noslnosl - БДСМ

— Конечно.

Пришлось повторить процедуру с надеванием перчаток из драконьей кожи. Из мешочка была извлечена тетрадь, которая тут же была аккуратно положена на журнальный столик рядом с креслом, в котором сидел домовой эльф.

Хотелось поскорее попасть домой, но Софочка неправильно поймёт, если явлюсь в таком виде. Поэтому пришлось ждать, когда Оборотное зелье прекратит своё действие.

Добби взял в руки тетрадь и стал внимательно осматривать.

— Хм… Что-то знакомое, — сказал он. — Такое чувство, будто уже где-то встречал похожий предмет. Как полагаете, мистер Миллер, что это?

— Похоже на Живой гримуар, но точно не скажу. Гримуары проклинали разными способами, этот явно пытается выпить жизнь и магию владельца.

Добби открыл тетрадь. Внутри были девственно чистые страницы.

— Ещё и текст сокрыт, — сказал домовой эльф.

— Добби, я собираюсь исследовать этот предмет. Если вам интересны результаты, могу выслать. И если вы таки вспомните, где видели похожий предмет, буду благодарен, если сообщите мне.

— Тёмный Лорд не стал бы держать у себя простую тетрадь, — предположил Добби. — Наверняка он не просто так зачаровал этот предмет и отдал на хранение моему бывшему хозяину. Люциус Малфой считал, что этот дневник каким-то образом может способствовать возрождению Того-Кого-Нельзя-Называть.

— Что-то такое крутится в голове…

Действительно, упоминание подобных предметов я где-то встречал. Возможно, в доме родителей на площади Гриммо. Похоже, стоит нанести визит в родительский дом, покопаться в литературе, заодно проверить наследство, доставшееся от матушки. Кто бы знал, как мне не хочется возвращаться в этот дом. С ним у меня связаны плохие воспоминания. Нелюбовь к родительскому дому была настолько сильна, что её не мог пересилить тот факт, что моя недвижимость находится в неизвестном состоянии и впустую простаивает, не принося гешефт.

— Твою мать!

Добби выругался на русском, после чего положил сигару в пепельницу, бокал с вином поставил на журнальный стол и исчез, оставив меня размышлять над странностями домовика. Эльф-полиглот — это что-то новенькое. Добби не устаёт меня удивлять. Такое чувство, будто встретил земляка в далёкой стране.

Вскоре домовой эльф появился.

— Долбаный Локхарт! — экспрессивно воскликнул он. — В жопу засунь себе этих пикси!

— Добби, не будьте столь активным, а то догоните свой инфаркт. За что возмущаетесь?

— Да есть у нас один кадр — преподаватель ЗОТИ. Я думал — нормальный мужик, всё же известный писатель, книжки у него замечательные. Как-то в переписке он даже помог Добби. А оказался тем самым навязчивым козлом, который обожает давать всем ненужные советы. За несколько дней в школе он успел задолбать всех преподавателей, меня и Филча. Локхарт «опытный мужик»… Он всем даёт советов много: как правильно точить ножи, как при походке ставить ноги, как вырастить в теплицах мандрагоры, как бабу на интим склонить, как одеваться не дебильно и как мести метёлкой***… Тьфу! Да пошёл ты нахуй, ебаный Локхарт!

— И таки шо он от вас хотел? И почему именно от вас?

— Сородичи считают Добби позором эльфийского народа из-за тяги к свободе, — домовой эльф был на взводе и выглядел раздражённым, он резко жестикулировал. — Меня приставили прислуживать новому преподавателю ЗОТИ. Локхарт попросил достать ему несколько пикси для урока.

— То есть, Добби, вы сейчас будете заняты?

— Нет, — покачал эльф головой. — Этих пикси куча в тёмных углах заброшенных классов. Уже наловил полную клетку. А чтобы Локхарту жизнь не казалось скучной… в смысле, чтобы помочь хорошему волшебнику в совершении новых подвигов, Добби напоил пикси «Озверином».

— Озверин? Не слышал о таком.

— А-а-а… — махнул правой ладонью Добби. — Неудачный эксперимент из моих опытов в зельеварении. Недавно я занимался модификацией любовных составов, в результате получилось много бракованных экспериментальных зелий. Озверин пробуждает злость и ярость. Пикси и так не самые добрые существа, а после зелья они доставят Локхарту массу неприятностей.

— А они не причинят вреда детям? — обеспокоенно спросил я.

— Нет-нет, — покачал головой Добби. — Это же разновидность любовного напитка — настраивается на определённого волшебника.

— Добби, чем больше вас узнаю, тем больше уважаю и опасаюсь. Оказывается, вы ещё и зельевар… Оу… Кажется, действие Оборотного зелья заканчивается.

Моё тело начало преображаться, вскоре оно вернулось в исходное состояние. Достав костюм, я переоделся и отменил трансфигурацию на вещах «Макгонагалл». Вскоре все вещи, в том числе дневник, за которым я прибыл в Хогвартс, были убраны в мешочек.

— Добби, я готов.

Домовой эльф щёлкнул пальцами. Вместо халата с тапочками на нём оказался спортивный костюм и кроссовки. Он протянул мне руку и произнёс:

— Добби-экспресс отправляется с цокольного этажа Хогвартса. Уважаемые пассажиры, займите места согласно купленным билетам.

Усмехнувшись, я крепко сжал протянутую ладонь. Миг дезориентации, и мы оказались в гостиной моего поместья. Это было самое мягкое и комфортное пространственное перемещение из испытанных мною.

— Добби, я таки вам очень благодарен.

— Пишите письма мелким почерком… Спокойной ночи.

После прощальных слов домовой эльф исчез.

Софочка обрадовалась моему возвращению. Мы проговорили с супругой до поздней ночи, и не только общались словами. Складывалось такое ощущение, словно я военный, вернувшийся из горячей точки. По крайней мере в постели я был, словно изголодавшийся солдат-срочник.

На следующий день пришлось приглушить комплексы, доставшиеся вместе с памятью тела. Дом Блэков встречал меня ещё более мрачным, чем во времена после моего побега из Азкабана. Стёкла покрылись слоем грязи, стены строения выглядели запущенными. Кирпичная кладка покрылась слоем многолетней копоти.

Пришлось капнуть на дверь кровью, чтобы защита дома пропустила меня внутрь. Петли скрипели, словно их не смазывали долгое время. Коридор был покрыт слоем многолетней пыли, по которой было противно ступать. В помещении стоял затхлый запах, будто в подвале, в который долгие годы не ступала нога человека.

— Кто посмел явиться в дом благородных Блэков?!

Визгливый возглас матушки заставил меня вздрогнуть. Когда с человеком говорят мертвецы — это всегда страшно. Но повертев головой, я обнаружил на стене справа волшебный портрет, на котором была изображена Вальпурга Блэк. Мать при жизни не отличалась красотой, особенно она запустила себя в последний мой визит, но сейчас на портрете она вовсе выглядела безобразно: желчная старуха с желтоватой кожей в старой, потрёпанной одежде.