Mazai-Krasovskaya Jana - Иммунитет III

Драко Малфой откинулся спиной на постамент и мечтательно прикрыл глаза.

И все-таки, куда пропал директор?

Этим вопросом задавались многие, но особенно он волновал Хагрида — после снейповских намеков леснику стало как-то не по себе. Не то чтобы он сознавал правоту зельевара — скорее внутренним чутьем ощущал неправильность происходящего и невнятную, непонятно откуда исходящую угрозу его, Хагрида, интересам. А может, и ему самому.

Поэтому на призыв уважаемой Минервы МакГонагалл полувеликан первый откликнулся всей душой. И телом, которое немедленно отправилось на поиски. Правда, где искать, было непонятно, и Хагрид сначала заложил несколько больших кругов в окрестностях школы — просто потому, что сидеть на месте не мог, но совершенно не представлял, куда ему двигаться.

Во время очередного круга к нему присоединилась одна осиротевшая огненная птичка, после чего великаньи стопы оборотились в сторону Лондона. Правда, Фоукс тоже не знал, где искать хозяина — почему-то он больше не мог чувствовать Дамблдора, только какой-то странный и вроде даже неживой отголосок, где-то на юге, в том направлении, куда они теперь шли.

Феникс уже трижды слетал туда и обратно, но следов хозяина так и не нашел. Может, у великана получится? Однако поднять его Фоуксу было не под силу — на Хагрида магия почти совсем не действовала, так что путь им предстоял довольно долгий. Догадаться же о том, что Хогвартс-экспресс легко перенес бы их в нужном направлении, Хагрид не смог — он вообще поначалу осматривал едва ли не каждый кустик по пути. А вдруг что пропустит? С логикой, да и с головой у полувеликана было так себе.

На хрупкие плечи миссис МакГонагалл вдобавок к прежним обязанностям упали директорские полномочия, но она всей душой уповала на то, что это временно.

***

Нагайна мирно пристроилась на трибунах в преподавательском секторе между волнующимися, а потому весьма теплыми Снейпом и Краучем. Сидящий рядом народ, от школьников до их родителей и гостей Турнира, пялился на лабиринт, и ей было интересно, какое, собственно, они в этом находят удовольствие, кроме пребывания на солнышке, конечно. Через некоторое время она проникла в мысли сидящих на соседней трибуне старшекурсниц, и постепенно ее внимание заскользило все дальше и дальше.

На вопрос Снейпа, не скучно ли ей, змея отреагировала, словно очнувшись от транса:

— А? Что? Нет, нисколько. О людях, сидящих просто так, можно иногда узнать много любопытного.

— Ты все-таки читаешь их мысли?

— Когда совсем нечем заняться, — призналась Нагайна. — Большей частью в этом нет ничего приятного. Уж поверь.

Она как-то незаметно перешла на более близкое общение со Снейпом и Гарри, так что уже начинала считать их кем-то вроде семьи. Тем более те прекрасно умели шипеть.

— Да, я немного в курсе. Значит, Легилименция у тебя от Лорда. Что еще?

— Как что? Все. Все знания, способности, логическое мышление, часть памяти — это же полезные инструменты, — призналась она, и Снейп вздрогнул. — Все, кроме того, что слагало его личность.

— То есть только функционал мозга? Ментальные способности?

— Пока мозг еще не был поврежден, — Нагайна поморщилась и помотала головой, словно отгоняя неприятные воспоминания.

— И что так?

— На редкость гадкая штука. Терпеть в себе такую дрянь… Я, как вы там говорите, сама бы удавилась. Ну или за хвост бы себя цапнула.

— Ты можешь отравить саму себя?

— Не знаю, не пробовала, — Нагайна посмотрела на Северуса немного косо. — Хочешь предложить эксперимент?

— Ни в коем случае! — вскипел тот. — Даже думать не смей! У нас еще десяток проб на разные варианты Стазиса не взят, вдруг я тебя не откачаю?

— Я тоже предпочитаю эксперименты, в которых все живы, — успокоила его Нагайна, но тут же поправилась, видимо, вспомнив крыс: — Все разумные живы.

— Если жертва без сознания, ее можно считать разумной? — присоединился к их беседе мистер Смит, до того остававшийся внимательным слушателем. Да, у него был способ проникать в мысленные диалоги. Правда, без помех амулет работал не всегда. Снейп бы немало отдал за эту разработку Отдела Тайн, но до поры до времени о ней никто не знал.

Вместо ответа на провокационный вопрос Нагайна легонько постучала хвостом по его голове и укоризненно посмотрела в глаза.

— Прошу прощения, — ответил тот и помахал блокнотом. — У меня этот вопрос в стандартном тесте.

— А-а-а. Разумность надо определять в спокойном состоянии при оптимальном, — змея немного задумалась, подбирая слова, — функционировании организма. Когда он в покое и безопасности. Хотя вы, люди, и в таком состоянии иногда ухитряетесь что-нибудь отмочить, от разумности далекое, но все-таки реже. О, смотрите…

На части стены лабиринта начали появляться прорехи, словно из нее убрали треть или даже половину ветвей, а потом из самого большого отверстия вылетели клином какие-то маленькие существа, покрытые всклокоченной коричневой шерсткой. Клин почти ровным строем потянулся к столу судей, где, кстати, вместо Дамблдора сидела взволнованная и сердитая Минерва МакГонагалл. Что, впрочем, было ожидаемо.

Существа, потирая разные части своих тел, окружили судей и то ли засвистели, то ли запищали, бурно жестикулируя. Волшебники склонились друг к другу, что-то обсуждая, а потом покачали головами, видимо, в знак отрицания.

Судейский стол взлетел на воздух… за ним последовали шляпы уважаемой комиссии, потом сами судьи, кроме, конечно, мадам Максим — ту просто защипали, не давая ей достать свою палочку. Наконец сидящие рядом помощники мистера Бэгмена и мистера Фаджа пришли в себя, и безобразники завязли в весенней траве, опутавшей их ноги.

Издали было видно, что маленькие существа, которых Снейп и Крауч независимо друг от друга определили как малых бесов, только почему-то обросших мехом, делая неприличные жесты в сторону комиссии, покидают поле. Наконец над стадионом прорезался озадаченный голос Перси Уизли:

— Коллектив малых бесов попросил защиты от чемпионов у комиссии Турнира. Судейской комиссией в этом им было отказано. Бесы смота… покинули место планируемой засады и сообщили, что больше не вернутся, потому что обиделись. И еще что-то про вилку, простите, было трудно разобрать, — Перси вдруг тяжело вздохнул и выложил все начистоту: — То есть можно, но лично я это вслух точно не повторю. Джарви по сравнению с бесами этими — просто невинные дети.

Над стадионом прокатилась волна смеха.

Снейп тоже хохотал, в душе, конечно. Нагайна потерлась о него щекой и поймала недовольный взгляд вчерашней журналистки.

«Интересно, интересно», — подумала она и попыталась проникнуть в ее мысли, но, к огромному удивлению, не смогла.