С Стоун - Друзья или семья

Он обнял меня, уткнувшись носом в мою щеку.

— Не волнуйся так сильно. Теперь у меня есть ты. Я тебя не отпущу.

Я вздохнула, прижимаясь к нему, заставляя себя поверить.

Время шло. Ни слова от Коты. Габриэль часто водил пальцами по телефону, но больше не посылал сообщения. Он сказал, что если они заняты, было бы рискованно прерывать их. Он просто очень хотел узнать последние новости.

Я часто дремала рядом с Габриэлем. Каждый раз я заставляла себя просыпаться, прислушиваясь. Я боялась, что если засну, и если заснет и Габриэль, нас поймают. Я не знала, что произойдет, если она сейчас откроет шкаф и проверит нас.

Габриэль продолжал обнимать меня, словно бросая ей вызов, чтобы она нашла нас.

В какой-то момент я задремала. Габриэль толкнул меня локтем.

— Беда, пора. Мы должны идти.

Я втянула в себя воздух, наполняя легкие ароматом Габриэля.

— Хм? — спросила я, все еще полусонная.

— Уже восемь. Пора забрать тебя домой.

Я приоткрыла глаза и резко села.

— Разве они не нашли его?

— Я не знаю. Я ни от кого ничего не слышал.

— Может, тебе стоит написать им?

— Нет, — сказал он. — Мы должны идти. Приказ Коты.

— Но он может появиться в любую минуту.

Габриэль тяжело вздохнул.

— Сэнг, он не придет. Они не смогли до него добраться, иначе он бы пришел. В любом случае, мы не можем здесь оставаться. Если мы уйдем, то сможем получить фору.

— Но если мы выйдем…

— Оу, — сказал он таким тоном, что я испугалась, как бы нас не услышали. — Мы уходим.

— Дай мне минутку, — взмолилась я, не уверенная, что это поможет. Почему я тяну время? Если быть честной с самой собой, я знала почему. В глубине души я думала, что если мы уедем, то все будет не так просто, как обещал Габриэль. Это было также безумное чувство отверженности. Может быть, мне было не все равно, что думает обо мне отец. Я не могла поверить, даже если бы он ушел, что он действительно бросил нас. Часть меня хотела думать, что он действительно в командировке.

Я потерла глаза, зевая, потягиваясь, пытаясь успокоиться.

— Беда, — сказал он. — Если ты не поднимешь свою хорошенькую задницу, клянусь…

Дом задрожал вокруг нас, когда где-то в доме с силой захлопнулась дверь. В доме послышались шаги. Мы оба притихли в ожидании. Неужели это Кота пришел, чтобы вытащить нас оттуда? Может быть, мистеру Блэкборну надоело ждать, и он послал всех в дом?

Голос моей матери прорвался сквозь бормотание телевизора.

— Смотри, кто решил появиться, — сказала она.

— Что происходит? — раздался в воздухе голос отца.

Появился мой отец! Мои глаза расширились, когда я посмотрела на Габриэля. В темноте я ничего не разглядела, но мне показалось, что он нахмурился.

— Ты кое-что оставил, — сказала она.

Шаги приближались. Габриэль вскарабкался наверх, прижимаясь к маленькому кусочку стены рядом с дверью, стоя вне поля зрения. Я опустилась на колени, преклоняясь по многолетней привычке.

Дверь открылась. Отец заполнил собой все пространство. Я моргнула, дрожа. На нем были коричневые брюки и рубашка-поло с коротким рукавом, на два размера больше, чем нужно. Его вьющиеся волосы были подстрижены короче. Его щеки порозовели от избытка солнца.

Он хмуро посмотрел на меня, поворачиваясь обратно в спальню.

— Ты не можешь держать ее в шкафу. Мне позвонили из ее школы, сказав, что она пропустила несколько важных тестов, и когда они попытались позвонить, мне передали, что ты сказала, что она переехала.

— Она меня нервирует, — выплюнула мать. — Ты забираешь ее.

Отец откинул голову назад.

— Нет. Я не буду.

Наступившая после этого тишина пронзила меня, как тысяча бумажных порезов на коже. Моя мать хотела избавиться от меня, а отец не хотел.

— Ты заберешь ее, или я вызову полицию.

— Сделай это, — сказал он. — Сделай это, и я скажу им, что ты заперла ее в шкафу. Я расскажу им, почему у нее шрамы на запястьях. Я расскажу им, сколько раз я видел, как ты ставила ее на колени…

— Думаю, их больше заинтересует, как ты изнасиловал ее мать.

Я вскинула голову, мои глаза встретились с глазами Габриэля.

Мой отец закрыл передо мной дверь.

— Никогда так не говори.

Габриэль опустился на колени, поднимая меня, пока я не оказалась рядом с ним. Он приподнял меня над полом, готовый взять. Я была готова сказать ему, чтобы он уходил. Я хотела, чтобы он убежал. Теперь я пойду с ним. Я сделаю все, что он попросит. Больше я ничего не хотела знать.

— Ей было шестнадцать! — мать завыла на отца. — И она покончила с собой после секса с тобой в уборной. Расскажи мне, как это случилось. Не похоже, чтобы она была этим довольна.

— Так вот почему ты хотела, чтобы я вернулся? Бросить мне это в лицо?

— Ты привел эту девушку в мой дом, клянясь, что она твоя сестра, и я тебе поверила. Не могу поверить, как я была глупа. Не могу поверить, что ты заставил меня солгать доктору о том, что это были неожиданные домашние роды.

— Прекрати, — закричал отец, его голос гремел. Это был самый громкий звук, который я когда-либо слышала. — Я вернулся. Что тебе надо?

— Я хочу, чтобы ты забрал эту девчонку из моего дома. Ты оставил нам деньги, я понимаю. Ты уходишь от меня, уходи. Мне все равно. Но я не потерплю ее здесь ни минуты.

— Она останется здесь, — сказал мой отец. — Дай мне время до конца учебного года. К тому времени у меня будет достаточно…

— Она спит с соседскими парнями. Она заставляет их платить за сотовые телефоны. Я нашла в ее шкафу одежду для мальчиков. Мари сказала, что она сидит с ними в школе. Я не потерплю ее здесь. Ты не оставишь меня с этим беспорядком, с твоим беспорядком. В конце концов, она забеременеет, и полиция в любом случае придет за ней. Я больше не могу смотреть на ее лицо, зная, что она выглядит именно так. Шлюха, с которой ты спал. Она такая же маленькая шлюха, как и она.

Габриэль тихо зарычал мне в ухо, прижимая меня к себе.

— Я оставил достаточно денег для всех вас, — сказал отец. — Тебе не нужно ничего делать. Просто отпускай ее в школу. После этого ты ее больше не увидишь. Всего несколько месяцев.

— Я… — закричала мама, но запнулась. Она вскрикнула. Раздался глухой удар. Она начала кричать.

— Не смей мне этого говорить, — заорал на нее отец. — Если ты притворяешься, клянусь…

Ее крики заполнили мои чувства, заглушая все остальное. Габриэль приложил ладонь к моему уху, прижимая другое ухо к своей груди. Я хотела оторваться от него, чтобы посмотреть, что происходит, но он крепко прижал меня к себе.

Снова послышались глухие удары, крики. Отец быстро заговорил:

— Алло? Да, нам нужна скорая. Моя жена больна. — Он отчеканил адрес, повторяясь.

Следующие несколько минут стали самыми долгими и быстрыми одновременно. Габриэль держал меня, пока единственная мать, которую я знала, кричала от боли. Мой отец пытался спросить ее, что случилось, пытался заставить ее принять лекарство, но, несмотря на это, ее крики продолжались. Габриэль не сдвинулся с места. Он не хотел, чтобы я видела, что происходит.