Александр Кобак - Исторические кладбища Санкт-Петербурга

Церковь Воскресения Словущего на Волковском кладбище

Внутри Смоленский храм не очень просторен, и воздух ощутим только в подкупольном пространстве главного придела, где раньше стоял иконостас, вырезанный охтинскими резчиками во главе с Яковом Дунаевым. Образа в этом иконостасе принадлежали кисти академиков И. А. Акимова и Г. И. Козлова, живших на Васильевском острове. Однако первоначальное убранство было утрачено при временном закрытии храма в 1940-х гг.

В архитектурной истории этого кладбища встречаются еще три крупных имени – это зодчие Ю. Фельтен, Л. Руска и А. Д. Захаров. Первому принадлежит небольшая церковь Воскресения Христова на армянском отделении кладбища, возведенная в 1790-е гг. над могилой сына известного богача и мецената И. Л. Лазарева. Однокупольное с тосканского ордера портиком здание – образец «мавзолея», очень популярного у зодчих того времени. Руска в 1807–1809 гг. выстроил кладбищенские ворота, часовню и богадельню, тем самым создав на кладбище небольшой классицистический ансамбль. Захаров в те же годы пристроил к Смоленской церкви оформленный портиком северный придел, который придал ей более законченный вид.

Никольская церковь на Большеохтинском кладбище

Сходно с названными храмами выглядела ныне снесенная Георгиевская церковь на Большеохтинском кладбище, выстроенная по проекту А. Бетанкура тоже на месте сгоревшей деревянной.

Она была сооружена в 1819-1823 гг., т. е. почти на тридцать лет позже Смоленской, однако архитектурная схема и приемы остались теми же, только наружная декорация стала побогаче: пилястры на барабане, окна с архивольтами и более пышный портал (часть этих украшений, впрочем, могла появиться при более поздних переделках).

Благовещенская церковь на Волковском единоверческом кладбище

Несколько более ранним временем, 1812–1814 гг., датируется небольшая, ныне действующая Никольская церковь на том же кладбище, возведенная на средства купца Г. Г. Никонова по чертежам неизвестного зодчего. Она является упрощенным вариантом рассмотренных храмов. Это центрально-купольное здание без трапезной и колокольни, со всех сторон оформленное треугольными фронтонами (левый придел добавлен после последней войны). Долгое время здание использовалось главным образом для отпеваний и было как бы филиалом более обширной и богатой Георгиевской церкви.

Сретенская церковь на Волковском единоверческом кладбище

Не сохранила своего первоначального ампирного вида и Благовещенская церковь на Волковском единоверческом кладбище. Ее первый проект сочинил знаменитый Тома де Томон в 1809 г., но проект показался заказчикам чересчур дорогим, и потому для реализации был принят более скромный, составленный молодым В. И. Беретти. Строительство длилось пять лет, в 18131818 гг., но после его окончания не прошло и двадцати лет, как архитектору А. И. Мельникову было предложено сделать фасады «понаряднее» [201] Простосердов А. И. Волковское единоверческое кладбище. Пг., 1916; Шуйский В. К. Тома де Томон. Л., 1981. С. 120–121. . К ампирной композиции были в 1835–1836 гг. добавлены более «современные» аксессуары: массивный портал, главки, новые наличники. Украшенный большим куполом и легкой двухъярусной колокольней храм вмещал много икон XVII–XVIII вв., древних антиминсов и более новых художественных произведений.

Старинных предметов было много также в стоявшей по соседству небольшой деревянной Сретенской церкви, освященной в 1801 г. после переделки из часовни и использовавшейся в основном для панихид. Надо заметить, что большинство старообрядческих и единоверческих церквей на кладбищах изначально были своеобразными музеями древнерусского искусства.

Спасская церковь на Волковском православном кладбище

Вплоть до николаевского царствования для кладбищенских храмов были характерны довольно скромные размеры и небогатое архитектурное убранство, поскольку средства шли главным образом на городские соборы и приходские храмы. Когда, например, В. И. Беретти в 1812 г. предложил возвести на Волковском кладбище пятикупольный храм-ротонду в подражание римскому Пантеону, его проект отвергли как чересчур дорогой.

Прошло четверть века, и в 1837–1842 гг. этот храм Спаса Нерукотворного все-таки выстроили, но проект Беретти значительно переделал, упростил и удешевил другой итальянец, работавший в Петербурге, – Ф. Руска [202] Вишняков Н. П. Историко-статистическое описание Волковского православного кладбища. Спб., 1885. . Несмотря на упрощение, массивное трехпридельное здание, завершенное большим куполом в центре и четырьмя малыми по краям, выглядело очень импозантно, часто из-за своих размеров именуясь «собором». Сейчас это трудно представить, глядя на изувеченную постройку, которую внутри некогда украшали красивый иконостас с образами кисти И. А. Денисова, золоченые киоты и изящный орнамент.

Переделывая первоначальный проект Беретти, Руска следовал уже складывающимся в русской архитектуре принципам русско-византийского стиля. Это хорошо заметно в объемно-пространственном решении Спасского храма и его внешнем оформлении. Доминирует пятиглавие со шлемовидным куполом, барабаны прорезаны высокими полуциркульными окнами, портал решен в виде килевидной арки без всякого намека на ордер.

Чувствуется зависимость от храмов К. А. Тона – главного представителя русско-византийского стиля, и умелое им подражание. В эти годы русско-византийский стиль стал не просто господствующим, но почти официальным. Уменьшенным повторением Спасской церкви явилась однопридельная Всесвятская церковь Волковского кладбища, выстроенная тем же Руска в 1850–1852 гг. на деньги местного церковного старосты.

К. А. Тон построил на столичных кладбищах всего один храм. Он стоял на уничтоженном после Великой Отечественной войны Митрофаниевском кладбище и был посвящен новопрославленному святому – Митрофану Воронежскому. Вначале здание предполагалось возвести по образцу Митрофаниевского собора в Воронеже, но смета на его постройку оказалась очень высокой, и потому был выбран ранее утвержденный проект Тона, по которому уже строился военный собор в Свеаборге, морской крепости под Гельсингфорсом (Хельсинки) [203] Ветвеницкий Н. А. Описание Митрофаньевского… кладбища. Спб., 1890; ЦГИА, Ф. 797. Оп. 4. Д. 16222. .