Лаура Кнайдль - Не. Отпускай меня

Что Лука сказал дальше, я уже не поняла, потому что в моей голове смерчем бесновалось только одно слово.

Нет.

Нет.

Нет.

Нет.

Только не это. Соглашение! Как я могла забыть? Теперь Алан знает, что Лука знает. Годами я молчала и вновь и вновь призывала себя держать все в секрете, чтобы уберечь Нору. И что из этого вышло? О чем я думала, говоря Луке правду? Застигнутая врасплох собственными страхами, я, не думая о соглашении с Аланом, исповедалась во всем Луке; и даже не попросила его держать в тайне то, что он узнал об Алане. Когда я стала такой неосторожной?

Лука бросил на кровать телефон, в котором я узнала свой, и нервно провел пальцами по волосам. Он вздохнул и повернулся, замерев, когда увидел меня в двери ванной. Он откашлялся.

— Звонил Алан.

— Я слышала. Зачем ты говорил с ним?

Выражение лица Луки смягчилось, и он сделал шаг ко мне.

— Потому что он снова позвонил бы тебе, а я не могу смотреть на то, что делает с тобой контакт с ним. Если ты не хочешь заявить на него, то это твое решение. Но я не могу допустить, чтобы он постоянно торчал между нами.

Я не знала, что возразить на это. В голове гудело, тело нервозно вибрировало. Мне было тяжело дышать. И хотя Лука был тем, кто без разрешения взял мой телефон и сказал Алану все эти вещи, моя злость обратилась против меня самой. Рассказать все ему и этим поставить под угрозу безопасность Норы, было моей ошибкой. Ошибкой, которую я теперь должна исправить. Чего бы это ни стоило.

Я поспешила к ящику с вещами и открыла его. Без разбора вытащила брюки и свитер. Руки тряслись так сильно, что мне едва удалось застегнуть пуговицу на джинсах.

— Что ты собираешься делать? — спросил Лука. Он вдруг оказался рядом со мной. Мрачным взглядом он наблюдал за моими нервными движениями.

— А ты как думаешь? — Мой голос звучал слишком исте­рично даже для меня.

Все позитивные эмоции, которые я испытывала до этого момента, были поглощены черной дырой. Черной дырой по имени Алан. Я чувствовала себя несчастной. Но я не могла сейчас потерять самообладание и поддаться приступу паники, который был уже наготове и заставил онеметь мои ноги. Я была нужна Норе. Для страха не было времени.

— Это выглядит так, будто ты снова убегаешь от меня.

Что?

— Нет. Я не убегаю. Мне надо в Мэн.

Лука нахмурился:

— Зачем?

— Алан знает, что я рассказала тебе о нем. — Я суетливо осмотрелась в поисках сумки. Мне было нужно забронировать место в самолете. Ехать машиной слишком долго.

В этот момент Лука схватил меня за плечи и развернул к себе, так что мне не оставалось ничего другого, кроме как посмотреть на него. Его глаза гневно сверкали:

— Сага, что, черт побери, здесь происходит?

— Нора. — Я тяжело сглотнула и скользнула взглядом по комнате. — Где моя сумка?

Он встряхнул меня:

— Что с Норой?

Я зажмурилась и заставила себя сконцентрироваться на его вопросе. Но мысли были всюду и нигде.

— Он причинит боль Норе, если мы его не остановим.

Лука напряг челюсть.

— Что ты хочешь этим сказать?

В двух словах я рассказала ему о соглашении, которое заключила с Аланом, и обещании, которое я ему дала, но нарушила. Говорить было тяжело, меня все время преследовало омерзение. Он действительно причинит зло Норе? Своей родной дочери? Я не могла сказать это с уверенностью, до сих пор он вел себя по отношению к ней как настоящий отец, но я, конечно, не буду бездействовать и не позволю, чтобы до этого дошло.

— Какой больной ублюдок! — выругался Лука, когда я ему все рассказала. Его лицо покраснело от гнева. Он отпустил меня и, прежде чем я поняла что-либо, ринулся через комнату и собрал свою одежду.

Неожиданно все прошло очень быстро и слаженно, словно мы уже много раз делали это. Без лишних слов я упаковала сумку и позвонила Апрель, в то время как Лука бронировал по телефону места в самолете. На ближайший рейс были только два места в первом классе. Цена билетов была чрезмерно дорогой, за пределами моего бюджета, но мне было все равно. Мне надо было как можно быстрее добраться до Норы, деньги не играли никакой роли.

Мы заказали такси, которое очень быстро довезло нас до аэропорта. И хотя надо было сразу зарегистрироваться, я еще попыталась позвонить маме, чтобы рассказать ей все и предупредить ее. Она должна была присмотреть за Норой. Но она не ответила. Я отправила ей сообщение.

Мы сидели в зале ожидания перед выходом на посадку.

— Все будет хорошо, — прошептал Лука и сжал мою ладонь, которая не прекращала дрожать со времени звонка.

— Это моя вина, — пробормотала я, не отрывая взгляда от двери, ведущей на посадку, словно могла заставить ее открыться.

— Если это твоя вина, то и моя тоже, — возразил Лука. — Я угрожал Алану и признался, что ты рассказала все мне. Если бы я помалкивал и просто проигнорировал его звонок, то… — Он растерянно покачал головой, не закончив предложения.

Я поняла его очень хорошо. Мысль о том, что мы — вместе — сделали что-то, что, возможно, спровоцирует страшные события, было тяжело вынести. Но я попыталась не потеряться в этих мрачных мыслях вроде «что было бы, если бы». В этот момент делалось все для спасения Норы от Алана.

После того как я подслушала разговор между Аланом и Лукой, мне стало ясно, что надо ехать в Мэн. Я не долго размышляла об этом и лишь теперь начала осознавать, что это значит. Если моя единственная возможность спасти ее состояла в том, чтобы сегодня снова столкнуться с Аланом, я сделаю это. И я больше не буду молчать. Я слишком долго молчала, веря, что так уберегу Нору и маму. Я ошибалась. Я поняла это сейчас, потому что если мне поверили Лука и доктор Монтри, то тем более поверит моя собственная семья. Или?..

Я попыталась позвонить и Норе, чтобы удостовериться, что она в порядке. Но ее телефон был выключен. Я набирала номер снова и снова, и с каждым разом, когда происходило переключение на автоответчик, в моей груди росло отчаянье.

Лука и я почти не говорили в ожидании посадки. Прошла целая вечность, прежде чем нам позволили сесть в самолет. Я еще никогда в жизни не летала так удобно и роскошно. Но я не могла заставить себя расслабиться, хотя ситуацию было не изменить.

Мы приземлились в Мэне на рассвете. Я была обессилена и не знала, как выдержала семь часов полета, не сойдя с ума. Но сейчас не было времени отдыхать. Мы с Лукой имели при себе лишь ручной багаж, что позволило нам быстро покинуть аэропорт. Мы взяли такси, и я назвала шоферу адрес. Раньше я надеялась, что Лука его никогда не узнает.

Когда такси тронулось, мне снова стало дурно. Я положила руку на живот и попыталась победить тошноту. Но мне было тяжело сконцентрироваться на чем-то, будь то даже мое собственное тело. Сердце трепетало, а каждый вдох отдавался болью в груди. Это была не телесная боль, а эмоциональная, боль, вызванная воспоминаниями, связанными с этим местом. Думать о прошлом было одним делом, столкнуться с ним — другим, а добровольно вернуться туда — чем-то совершенно диким. До этого момента я не понимала, как сильно большое расстояние отсюда помогло мне стать другим человеком.