Владимир Никитин - Рассказы о фотографах и фотографиях

Подбирая материалы, рассказывающие о роли Д. И. Менделеева в развитии отечественной светописи, я натолкнулся на несколько писем, написанных ученому известным русским фотографом, пионером отечественной светописи Сергеем Львовичем Левицким. В одном из них шла речь о съемке по просьбе Д. И. Менделеева «группы профессоров университета». Там же оговаривался ряд деталей, из которых явно следовало, что автором снимка является именно С. Л. Левицкий.

Кто же такой Сергей Львович Левицкий и почему к нему обратились с просьбой сделать эту фотографию? Родился он в Москве в 1819 году. После окончания Московского университета поступил на службу в Министерство внутренних дел, но работа чиновника не привлекала его. В начале 40-х годов, как только в Россию дошли сведения об изобретении фотографии, Левицкий становится одним из ее поклонников. Этому весьма способствовало одно случайное обстоятельство. В 1843 году на Кавказ была отправлена правительственная комиссия для изучения состава и лечебных свойств минеральных вод. В составе экспедиции было много иностранцев. Левицкому, знавшему несколько языков, предложили принять в ней участие. Молодой чиновник, захватив свой фотоаппарат и несколько дюжин пластинок, посеребренных гальваническим способом, отправился на Кавказ.

В составе комиссии находился ученый Ю. Ф. Фрицше, которому предстояло делать анализы вод. Химик по образованию, он по заданию Российской академии наук в 1839 году был откомандирован в Европу для подробного изучения только что появившейся фотографии. Спустя некоторое время им был представлен обстоятельный доклад о возможностях нового изобретения, проиллюстрированный собственными гелиограммами. В лице Фрицше Левицкий нашел не только единомышленника, но и знающего учителя. Под его руководством, воспользовавшись отличным объективом, который Фрицше приобрел в Париже, Левицкий сделал несколько удачных снимков окрестностей Пятигорска, Кисловодска, гор Машук и Бештау. Судьба этих дагеротипов неясна. Известно только, что некоторые из них попали во Францию к известному парижскому оптику Шевалье, сделавшему объектив, которым пользовался начинающий фотограф.

Пейзажи русского путешественника восхитили Шевалье, и, кроме того, они были великолепной рекламой достоинств изготавливаемой им оптики. Два лучших дагеротипа он выставляет в своей витрине на Парижской выставке и совершенно неожиданно получает золотую медаль не за свои оптические приборы, а за… дагеротипы Левицкого. Это была, как считают историки, первая золотая медаль, полученная за фотоработы. Имя русского фотографа становится известным в Париже.

В 1844 году Левицкий уходит в отставку и отправляется в Европу с целью детально изучить премудрости фотографии. Вот что пишет об этом современник фотографа – русский художник, впоследствии ректор Академии художеств Федор Иванович Иордан: «Около этого времени (1845 г. – В. Н .) приехала в Рим молодая красивая парочка: С. Л. Левицкий со своей женой Анной Антоновной… Трудно было решить, которому из них отдать предпочтение. Красивый, молодой, бойкий Сергей Львович очаровал всех, а возле него кроткая и благородная жена его Анна Антоновна… С первых дней их приезда в Рим я сделался их приятелем и остался таковым до сего дня» (1880 г.). Далее Иордан пишет, что вскоре Левицкий переехал в Париж, который очень полюбил и где «усовершенствовался в фотографии, которою занимался еще в Риме» [1] Записки ректора и профессора Императорской Академии художеств Федора Ивановича Иордана // Русская старина. 1891. Сентябрь. С. 544–545. .

Именно в Риме Сергей Львович делает первый из дошедших до нас в репродукции дагеротипов, на котором ему удается запечатлеть Н. В. Гоголя в кругу русских художников, живших в ту пору в Риме. Впоследствии фотограф вспоминал: «В этой группе участвовали 16 или 17 человек; позировка была на открытой террасе в мастерской Перро, пластинка была держана 40 секунд… но, несмотря на долгую позу, центр группы вышел превосходно» [2] Левицкий С. Л. Из воспоминаний старого фотографа // Фотографический ежегодник. СПб., 1892. С. 184. .

Молодому фотографу очень хотелось сделать крупный портрет писателя, но тот категорически отказался сниматься. Однажды после обеда в доме графа Чернова-Кругликова Николай Васильевич сел в глубокое кресло и задремал. Хозяйка дома, большая почитательница его таланта, упросила Левицкого послать кого-нибудь за аппаратом. Аппарат привезли. Сергей Львович сделал снимок спящего Гоголя, но, по его признанию, «поза была невыигрышная». Гоголь, узнав об импровизированной съемке, «ужасно рассердился и настоятельно требовал, чтобы я стер пластинку, – пишет в своих воспоминаниях фотограф, – но ею завладела графиня, и я с тех пор даже не видел ее» [3] Левицкий С. Л. Из воспоминаний старого фотографа. С. 184. .

Покинув Рим, как мы уже знаем, Левицкий уезжает в Париж, где в Сорбонне посещает лекции по химии и физике, а также постоянно общается с известными парижскими фотографами. Встречи эти происходили практически ежедневно в мастерской уже упоминавшегося оптика Шевалье, куда регулярно захаживал и один из изобретателей фотографии – Дагер.

В Париж тянулись тогда все, кто интересовался фотографией. Здесь обменивались новостями, делились результатами опытов, обсуждали перспективы нового изобретения. У Левицкого была возможность увидеть все своими глазами, получить информацию из первоисточников. Дагеротипия к этому времени получила широкое развитие. Причем американские фотографы в ряде случаев опередили европейцев. В 1846 году в Париж приезжает из Нью-Йорка Уоррен Томпсон, который привозит свои работы большого формата. «Когда он показал мне коллекцию своих произведений, – пишет Левицкий, – я пришел решительно в неописуемый восторг – ничего подобного я не видел ни в Париже, ни в Вене, ни в Италии: это были не дагеротипы, а положительно художественные произведения» [4] Там же. С. 186. . Словом, Париж был великолепной школой для русского фотографа.

Возвратившись в Россию, Левицкий в начале 50-х годов открывает неподалеку от Казанского собора свое ателье, которое становится одним из лучших в русской столице. Высокообразованный специалист, человек большой культуры, неутомимый труженик, он быстро становится самым популярным портретистом Петербурга. К нему тянутся писатели, художники, представители творческой интеллигенции.

Здесь в 1856 году он делает один из наиболее известных своих снимков – групповой портрет русских писателей, авторов «Современника»: И. А. Гончарова, И. С. Тургенева, Л. Н. Толстого, Д. В. Григоровича, А. В. Дружинина, А. Н. Островского. В этой группе совершенно случайно не оказалось двух человек – Н. А. Некрасова и М. Е. Салтыкова-Щедрина. Спустя четверть века упомянутый снимок с пространными комментариями будет опубликован на страницах журнала «Русская старина», где, кстати, описываются обстоятельства его создания. Это было время, когда по всей России пронеслась новая волна свободомыслия, когда придавленная гнетом цензуры русская литература все активнее заявляла о себе как мощная сила, способная поднимать дух народа. Люди объединялись в кружки, и это чувство единения выражалось в том числе и в стремлении сняться вместе, подарить друг другу снимки с дарственной надписью. «Даровитейший фотограф С. Л. Левицкий, двоюродный брат одного из талантливых отечественных писателей (А. И. Герцена. – В. Н .), – пишет журнал, – и добрый приятель едва ли не всего Олимпа русской литературы, радушно предлагал свое искусство для воспроизведения портретов собравшихся в Петербурге писателей» [5] Русская старина. 1880. № 4. С. 871. .