ЭтотНикУжеЗанят - Что-то пошло не так

Гарри находился на забитой людьми платформе, у которой стоял паровоз алого цвета. Надпись на табло гласила:

«Хогвартс-экспресс. 11:00».

Гарри оглянулся назад и увидел, что билетная касса исчезла, а на её месте находится арка с коваными железными воротами и табличкой: «Платформа номер девять и три четверти». Значит, он смог, значит, у него всё получилось.

Облегчённо вздохнув, Гарри двинулся вдоль поезда, заглядывая в окна в поисках свободного местечка. Первые несколько вагонов уже были битком набиты школьниками. Они высовывались из окон, чтобы поговорить напоследок с родителями, или сражались за свободные места. Наконец мальчик нашёл пустое купе в вагоне, находившемся почти в самом хвосте состава. Однако когда он попытался загрузить туда свой багаж, то просто не смог поднять его на нужную высоту. Дважды чемодан падал и больно бил его по ноге. Гарри уже совсем отчаялся, но внезапно чемодан взлетел и приземлился в дальнем углу купе.

Гарри обернулся. За его спиной стояла пожилая дама с волшебной палочкой в руках. Из-за ее спины выглядывал круглолицый мальчик, прижимающий к себе жабу.

— Спасибо, мэм, — поблагодарил Поттер и полез устраиваться поудобнее.

Кроме жабовладельца, которого звали Невилл, в купе подсели две девочки. Третьекурсница Линда с Хафлпаффа и Мэри с Рэйвенкло, перешедшая в этом году на пятый курс.

Вначале Гарри пытался читать «Историю Хогвартса», но потом засунул книжку в чемодан и присоединился к общей беседе. Гарри объяснили правила игры в квиддич, угостили шоколадной лягушкой, а потом разговор сам собой перешёл на школу.

— Хафлпафф отличный факультет, — горячилась Линда. — Все рассказы, что на нашем факультете учатся только тупые, это гнусное вранье! Да, у нас нет ярких звезд, зато все трудолюбивые и упорные. А нормальное общество одним гениям не построить. И ещё у нас вход на кухню рядом с гостиной!

— Кухня — это аргумент, — уважительно кивнул Гарри. — А гениев куда определяют?

— Гении — это по части Мэри, — хихикнула Линда. — Целый факультет гениев.

Мэри закатила глаза, но удержать лицо ей не удалось, и девушка тоже весело рассмеялась.

— А у меня родители учились на Гриффиндоре, — тихо сказал Невилл.

— Факультет отважных, — кивнула Линда. — Туда попасть тоже очень и очень неплохо. Да и Слизерин не хуже, если уж на то пошло.

— Да… но… там же темные маги… — от возмущения Невилл покраснел и начал заикаться.

— Да какие они темные, — отмахнулась Мэри. — Ну учился там Сам-Знаешь-Кто, и что ж теперь? Зато они за своих горой, и Снейп их защищает. А что там дети Упивающихся учатся, так дети в чём виноваты? Родителей не выбирают. Нет, Слизерин тоже хорош. Только туда не всех берут.

Гарри открыл было рот, чтобы уточнить критерии отбора, но тут распахнулась дверь, и в купе вошли трое мальчишек.

— По всему поезду говорят, что в этом году с нами едет Гарри Поттер, — с порога заявил один из них, надменный бледнолицый мальчик с прилизанными светлыми волосами. — Вы, случайно, его не видели?

— Что, ПРАВДА? — подскочил на сиденье Гарри. Он совершенно не ожидал того, что слава настигнет его так скоро, и порадовался своей предусмотрительности. — Серьезно? Сам Гарри Поттер?

— Ну да, — кивнул блондин. — Едет. Вы не видели, я понял. Извините за беспокойство. Крэбб, Гойл, пойдём дальше.

Дверь закрылась. Невилл широко раскрыл глаза и покраснел ещё сильнее. Девочки захихикали. А Гарри поправил бейсболку и возблагодарил небеса за то, что в школьную форму входит шляпа.

Первокурсники шли вслед за профессором МакГонагалл по вымощенному булыжником полу. Проходя мимо закрытой двери справа, Гарри услышал шум сотен голосов — должно быть, там уже собралась вся школа.

Но профессор МакГонагалл вела их совсем не туда, а в маленький пустой зальчик. Толпе детей тут было тесно, и они сгрудились, дыша друг другу в затылок и беспокойно оглядываясь. Некоторые, правда, осматривались с интересом. А блондинчик из поезда прямо-таки пронзал окружающих рентгеновским взглядом. Гарри поплотнее натянул шляпу, заменившую бейсболку в качестве средства маскировки.

— Добро пожаловать в Хогвартс, — наконец поприветствовала их профессор МакГонагалл. — Скоро начнется банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас распределят на факультеты. Отбор — очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведенной для вашего факультета. Церемония отбора начнется через несколько минут в присутствии всей школы.

— Кошмар, — пробормотал Невилл. — Ненавижу, когда на меня пялятся.

Гарри сочувствующе похлопал его по плечу:

— Ничего, это ненадолго. Попялятся и переключатся на кого-нибудь другого.

На кого они переключатся, Гарри знал точно, и бодрости духа это знание не добавляло. С другой стороны, он хотя бы спокойно доехал до школы. Уже плюс.

От волнения пересохло горло, дрожали руки, а ноги словно налились свинцом. Не очень понимая, куда и зачем он идет, Гарри, вместе с остальными первокурсниками, прошел в огромный зал, освещенный тысячами свечей. Перед Гарри были сотни лиц, бледневших в полутьме, словно неяркие лампы. Среди старшекурсников то здесь, то там мелькали отливающие серебром расплывчатые силуэты привидений.

Профессор МакГонагалл поставила перед шеренгой первокурсников самый обычный на вид табурет и положила на сиденье остроконечную Волшебную шляпу. Шляпа была вся в заплатках, потёртая и ужасно грязная. Тетя Петунья сразу бы выкинула такую на помойку.

«Интересно, зачем она здесь? — подумал Гарри. В голове его сразу запрыгали сотни мыслей. — Может быть, надо попытаться достать из неё кролика, как это делают фокусники в цирке?»

Он огляделся, заметив, что все собравшиеся неотрывно смотрят на Шляпу, и тоже начал внимательно её разглядывать. На несколько секунд в зале воцарилась полная тишина. А затем Шляпа шевельнулась. В следующее мгновение в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела.

Гарри сразу же почувствовал солидарность с тетей Петуньей. Не просто выкинуть, а предварительно сжечь! Какие отвратительные звуки!

Песня была длинной, и смысла её Гарри уловить не смог. Наконец, эта пытка закончилась, и профессор МакГонагалл шагнула вперед. В руках она держала свиток пергамента.

— Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она. — Начнём. Аббот, Ханна!

Девочка с белыми косичками и порозовевшим то ли от смущения, то ли от испуга лицом, спотыкаясь, вышла из шеренги, подошла к табурету, взяла Шляпу и села. Шляпа, судя по всему, была большого размера, потому что, оказавшись на голове Ханны, закрыла не только лоб, но даже её глаза. А через мгновение…