Николай Серов - Символика цвета

Иван Шишкин. Аллея Летнего сада, 1869

Вернемся к семантике и вспомним гениальное определение, которое дал Бальзак: «В гении то прекрасно, что он похож на всех, а на него никто». Действительно, серый цвет похож на всех, ибо может содержаться в любом цвете, лишь влияя на его насыщенность, но только не на вербальное обозначение цветового тона. Однако на серый цвет не похож никто, ибо как только в сером цвете появляется какой-либо оттенок, его цветообозначение уже относят не к серому, а к тому цвету, оттенок которого он приобрел. Поэтому-то в сером цвете все крайности и должны быть строго уравновешены. Итак, отметим еще одно сущностное качество серости – уравновешенность оппозиционных свойств.

Эту уравновешенность можно встретить, наверное, лишь с приходом мудрой седины бушующих крайностей, о которой говорила Марина Цветаева:

Во-вторых, в полиграфической практике цветоведения серый бывает достаточно трудно получить из полихромных цветов без того, чтобы он не приобрел цветного оттенка. Выше мы уже видели соотнесение серого и настоящего времени. Так можно ли представить настоящее время без его суетности дел и пестроты желаний? Нельзя.

Это весьма убедительно доказал К. Роу, который утверждал, к примеру, что эпический стиль поэм Гомера не допускал цветастости именно в силу глубокого прошлого, им описанного. Полихромные же цвета допустимы только в настоящем, которое они и призваны расцвечивать, объединяясь в его сублимированном сером цвете.

Поэтому для представления настоящего без ежеминутной цветастости и существует сугубо индивидуальное предназначение только у серого цвета гениальности, о которой говорилось выше. Таким образом, можно полагать, что серый цвет обладает трудновоспроизводимой индивидуальностью.

Каждый цвет, кроме серого, являет собой какие-либо односторонние целеположения, которые, согласно законам цветоведения, должны иметь во внешнем мире свои дополнительные цвета. Итак, серость основана на уравновешенной многосторонности, без которой она по сути своей не может существовать.

В-третьих, отраженный от серой поверхности свет имеет тот же спектральный состав, что и свет, которым она освещена. Иначе говоря, серость представляет собой, если можно так сказать, и внешне, и внутренне адекватный подход к цвету света. То есть феноменальный эффект ее взаимодействия со светом тождественен ноуменальному, сущностному. В отличие от серого цвета все остальные краски, так сказать, феноменально не вполне адекватно меняют цвет отраженного света, ибо сущностные причины этого изменения исключительно ноуменально заданы в них на атомарно-молекулярных уровнях интерпретации. Следовательно, внутренние свойства серости тождественны внешним.

Феноменологически об этом говорят прежде всего впечатления художников, согласно которым полихромные цвета более всего выступают на сером фоне. Об этом же говорят и оптики, отмечая также факт, что насыщенные и светлые цвета обычно кажутся ближе темных и ненасыщенных. Поскольку серый цвет характеризуется нулевой насыщенностью по определению, то можно полагать, что существование серого фона настоящего времени обеспечивает бо́льшую действенность всех остальных цветов.

Серый цвет является максимально ненавязчивым. В самом деле, человек постоянно пребывает в сером цвете собственного свечения сетчатки, которое так же незаметно и ненавязчиво, как и настоящее время или собственное подсознание. Поэтому он привык к его очевидности и не может воспринимать его именно в силу очевидности. Ибо, как заметил Руссо, «Требуется много философии, чтобы однажды увидеть то, что находится перед глазами каждый день».

С идеологией серости связаны и маркеры реалий серого цвета.

«Серый цвет говорит об уме, усиленном серой сединой мудрости», – утверждают философы. Так, и Людвиг Витгенштейн вслед за Гёте отмечает: «Мудрость, как холодный серый пепел, прикрывающий жар».

В «Мучкапе» Пастернак смысловым рефреном подчеркивал уходящие мгновения своих мыслей ожидания и каким-то божественным оком улавливал эту невообразимую соизмеримость настоящего времени, серого цвета и трансцендентности мысли:

Итак, сведем полученные данные. Серый является единственным цветом, который по сути своей не имеет дополнительных, ибо из-за оппозиционной схемы формообразования сам в себе содержит все. Именно поэтому внутренние свойства серости тождественны внешним. Во многом это объясняет максимум устойчивости серости при минимальных энергетических затратах.

В силу того, что серость основана на уравновешенной многосторонности, без которой она по сути своей не может существовать, можно заключить, что сущностным и уникальным качеством серости является уравновешенность оппозиционных свойств. Внешне же это свойство серости и выглядит как «отсутствие сопереживаний», которым ее обычно наделяют психологи. По-видимому, именно с этой феноменологией и связано российское отношение к серости. Ибо, как говорит Михаил Задорнов, только русский человек способен смеяться над собственным умом, да еще и в настоящем времени.

Пауль Клее. Натюрморт, 1940

Полихромные цвета допустимы только в настоящем, которое они и призваны расцвечивать, объединяясь в его сублимированном сером цвете. Поэтому существование серого фона настоящего времени в нормальных условиях (то есть в мирное время) и обеспечивает бо́льшую действенность всех остальных цветов. В экстремумах же военного времени доминирует красный, на фоне которого теряются любые личностные проявления всех цветов, кроме черного.

Однако человек преимущественно пребывает в сером цвете собственного свечения сетчатки, которое так же незаметно и ненавязчиво, как настоящее время или собственное подсознание. Поэтому-то серый цвет и обладает трудновоспроизводимой индивидуальностью, о которой психологи судят как о скрытности, если серый цвет оказывается предпочтительным.

Пауль Клее вообще считал точку объединения всех цветов «областью центрального серого». По существу, Клее воспроизвел цветовой круг Гёте с тем отличием, что три пары дополнительно-контрастных цветов (красный – зеленый, желтый – фиолетовый и синий – оранжевый) соединяются в точке серого цвета, который образован их смешением. В отличие от белого света ньютоновской теории этот серый не разлагается на отдельные цвета, а является точкой суммирования и одновременно участком, где прекращается действие каждого из членов любой пары оппозиционных цветов.