UJStoner - Операция Булыжник

И только перед самым ужином, когда на первом этаже его поймал Филч, мальчишка понял, насколько сильно влип. Да, старик-завхоз смотрел на него без неприязни, даже с сочувствием, но вот его пояснения никакого оптимизма не внушали. Более того! Гарри точно понял, что его отработка превратится в пытку. Ведь вместе с ним, да ещё и к Хагриду, должны были идти Малфой и Уизли.

— Они, — крякнул Филч, потерев проплешины, — решили погулять по замку среди ночи! Малфой даже кому-то настучал! Ха! Идиот, сам ведь тоже попался. Так что, Поттер, мои искренние соболезнования!

Миссис Норрис, потеревшись о ноги Гарри, сноровисто забралась ему на плечо и принялась мурчать на ухо, как будто тоже выражая свое сочувствие. Поттер, рассеянно почесав кошку за ушком, начал прикидывать, как ему остаться в здравом уме и трезвой памяти. Хагрид-то ведь начнет сразу рыдать о своем драконе. А тут ещё и Малфой с Уизли цапаться будут… нужно было как-то спастись! Весь ужин Гарри просидел в задумчивости, и лишь когда стрелка часов приблизилась к восьми, на лице его появилось светлое выражение. Кажется, он нашел выход!

* * *

Тому, кому посчастливилось бы оказаться этой ночью в Запретном лесу, предстала бы самая невероятная картина, которую только можно было бы себе вообразить. Ведь здесь, среди мрачных деревьев и сплетений охотничьих троп оборотней, в этой мрачной вотчине кентавров, на одной из полян, собрался весь табун этих хозяев леса.

Здесь были и старые, умудренные опытом кентавры, считавшиеся вождями, и молодые, ещё зеленые жеребцы, носившиеся по кругу и не особо прислушиваясь к тихим разговорам, витавшим над поляной.

Чуть в стороне от общего сборища несколько кентавров, склонив колени, хлопотали над раненным белоснежным единорогом. Они шептали тихие слова, и животное успокаивалось, подставляя раненный бок лекарям и знахарям. О да, кентавры были спецами по части заговоров и заклинаний. Снять боль, затуманить разум, дать надежду и отогнать смерть.

В центре поляны расположилось большинство. Вокруг валуна сгрудились самые мудрые, зрелые кентавры, с ленивого разрешения старейшин, которые пользовались этой передышкой, чтобы отдохнуть. Ведь, чтобы кто-то из зрелых стал старейшиной, старый кентавр должен был упасть без сил во время очередной кочевки. Здесь были жестокие порядки!

А на валуне, в окружении новых знакомых, восседал Гарри Поттер, одной рукой приобнимая десятигаллоновую бутыль с тыквенным соком, а второй держа здоровенный бутерброд с вяленым мясом. Он то и дело откупоривал бутыль и разливал её содержимое по деревянным кубкам, подставляемым кентаврами. И ни на минуту не замолкал!

— … это ничего! Сейчас её не поддерживают, — говорил Гарри, размахивая бутербродом. — Так что дискуссии останутся дискуссиями! Но я помню, как волновались русалки, когда она попыталась протолкнуть свой закон и навесить им бирки!

— Марс сегодня очень яркий, — благосклонно кивнул Флоренц. — И Амбридж действительно считает, что может нас загнать в резервацию?

— А Сатурн слишком бледный! А про Венеру я вообще молчу, — парировал Поттер, — но вы же сами понимаете, что она не в себе. Это нереально! А сколько на это нужно денег, простите меня! Её законопроект не будет поддержан. Сейчас.

— Юный Поттер, Марс действительно очень яркий, но почему вы говорите «сейчас»? — поинтересовался Бейн, чокаясь своим кубком с Ронаном. — Что может измениться? Люди любят деньги…

— А Нептун сегодня не виден, — отрезал Гарри. — Мой дорогой Бейн, если все пойдет не так, как я планирую, то к власти, лет через шесть, вновь придет Темный Лорд. Вы же видели, что он попытался сделать с единорогом! Хорошо, что я подоспел вовремя.

— Людские дрязги нас не касаются! Марс очень яркий! — взбрыкнул Ронан, вылив половину тыквенного сока прямо на себя. — И мы…

— Они не могут вас не касаться. Если он придет к власти, то ваш лес наводнят авроры, подчиняющиеся ему, и тогда… поверьте, стрелы это хорошо, но Редукто или кольцо-аннигилятор они остановить не смогут.

— Чушь! — вскричал Кархейн, один из старейшин, совершенно забыв про присказку. — Нас не касаются людские дрязги!

— О, Мерлин! — Гарри безнадежно закрыл лицо ладонью. — Уважаемый Кархейн, давайте заключим пари. Сроком, скажем, на четыре года. Я предскажу по одному значимому событию на каждый год. И если окажусь прав — вы отдадите мне дневники Годрика Гриффиндора, которые хранятся у вас.

Воцарилась тишина. Слышно было, как отвалилась челюсть Бейна и больной ударила Ронана по копытам. Кархейн поперхнулся и закашлялся… лица кентавров выражали крайнюю степень шока. Эта ведь была тайна! Но, конечно, не для Нила Патрика Брауна, который лично выкрал эти дневники, за что и получил один из своих Орденов Мерлина.

— Откуда вы, юный Поттер… нет! Этого не может быть! Просто совпадение, — Бейн первым отошел от шока. — Хорошо! То, что вы один раз угадали, не дает вам шансов на победу! Мы согласны! Марс сегодня очень яркий!

Кархейн кивнул седыми космами, принимая новый кубок с тыквенным соком. Его глаза смотрели с недоверием, но при этом, по всему его виду читалась уверенность в мастерстве кентавров в области пророчеств.

Гарри вскочил на камень, благополучно покончив с бутербродом и передав бутылку с тыквенным соком Флоренцу, откашлялся, а потом, раскинув руки, весь затрясся, словно впадая в транс. Актерский талант! Ему нужно было поступать в театральный колледж, и плевать на всю эту магию!

— Год девяносто второй, Сатурн бледнеет, Волдеморт попытается украсть Философский камень, но будет остановлен! Осенью будет открыта Тайная Комната, осторожнее, Ужас Слизерина может охотиться в лесу! Осенью здесь появится стальная тварь, бойтесь её! Она безжалостна! Беспощадна! — молодые кентавры зашумели, кажется, их это сообщение напугало. Старейшины и зрелые — молчали, а Гарри продолжал, полностью вжившись в образ предсказателя! — Год девяносто третий, Венера становится ярче, в Хогвартсе будет убит василиск! Ужас Слизерина! Год девяносто третий, осенью появятся дементоры! Год девяносто четвертый, Стаурн побледнел, Венера ярче Марса, люди привезут четырех драконов!..

На полянке наступила тишина. Кажется, выступление Гарри произвело фурор и принесло ему успех — кентавры смотрели на мальчишку, что уж там скрывать, с уважением! Даже Кархейн, хотя полностью отказаться от недоверия он не смог. Флоренц, пока Поттер изображал из себя последователя Сивиллы Трелони, успел наполнить кубок соком и протянул его мальчику, у которого во рту пересохло.

Но, лишь только Гарри взял в руки кубок, с противоположного края поляны раздался громкий вопль. Потусторонний голос, с какими-то шипящими нотками, на грани истерики и полный обиды, нарушил благоговейную тишину: