Меган Уолен Тернер - Царица Аттолии (ЛП)

Ел он левой рукой. Правая с крюком неподвижно лежала на коленях.

— В каких случаях ты одеваешь крюк или фальшивую руку? — спросил халдей с прямотой, удивившей царицу.

— Рука не так бросается в глаза, — спокойно ответил Евгенидис. — Но крюк более удобен, и его можно использовать там, где деревянная рука не годится. Так что я балансирую между тщеславием и практичностью.

— И где ты окажешься, когда перестанешь балансировать? — поинтересовался халдей.

Евгенидис пожал плечами.

— В сумасшедшем доме… или, может быть, в уютной вилле в пригороде среди книг.

Халдей подозревал, что безразличие в его голосе скрывает внутреннюю борьбу, как опавшие листья на земле могут скрывать яму-ловушку. Халдей решил не рисковать и сменил тему.

— Может быть, вы расскажете мне историю Хеспиры? — попросил он Эддис.

Прежде чем ответить, Эддис оглянулась, чтобы проверить положение стрелков.

— Расскажу, если хотите. У нас есть немного времени. Евгенидис, если ты собираешься прилечь, можешь положить голову мне на колени.

Царица заметила, как халдей поднял брови. В последнее время такая привычка появилась у Евгенидиса, но он поднимал брови в ответ на что-то забавное, и она интересовалась, кому он подражал. Евгенидис послушно положил голову ей на колени. Она задумчиво попыталась разгладить складку у него между бровями. Она знала, что халдея беспокоит плохое настроение Вора.

— Таким образом мы посылаем сообщение для царицы Аттолии, — пояснила она, обращаясь к халдею, но глядя на Евгенидиса. — Мои охранники увидят, как я любезничаю со своим Вором и начнут сплетничать. Аттолийские шпионы донесут сплетни до Релиуса, начальника разведки, а он передаст их своей царице.

— Ее Секретарь архива, — пробормотал халдей.

— Хм? — спросила царица.

— Релиус ее Секретарь архива. И шеф шпионов.

— Он умен?

— Слишком доверчив для своей должности, — сказал халдей.

Эддис рассмеялась.

— Аттолия не знала о деятельности Евгенидиса? — поинтересовался халдей.

— Как и Сунис, — сказала царица, — до сих пор.

— И что же изменилось, могу я узнать? Я очень приятно провел время в вашем домике вдали от политических новостей.

— Я и не знала, что вы так интересуетесь ботаникой, — ответила Эддис.

— Я не очень. Но у меня есть друг-ученый. Он недостаточно здоров, чтобы путешествовать самому, и потому просит своих друзей и знакомых присылать ему образцы и рисунки. А как идет ваша война? — спросил он, отказываясь отвлекаться на научные беседы.

Эддис улыбнулась.

— После предательства Аттолии Сунис был так любезен, что облегчил нам последствия торгового эмбарго с Аттолией. Мы получили несколько партий зерна и других продуктов в обмен на обещание доставить пушки, которое я, к сожалению, собираюсь выполнить.

— Таким образом, вы свели войну на два фронта к односторонней?

— Войну, которую мы проиграли бы, к войне, в которой мы сможем выжить.

— Почему бы вам не взять Сунис в качестве союзника против Аттолии и не выиграть? — спросил халдей.

— Потому что, став моим союзником, Сунис будет ожидать, что я пропущу его армию через Эддис, чего никогда не случится, пока я сижу на троне, — произнесла Эддис с абсолютной убежденностью.

— Понимаю, — сказал халдей. — И в течении этой войны?..

— Вы будете считаться пленником Эддиса, — продолжила царица. — Мне очень жаль, но мы постараемся, чтобы вам было комфортно.

Халдей вежливо склонил голову.

— У богини Мередиты был сын от кузнеца. Вы слышали о Мередите?

— Да, — сказал халдей.

— Хорошо, — ответила царица и начала свой рассказ.

У богини Мередиты был сын от кузнеца. Это был необычный союз, и кое-кто поговаривал, что она обманывала его с другими богами, но что бы богиня ни думала об отце, сына она любила. Его звали Орреон, и она присматривала за ним, пока он рос. У кузнеца не было жены, и так как отец и сын жили в одиночестве, Мередита время от времени навещала их, чтобы посмотреть на сына. Он работал вместе с отцом, обучаясь ремеслу с самого детства. У него был талант, без сомнения, унаследованный от матери. Все, что он делал, было лучшим в своем роде. Его подковы были легче и прочнее всех, клинки острее, а мечи никогда не ломались.

Надо сказать, что его отец был человеком угрюмым, и пока мальчик рос, он все больше и больше завидовал сыну. В конце концов Орреон оставил кузнечное дело и стал оружейником. Он устроил себе кузницу глубоко в пещерах горы Гефестии. Он использовал внутренний жар горы и приковал крылатое чудовище к скале, чтобы качать меха и раздувать пламя. Души людей, опускавшихся в Подземный мир и тех, кто приносил жертву в обмен на пророчество, останавливались на своем пути, чтобы поговорить с ним.

Хотя Орреону служили духи горы, у него совсем не было человеческого общества, и порой ему становилось очень скучно. Его доспехи могли защитить своего владельца от любого нападения, но мало находилось людей, достаточно смелых, чтобы отправиться в пещеры с просьбой к Орреону. Чтобы не заблудиться в пещерах, нужно было найти проводника, духа или тень, которые могли бы привести человека к кузнице Орреона.

Однажды его мать спустилась к нему в гости и застала его одиноким и печальным. Он отпустил всех духов и сидел в своей кузнице, постукивая молотком по наковальне и глядя, как по сторонам разлетаются искры. Богиня спросила сына, что огорчает его, и он признался, что ему нужна жена. Конечно, сказала она, он может выбрать себе любую девушку.

Но что, если девушка не полюбит его, спросил он. Богиня посмотрела на него и задумалась. Он действительно не был привлекательным, не больше, чем его отец. Орреон был небольшого роста, а его руки и плечи стали массивными из-за тяжелой работы. Брови его были нахмурены, потому что он привык смотреть на огонь. В детстве, стоя у наковальни рядом с отцом, он был обожжен искрами. В тех местах, где в рану попала сажа, рубцы стали черными. Его лицо, руки и плечи были рябыми. Он всю жизнь жил в темноте, и теперь его глаза научились различать все оттенки цвета нагреваемого металла, но смотрели так сурово. Какая женщина захочет жить с ним?

Какая разница, захочет она или нет, сказала богиня. Он получит ту жену, которую выберет. Мередита была богиней и считала, что без труда сможет исполнить все желания своего сына.

— Я хочу женщину, которая сама выберет меня, — сказал он. Он не хотел принуждать жену. Богиня Мередита поцеловала сына в черную бровь и ушла.

Некоторое время она искала невесту сыну среди красивых и хорошо воспитанных девушек, но не нашла желающих жить в темной дыре под землей. Потом она вспомнила, что красивое лицо не главное достоинство в хорошей жене, и поискала среди уродливых девушек, но даже страшненькие не хотели выходить за рябого кузнеца, которому прислуживают чудовища и демоны. Ни один отец не позволил бы своей дочери уйти к такому мужу, поэтому Мередита вернулась к хорошеньким, но не имеющим отца, который смог бы защитить их. Самой красивой из таких девушек была дочь Калии, жрицы Проаса. Вы знаете Проаса? Да, это бог растений.