (М. Бахтин. II, с. 94. Ср.: у З. Фрейда: «Поэт… создает мир… резко отделяя его от действительности…». II, с. 73).

В отличие от профессиональной морали как фактора, участвующего в создании произведения искусства, творческая этика – это явление, которое создается в акте художественного творчества. Создаваемая, творимая, формируемая в акте творчества художественная мораль и есть то, что мы называем художественной этикой.

Точно так же как содержание и форма мысли формируются в актах выражения в языке, так и любое нравственное переживание художника-творца формируется в творческих актах выражения в языке художественных форм. Этика художника-человека выступает в данном аспекте лишь как материал творчества, созидания творческой этики.

После работ М. Бахтина стало «общим местом» размежевание понятий о художнике-человеке и художнике-творце. «Мы отрицаем, – утверждает исследователь, – лишь тот совершенно беспринципный, чисто фактический подход… основанный на смешении автора-творца, момента произведения, и автора-человека, момента этического, социального события жизни.» (II, с. 94).

О расхождении между художником – человеком и творцом пишут многие авторы, цитируемые в антологии (М. Врубель о Рафаэле и др.). Вот что говорит А. Шнитке о Чайковском: «Вся жизнь Петра Ильича (и его дневники об этом свидетельствуют) – обычный житейский уровень. Он не в состоянии определить того, чего он достиг своей музыкой. Потому что она неизмеримо превышает его жизнь» (I, с. 248).

Отношение этики художника-человека и творческой этики в известном смысле и в известных пределах аналогично соотношению речи и художественной речи. Известный лингвист Г. О. Винокур писал: то, что в общем языке представляется случайным и частным, в поэтическом языке переходит в область существенного, становится законом.

Это соображение и ряд других аргументов Винокура дают основание сделать вывод о том, что художественная речь по самой своей природе, по своим устойчивым и существенным объективным качествам не является речью в собственном смысле, что она есть не столько вид или тип речи вообще, сколько самостоятельное явление человеческой культуры, факт искусства. Непонимание этого крайне затрудняет и научный анализ искусства слова, и эстетическое воспитание, способность глубоко и полно воспринимать искусство [33].

В творческой этике также многое переходит в область существенного, закономерного, что в обычной морали носит случайный характер «отклонений» от нормы, произвола и пр. Например, художник-человек может быть в жизни неискренним, неправдивым, несмелым. Творчество не допускает этого. Творческая этика требует от художника – творца искренности, правдивости и смелости. Быть искренним, правдивым и смелым – это творческий долг художника-творца. Об этом «в один голос» говорит большинство авторов антологии (Ж. Энгр, П. Гоген, Л. Н. Толстой, Б. Пастернак и др.).

То, что в личности художника-человека имеет психологический статус, приобретает у творца еще и нравственное «измерение». Б. М. Эйхенбаум верно писал о том, что художественное творчество по самому существу своему сверхпсихологично, что оно выходит за границы обыкновенных душевных явлений и характеризуется преодолением душевной эмпирики.